Сергей Удалин - Черные камни Дайры
В последнее время командир Второго Легиона постоянно находился в плохом настроении. Все раздражало бывалого воина. Сломанная рука заживала медленно. Он до сих пор испытывал боль при резких движениях, а в сырую погоду и вовсе не мог надеть доспехи. Плечо сразу распухало, и лекари по нескольку дней мучили его компрессами и растираниями.
Особенно трудно было в такие дни высиживать на долгих и нудных военных советах.
Заседания происходили очень часто. Гораздо чаще, чем собственно военные действия. Руководил ими Советник Каргас, оставленный Тилом следить за порядком в армии. Узнав о том, что, несмотря на возвращение вождей по домам, один из Советников все же остается, Дингар принял решение после окончания войны снова уйти в отставку. Раз уж и здесь невозможно скрыться от черных плащей, стоит ли и дальше терпеть лишения походной жизни?
Сам по себе пухлый коротышка Каргас был не таким уж неприятным человеком.
Ничего не понимая в тактике и организации войска, он не стеснялся спрашивать совета у своих более опытных подчиненных. И даже иногда соглашался с их мнением. Возможно, у Дингара могли с ним сложиться нормальные деловые отношения, но вид черного плаща по-прежнему приводил легионера в трепет. Голова отказывалась работать, язык прилипал к нёбу, начинали дрожать колени и ныть раненая рука. Откровенно говоря, Дингару вовсе не обязательно было отправляться в эту карательную экспедицию. Он просто воспользовался случаем оказаться как можно дальше от советника.
Дингар понимал, что поступает малодушно, но не мог побороть разъедающий душу страх. А потому находился в еще большем раздражении.
Армия Восточных Кланов вот уже три декады не могла прорвать оборону противника у Мутной Реки. И не потому, что ее защитники были так уж сильны. Наоборот, они едва удерживали свои позиции, и первый же решительный удар Восточных мог стать роковым. Но в том-то и дело, что сил для такого удара у них тоже не было. А попросить подкреплений Советник Каргас не решался, опасаясь вызвать гнев своего господина. Вот и топталась армия на одном месте, ожидая, когда противник сам начнет отступать.
Идиотская война! Ни добычи, ни славы. У этих Западных и городов-то нормальных нет.
Только деревни, леса и болота. Скорей бы покончить с ними и вернуться домой. Он скучал по своей семье, большой загородной вилле и особенно по обедам в саду. Какой у него там повар, как он готовит! Колдун, а не повар.
Ну, что они там возятся, давно обедать пора! Дингар раз поглядел на опушку леса.
Никого не видно, все скрылись за поворотом дороги. Вот растяпы, опять придется все делать самому!
— Третья сотня, за мной, — лениво приказал он и пустил коня вперед неспешной рысью.
МАСКАРДЕЛМаскардел мысленно похвалил себя за то, что послушался совета десятника. Легионеры атаковали умело и слаженно и давно бы справились с ним, будь лесная дорога чуть пошире. А так, в тесноте он успевал худо-бедно отбиваться от них. Но все равно шаг за шагом отступал в глубь леса. Рядом с ним пятились его товарищи, неумело подставляя свои мечи под удары легионеров.
Человек десять они уже потеряли. Все-таки Бенластир прав, надо хоть немного обучить их военному делу. Вот пусть сам и займется, если сегодня выкрутимся. А его дело — этих ублюдков рубить.
На, получай!
Еще один легионер с пробитой головой рухнул в траву у ног кузнеца. Напор атакующих внезапно ослаб. Где-то далеко впереди, за деревьями послышались крики и звон оружия. Это десятник выскочил из засады. «Пойду и я к нему навстречу», — подумал Маскардел и вслед за своим топором ринулся на остановившегося противника. Он просто прорубал себе дорогу, словно шел сквозь густой, надоедливый колючий кустарник. Оставшихся по бокам просеки легионеров добивали его товарищи.
Но долго так продолжаться не могло. Кузнец все убыстрял шаг, а прикрывающие его с боков стали отставать. Когда он наконец заподозрил неладное и обернулся, за его спиной уже сжималось кольцо вражеских щитов. Маскардел на секунду растерялся, опустил топор, и это могло стоить ему жизни. С боку к нему подобрался легионер и взмахнул мечом, но не успел нанести удар…
— Кого-нибудь ищешь, почтенный? — На месте сраженного врага появился ухмыляющийся Бенластир и тут же отбил очередной опасный выпад.
— Да вот, понимаешь, в лесу заблудился, — в тон ему ответил кузнец и тоже махнул топором.
Так, перешучиваясь, они продолжали спина к спине отбиваться от наседавших легионеров.
— Может, в следующий раз поменяемся? — весело поинтересовался десятник. — Ты в засаде посидишь, а я…
Он не договорил. Нанося удар, Маскардел чуть поскользнулся и на секунду открыл спину друга. Тяжелое копье, предназначенное кузнецу, вошло десятнику под левую лопатку и пробило сердце.
— Бенластир!
Кузнец зарычал, как раненый зверь. Враги опять убивают его близких. Они думают, что могут творить зло безнаказанно. Но он, Маскардел, остановит их. Он убьет каждого, кто поднял оружие на его семью, его друзей. Он успокоится только тогда, когда от всех этих Кланов Ненависти, Злобы, Жестокости не останется даже названий.
Кузнец с невероятной силой завертел топором, нанося удары во все стороны.
Противники невольно попятились. Маскардел выбрал среди них одного, повинного, по его мнению, в смерти десятника, и рванулся вперед, не заботясь о защите, с одной мыслью — догнать и уничтожить негодяя. Легионер не выдержал натиска: бросил оружие и побежал. Но бежать в толпе, пробираясь между дерущимися, было трудно. Кузнец же двигался по прямой, топором расчищая себе дорогу, и догонял беглеца. Тот затравленно оглянулся, наскочил на корягу и упал прямо под копыта коня командира легиона.
Военачальник удивленно и немного растерянно поглядел на раздробленный череп своего солдата. Он только что въехал в лес и ожидал увидеть совсем другую картину. Что за анархия?! Где дисциплина, где строй, кто им разрешал устраивать эту беспорядочную рубку?! Дингар обернулся, ища глазами кого-нибудь из сотников или хотя бы десятников, чтобы с их помощью привести войско в порядок. Но не успел отдать приказ. Смертоносный топор кузнеца пробил доспех на его спине и, возвращаясь к хозяину, выбросил легионера из седла.
— Дингара убили!
Пронзительный, полный ужаса крик заглушил даже ржание испуганного животного и эхом повторился в разных концах леса. Стоящий в двух шагах от кузнеца, почти не уступающий ему ни в росте, ни в ширине плеч молодой легионер вдруг выронил щит и с искаженным от страха лицом метнулся в лес. За ним побежал второй, третий. Через минуту на поле боя остались только изумленные, еще не верящие в свою победу соратники Маскардела.
