Владимир Чихирёв - Солдаты Оборотня
— Это правильно, — сказал Расмус — парни из второй роты говорят, что нас ждет кровавая баня на Востоке.
— Откуда они могут знать? — раздраженно спросил я.
— А с чего это вдруг офицерам дают отпуск?
— Что тут необычного?
— Поднять боевой дух перед тяжелым походом. Ну и увидеть своих родных. Другого случая может и не представится.
— Пошел ты! — огрызнулся я — только и знаешь, что каркать!
— Заметь, я редко ошибался.
Ничего, не сказав, я вышел из казармы и направился в город, откуда ходили дилижансы до моего родного городка.
Природа уже повернула к зиме. Опавших листьев становилось все больше, несмотря на солнце, ветер стал прохладным. Скоро начнутся дожди, а за ними морозы. Настроение у меня было не лучшее. Я постепенно стал превращаться в пессимиста, и ретрограда, который всегда думает, что дальше будет только хуже.
Я проспал всю дорогу, устроившись в дальнем углу, и был разбужен только тогда, когда мы прибыли в Гиттерс. Несколько минут ходьбы по ухоженной улочке, где прошло все мое детство, вызвало у меня прилив ностальгии такой силы, что я с трудом сдерживал эмоции. Встречавшиеся мне прохожие, завидев меня, утыкались взглядом на эмблему гвардии и заметно прибавляли шага, стараясь более не смотреть на меня. Немного смущенный таким поведением, я подошел к дому, из которого ушел семь лет назад на службу в имперскую пехоту. Толкнув калитку, я прошел по небольшому саду, с удовлетворением отметив, что высылаемые мной деньги оказывают моей семье видимую помощь. Когда-то финансовая катастрофа отца и угроза полного разорения вынудила меня уйти искать счастье в хорошо оплачиваемой профессии военного.
Несколько раз я громко постучал в дверь. Послышались шаги. Щелкнул замок, и на пороге показалась моя матушка.
— Риттер!! — она всплеснула руками, и улыбка озарила её постаревшее лицо.
Я шагнул ей на встречу, крепко обнял, и на мгновение снова почувствовал себя мальчишкой.
— Давай в дом! Отец! — голос матери заметно дрожал.
Я вошел в гостиную и огляделся. Следов от прежнего безденежья не осталось. Заново выложенный камин, перестеленный пол и обшитые дубовыми панелями стены говорили о том, что в доме достаток.
Сзади меня кто-то крепко обнял. Обернувшись, я увидел отца.
— Риттер! — отец не смог сдержать слез — проклятье как я переживал за тебя последние месяцы.
— Только последние? — улыбнулся я.
— Ты же был на юге когда Даркморцы напали на Сум.
— Я был в самом Суме.
— Слава всем святым, ни одного из которых я не знаю, что ты выбрался.
— Именно выбрался.
Отец ещё раз крепко меня обнял. Тем временем матушка уже накрывала стол, поспешно выставляя бутылку с вином и копченую рыбу. Я ещё раз осмотрелся.
— А где Корел?
— Она на учебе, — отец как-то напрягся.
— Ладно, пойду, положу свои вещи. Надеюсь, моя комната не пошла под кладовку? — улыбнулся я.
— Риттер, — мама как-то напряглась, стараясь не смотреть мне в глаза — там живет нынешний друг Елены. Они вместе учатся в академии ордена.
— Академии ордена?! — я не смог скрыть своего изумления, — какого ещё ордена!?
— Сын, — вступил в разговор отец — мы видим, что на тебе форма гвардии. Это блестящая карьера для военного, но после последних событий встреча с сестрой может получиться не очень радостной.
Я растерянно переводил взгляд с отца на мать.
— Она моя сестра, которую люблю, и какое отношение к семье может иметь политика. У них наверху свои дела…..
— Она молода и горяча, Риттер, — перебил меня отец.
— Мне, что, уехать? — раздраженно спросил я. Меня нервировали все эти разговоры про отношение студентов академий к солдатам в свете последних событий.
— Да! И побыстрее! — звонкий женский голос заставил меня вздрогнуть и повернуться к двери.
На пороге стояла Корел и молодой человек невысокого роста, аккуратно расчесанные светлые волосы доходили ему до плеч, делая похожим на женщину. Настороженный взгляд чуть выпуклых глаз был направлен на меня. Оба были одеты в плащи с эмблемой школы ордена старого образца, которую с недавнего времени запретили к ношению. Надо полагать, так они бунтовали против последних действий властей.
Корел важно прошла мимо меня и села за накрытый стол. Парень словно привязанный прошел за ней и уселся на скрипнувший стул.
— Кто это? — я посмотрел на молодого мага — отец, я не слышал, чтобы ты разрешал ему войти в дом.
— Он живет здесь, Риттер, — тихо ответил отец.
Я все больше удивлялся происходящему.
— Они женаты с Корел?
— Нет, мы не женаты, — отрезала она.
— Отец, ты позволяешь жить в доме постороннему мужчине?!
— Риттер….. - мать попыталась, что-то сказать, но сестра перебила её.
— Он мне гораздо более родной человек, чем ты!
Я прошел к столу и сел напротив сестры.
— Объясни, с каких это пор, какой-то прыщавый мухолов, у которого гордости хватает на то, чтобы жить на шее чужой семьи стал тебе ближе родного брата!
— Мой брат, которого я любила, никогда бы не надел эту форму! — она с ненавистью посмотрела на мою куртку — форму палачей!!
— Палачей!?
— Вашими руками император и его прихвостни уничтожают в Аэроне свободу и просвещение. Лучшие люди империи казнены или брошены в темницы! Восточное королевство порабощено и утоплено в крови! Ваша армия устроила резню на Западе в Гамидо! Мы словно страна варваров уничтожаем все ростки цивилизации вокруг нас. И только топот солдатских сапог ласкает слух нашего императора! Дикари!!
— Ты бы очень удивилась, узнав какие дела творят, вернее, творили маги ордена.
— Все что о них говорят, это ложь! — вступил в разговор юноша.
— Заткнись! Щенок, — рявкнул я, так что все вздрогнули — что ты видел в своей ничтожной жизни кроме родительского дома и сырой конуры в школе!? А я воевал бок о бок с магами ордена и видел их дела!
— Что вы могли понимать в их делах? — усмехнулся парень — сомневаюсь, что вы отличаете буквы алфавита одну от другой. Вот различать казарменное пойло от трактирного — это, пожалуй! Убивать беззащитных учеников, только за их тягу к свободе и знаниям, тоже ваше умение, а понимать искусство магии, дано далеко не каждому, — он самодовольно откинулся на спинку стула.
Я обвел взглядом комнату. Родители пораженные стояли, держась за руки возле стены, Елена смотрела на своего сокурсника с нескрываемым обожанием. Герой сидел и победно, с легкой усмешкой, смотрел на меня.
— Ты почему-то решил, — тихо проговорил я — что если ты спишь с моей сестрой, это помешает мне перерезать тебе глотку. — Я глянул на него взглядом, который долго тренировал для воздействия на солдат своей роты.
