Сергей Чичин - Гнев генерала Панка
— Тьфу на вас, гоблюки! Вижу теперь, почему Его Величество Минимус вашего брата на дух не переносит!
— Эт почему же? — Вово осоловело хлопал глазами, вяло жуя корочку — догрызал второй каравай, всё едино завтра в город, а там авось покормят душевно. Горячего не ел уже неделю, а супу так вовсе полгода не видывал. — Ты чачу-то не переводи! Давай сюда, коли не лезет.
Панк сумрачно проводил Чумпа взором, кинул ему вслед обглоданную кость.
— Он не истинный гоблин. Ловкий и мыслит. В древние времена таких не было.
— А какие были?
— Как я.
— А как я? — Вово аж пасть разинул.
— И таких не было.
— Помнишь, что ли? — съязвил Кижинга, опять приложился к бурдюку, улёгся удобнее.
— Эт тебе всё задурно, по наследству, вон какой знатный рыцарь нос утирал. А я начинал ополченцем, к нашим кострам каждый вечер прибивался кощунник какой-нибудь. Чем лучше покормишь, тем больше наплетут. Ну и про гоблинов в том числе. Один целую неделю баил про Занги с детьми… Не было таких, как ты, Вово. Похилее были. Чтоб тролля так швырнуть — отродясь видано не было. Вон Чумпа расспроси, как вернётся. Хоть и не кощунник, но кто когда чего — ведает.
Костёр продолжал мерно щелкать, Кижинга как лежал на спине, так и начал издавать не особо громкий, но равномерный и глубокий храп. Уже и Вово ткнулся подбородком в грудь, и Панк молча принял на себя первое дежурство, как и полагается старшему в отряде. Первое ко всему — самое безопасное, враг, коли подползает к лагерю, всегда ждет второй, а то и третьей смены, тут-то уж часовые спят точно. Так что первая смена — халтура, можно особо не ломать глаз, вглядываясь в темень, не хвататься за меч при каждом шорохе из чащи… Воистину, был генерал Панк по самый шлем набит житейской мудростью.
Генерал вытянул из ножен меч, сел к костру вполоборота, спиной к толстому стволу, и воткнул лезвие в дёрн. Со стороны не разберёшь, бдишь ли ты или уже дрыхнешь. Сцепил на эфесе руки и обратился в слух.
И, конечно, всё проспал — и пересменку, и подход пресловутых врагов.
Ещё не проснулся, когда привычное ухо поймало свирепый посвист чего-то тяжелого и зловещего. Мигом сцепил пальцы на рукояти меча, кувыркнулся влево, вкатился в остывшее кострище, а палица вместо его головы звучно хряснула по стволу толстого ясеня. Верзила, ею орудовавший, был не мельче генерала, в толстой кожаной рубахе, каковая надежно защищает от лёгких стрел и скользящих ударов, на голове — треугольный колпак с дырами для глаз и рта. Палицу тут же перехватил для нового удара, со спины стряхнул на локоть лёгкий щит. За его спиной появлялись из-за деревьев другие — с копьями, топорами, а иные и с сетями. Генерал насчитал пятерых, потом пальцы на руке кончились, а пёрли все новые! И только бледные звезды, гаснувшие в рассветном небе, были свидетелями вопиющего неравенства сил.
— Подъём! — возопил Панк, будто его пырнули шилом в известное место. — Дадим отпор, сокрушим татей!
— Татей ты сам, — глухо посоветовал Вово и сладко зевнул, не изволя пробудиться. — Меня это… как тролли пойдут, пните, тока не больно…
Кижинга рывком сел, стряхнул на лицо забрало и пытливо оглядел наступающих. Воины так себе… по чести, так вовсе больше смахивают на охотников. Правда, охотники не станут прятать лица под уродскими колпаками, но не станут и воины! Разбойники да еще рейдеры, охотники за беглыми, ну и всё, пожалуй. Слишком велика шайка для разбойников — кругом бароны, а они такие сборища истребляют нещадно, вот тати и избегают скучиваться, ибо так их легче выследить. Но и на баронскую дружину непохожи — больно разношёрстно оружны и одоспешены, не у всякого даже кожаная рубаха, но вон видны двое в тяжких крупноячеистых кольчугах, а у одного поверх холщовой рубахи нацеплен стальной нагрудник. Передний, с палицей, остановился, вдруг заявил с обидой:
— Это кто тут тать?
— А ты! — уязвил генерал радостно. — Спящего меня дубьём по чану — не тать ли? Вот я тя на башку усеку, будешь знать, да уж не воспользуешься!
Верзила отступил на шаг, угрозил дубиной.
— Сам ты тать! Гзур жирный!
Генерал вскипел как чайник, пригнулся для прыжка — сейчас рвануться и шарахнуть со всей дури, меч как колун, расколет башку обидчика, будь она хоть каменной… Но внезапно с боков сдавили мощные объятия, удержали.
— Стой, олух! — зашипел Кижинга в ухо.
— Пусти! Слыхал? Меня в гзуры зачислить!
— А кто ж ты, как не гзур? — удивился с палицей.
— Коней они нашли! — процедил орк яростно. — А сёдла гзурские… Правда, не думаю, что гоблинов любят больше… Эгей, уважаемый! Мы не гзуры вовсе, а побиватели оных! Изволь лицезреть мою личность — разве похож на гзура паршивого?
Он задрал забрало, высунул рожу из-за могучего генеральского плеча и как мог улыбнул её. Верзила глянул, поскреб под мышкой и со знанием дела ответствовал:
— Не-а. Ты не гзур, слепому видно. Ты орк, а токмо орки не лучше гзуров. Взять того же Оргрима Думхаммера…
— Так то Думхаммер! Орк Вудду, всяк дурень знает, что народ сей злокознен немерено! А я мкаламский рыцарь, из рода самого Беовульфа!
— Эк ты ж! Записной тать, наследный!
Кижинга скрипнул зубами. Сел в галошу, что уж тут скажешь! Это им, оркам, Беовульф — народный герой, а прочие народы его помнят как чуму… Впрочем, как не лопухнуться, под колпаками рож не разглядишь, а у каждого племени свои авторитеты.
Верзила тем временем оглядел прочих.
— С орком ясно, — обнародовал он вердикт. — Девка черна власами, стало быть, гзурянка, все они жгучие брунеты… Этот с рогами рожу прячет — тоже гзур, стало быть, откель иначе такая застенчивость? А вон тот сонный… ого!.. Экий дюжий ГНОМ!
И тут началась драка.
Вово усёк, что без него не обойдется, а не то побоялся проспать троллей, потому сел и вполне миролюбиво принялся протирать заспанные глаза кулачищами. И когда его прилюдно оскорбили гномом, расквитаться не промедлил.
Могучая туша гоблинского богатыря пронеслась через поляну, взметнулся и обрушился длинный меч. В запале да с непривычки Вово его из ножен не вытянул, но клинок и в ножнах расколол здоровяка от макушки до челюсти. Кровь и какое-то странное серое брызнуло во все стороны. Вово брезгливо шарахнулся, запоздало скинул ножны, меч перехватил поудобнее и пристроился плечом к плечу с Панком.
Кижинга мысленно чертыхнулся по адресу импульсивных гоблинов, но тело уж делало то, что было нужно. Одним длинным движением добрался до принцессы, что ещё только начала просыпаться, дёрнул за руку и скользнул обратно. Ларбинда пролетела по воздуху и больно врезалась в твёрдое и противно холодное — кольчужную спину Вово. Орк тут же закрыл собой последнюю брешь и вскинул оба меча. Круговая оборона — лучшее средство продержаться до подхода подмоги… Вот только придёт ли она? Ждать некого, кроме Чумпа, а тот сам тот ещё тать…
