Fargen - И пришел день...
- Нет. Что вы. Я вас ждал. Мне как раз нужно с вами поговорить.
- Я слушаю, - сказал посерьёзневший мальчик, забираясь на стул, который был для него ещё слишком высок.
- Я хотел объяснить некоторые особенности нашего общества, которые, похоже, отличаются от норм, принятых в вашем мире, - серьёзно начал мужчина.
- Нормы? - переспросил удивленный мальчик.
- Да. В нашем мире очень большое внимание уделяют нормам этикета. Форма одежды и её стиль очень многое говорит о человеке, - дальше последовало двадцать минут лекции из истории этикета и моды, а так же подробное описание норм приличия, принятых в среде аристократов. Мальчик слушал полуприкрыв глаза и наблюдая за каплями дождя бьющимися в окно кабинета. В такую погоду он ещё больше любил свои подземелья с их постоянной температурой и отсутствием окон. Дагда не прерывал хозяина дома, давая тому выговорится и когда в комнате воцарилась тишина, наслаждался ею ещё несколько минут, позволяя аристократу прибывать в иллюзии, что он обдумывает услышанное.
- Я рад, что ты высказал своё недовольство моим поведением в такой форме. Это лишний раз говорит о твоей компетентности, как советника, и в дальнейшем я надеюсь, ты будешь просвещать меня в тех областях в которых я не разбираюсь, - задумчиво заговорил ребенок, и Люциус понял: сейчас с ним говорит повелитель. - Но должен сразу предупредить: мне абсолютно наплевать на вашу мораль, этикет и привычки. Я соблюдаю те правила, которые считаю разумными, или те, которые хотя бы мне не мешают. Всё остальное - ваши проблемы, а не мои. Тебе не стоит заботиться о моей чести, или имидже. Для меня эти вещи ничего не значат. А ваши взгляды на одежду я считаю не только не полезными, но и вредными и собираюсь приложить все усилия, чтобы разрушить их. Люциус, ты думаешь, что самое трудное вернуть в этот мир Богов? - Дагда отвернулся от окна и посмотрел в глаза аристократу. Люциус поёжился, потому, что глаза повелителя смогли бы осветить комнату, если бы была ночь, с такой силой они пылали. - Нет. Труднее всего изменить привычки и взгляды людей. Обыватель больше всего на свете боится, не войны и голода, а перемен. Я же - само их воплощение. Нас будут бояться и ненавидеть именно за то, что мы будем подрывать устои их морали и обычаев, мы будем источником из которого перемены, как эпидемия, распространятся на другие страны и народы. У меня нет иллюзий: сила их ненависти будет такой, какой уже давно не видел этот мир. И, хотя мы не станем убивать их и уничтожать их дома, но они обвинят нас во всех смертных грехах, за то, что мы не соблюдаем их нормы, и не уважаем их образ жизни. Единственное, что сможет защитить нас и наши семьи, это Сила. И я говорю не только о силе магии, или защите дарованной Богами, но и о внутренней силе, которая отличает личность от обывателя. В этой ситуации моя задача, как вашего лидера, вырастить в вас эту Силу, которая поможет вам в одиночку выступать против целых стран. И я собираюсь приложить для этого все усилия. Если для этого мне понадобиться раздеть вас всех, включая стариков и детей - я это сделаю без колебания. Но я искренне благодарен, тебе за разъяснения и за беспокойство о Северусе, - сказав последние слова малыш снова преобразился и, улыбнувшись, подмигнул, резко меняя тему: - Ну так ты ещё не передумал доверить твоё поместье такому аморальному типу как я? - спросил Дагда.
Глава 6
Люциус не знал что думать. С одной стороны он уже присягнул Дагде и пути назад не было, но с другой, описанная перспектива полностью противоречила тому что он представлял. Если повелитель не шутит, а похоже что он был абсолютно серьёзен когда говорил о переменах, то у них впереди огромные проблемы, по сравнению с которыми гонения после падения Темного Лорда покажутся празднованиями по случаю присуждения ордена Мерлина первой степени. Теперь стал понятен интерес к удаленному острову, а древняя сила пришедшая вместе с повелителем уже не казалась настолько соблазнительной. Но как и прежде он не собирался отступать от выбранного пути, уже не способный отказаться от того ощущения которое поселилось в сердце, после появления в их доме маленького мальчика, когда то носившего имя Гарри Поттер. Только сейчас Люциус осознал, что это предчувствие тех самых грядущих перемен будоражит его кровь и не дает отступить.
Он отбросил сомнения закравшиеся в душу: его повелителю нравилось пугать и рассказывать всякие ужасы, наверное так и надо - слабаки жаждущие только силы Дагды, испугаются и отступят, не желая ломать свою жизнь, но блондин уже сделал свой выбор и собирался участвовать во всех авантюрах этого странного создания.
- Если для этого мне не придется бегать голышом вокруг собственного дома - боюсь простудиться, - улыбнувшись, парировал мужчина.
Мальчик хмыкнул и, смерив его взглядом, задумчиво произнес:
- Ну, ну. Посмотрим, насколько хватит твоей храбрости. Бегать не нужно, лучше проведи меня к камню, - попросил Драгда и движением руки предложил хозяину показывать путь.
Спускаться пришлось очень долго, последние этажи напоминали древние катакомбы и заставляли подозревать, что возраст поместья намного больше, чем говорит хозяин. Возможно, на этом месте когда-то стоял замок, а уж потом предки Люциуса выстроили на его развалинах своё прекрасное жилище, но не обошли вниманием и те ходы, что остались от древнего строения. Теперь они выглядели вполне ухоженными, но контрастировали даже с теми подземными этажами, в которых жил Дагда: грубо вырезанные из гранита, который так редко встречался в этих местах и так ценился в эпоху замков. По мере того как они спускались, мальчик начинал чувствовать увеличивающееся волнение и поднимающуюся из глубин души волну восторга: там, внизу его ждало что-то родное и оно жаждало этой встречи не меньше, чем он сам.
Последняя дверь, отделяющая людей от магического сердца поместья, был сделана не так давно и сильно выделялась, контрастируя с грубыми, местами поросшими мхом, стенами коридора. Выкованная целиком из железа с вмонтированными в неё усиливающими камнями и покрытая мельчайшей рунической вязью, сама эта дверь должна была стоить целое состояние. Подойдя к этому чуду кузнечного дела, Люциус любовно огладил вороненую сталь, на которой не появилось ни одного пятнышка ржавчины за все эти годы, и уколов палец о герб Малфоев окропил его кровью. Она открылась бесшумно пропуская хозяина и его гостя в святая-святых.
Войдя в круглый зал украшенный резьбой в кельтских мотивах, Дагда сразу понял, что он ещё не на месте. Посередине комнаты стоял большой круглый агат черного цвета с красными и желтыми прожилками, его поверхность настолько была изрезана руническими рисунками, что казалось, что она просто не отшлифованна. Некоторые руны были большими и глубоко врезались в тело камня, а другие были настолько крошечными, что не знай, что искать так и не нашел бы вовсе. Но самое ценное, то, что звало Дагду во время всего спуска, было за магическим валуном. Как будто он закрывал проход, ведущий к настоящему сокровищу.
