Андрей Сердюк - Золотая Пуля, или Последнее Путешествие Пелевина
— Тайна особой государственной важности, — никому нельзя, отрицательно замотал головой сержант. — Даже мамане. Никому. И вам…. А вы, вообще-то, кто? Вижу, вроде военные… А вроде нет.
— Спецназ ЭсКа, майор Африка, — представился Виктор.
— Виноват, товарищ майор, — попытался вскочить сержант, но Виктор его удержал.
— Сиди, сержант, закусывай.
— А вам что, товарищ майор, не сказали ничего, когда сюда забрасывали? — удивился сержант.
— Почему, сказали. Приказали вон тот овраг с этой стороны прикрывать до последней золотой пули. А что к чему, это нет, не успели. Мы же по тревоге. Три зелёных свистка в зенит и понеслась.
— Ясно, — кивнул сержант и замялся, — а у вас какая форма допуска?
— У меня? У меня форма «А». И у всех моих людей форма «А».
— А вы главную государственную тайну знаете?
— То, что у Путина на правой ноге семь пальцев?
— Ну, да, — кивнул сержант.
— Эту знаю.
— А эти тоже знают? — сержант кивнул на сидящего рядом с равнодушным видом Испанского Лётчика и показал рукой на Мурку, которая с той стороны костра затягивалась неизменным «Беломором».
— Знают, — подтвердил Виктор, — в части касающейся.
— Ну, не знаю даже, — колебался сержант.
— Да ты не дрейф, рассказывай, — подбивал Виктор подпоенного пацана на должностное преступление.
— Налейте ещё, — попросил сержант, вновь поправляя съехавшие с носа очки.
— Это можно, — не жадничал казённым шилом Виктор.
Сержант выпил, поморщился, продул выхлопные трубы, мотнул башкой, и начал таки рассказывать:
— Неделю назад дежурю ночью на засовском коммутаторе, тут звонок, — на нашего дежурного по управлению дежурный генерал «Кипариса» выходит. Я в наушники слышу, телефонограмму передаёт. Суть такая, что по данным какого-то там Центра стратегического прогнозирования через неделю в районе деревни Рогозино, координаты такие-то, ожидается Второе Пришествие.
— Что-что ожидается? — не поверил своим ушам Виктор.
— Во, наш дежурный тоже стал переспрашивать, — усмехнулся сержант. Генерал его даже буями обложил. Но, правда, потом повторил — Второе Пришествие ожидается.
— Христа что ли? — всё ещё не верил Виктор.
— Ага, Иисуса, — кивнул сержант. — Так и продиктовал генерал. Иисус Христос. Иван Иван Семён Ульяна Семён Харитон Роман Иван Семён Татьяна Ольга Семён. Иисус Христос. Его Второе Пришествие и ожидается. Ну и дальше там, к такому-то сроку выделить такое-то количество людей на оцепление района предполагаемого Пришествия, такую-то технику развернуть, такую связь и прочая там лабуда на сорок пунктов. Такое уже было у нас прошлой осенью, оцепление выставляли, когда испытание магистрального газопровода проводили. И сейчас такая же фигня.
— Интересные дела, — искренне поразился Виктор.
— Вот нас и выперли. А кипеж такой потому что, что Верховный лично хочет поприсутствовать.
— Президент, что ли?
— Ага. Поэтому такой и кипеж. Вчера ещё три роты пригнали. Тут ведь народ чего-то откуда-то узнал, бабки какие-то, паломники разные подтягиваться стали, калеки всякие. Поэтому ещё одно кольцо оцепления с вечера выставили. По гоблину через каждый метр. Ну и спецслужбы там кругом. Как положено. Ходят как индюки озадаченные. Вы бы только видели.
— Да, хороша тайна, если уже паломники подтянулись, — покачал головой Испанский Лётчик.
— А ты как думаешь, откуда в этом самом Центре Стратегического Прогнозирования о Втором Пришествии узнали? — спросил у испанца с иронией в голосе Виктор.
— Есть, наверное методики какие-то научные, — пожал плечами Лётчик. Расшифровка предсказаний… Компьютеры там всякие сверхмощные. Не знаю…
— Методики, говоришь, компьютеры, — хмыкнул Виктор, — да брось ты. Они от этих самых бабок-богомолиц и узнали об этом Пришествии. Это точно, к бабке не ходи.
— А бабки откуда знают? — не понимал испанец.
— Наши бабки за версту всё чуют и наперёд всё знают. Сказали, Пришествие будет, значит, так тому и быть, — уверил Виктор испанца, и спросил уже у сержанта: — Так ты говоришь, сам Портрет приедет?
— Ага, — подтвердил сержант, — только не приедет, а прилетит. Как волшебник… Я видел, там уже площадку вертолётную утрамбовали.
— Ну, тогда точно туда никакого не пустят.
— Да никого не пустят, точно, — согласился сержант. — Там даже чуваков с телевидения нет. Два подпола с камерами бегают, сами всё снимают.
— Не хотят волнения в массах допустить и лишнего ажиотажа, предположил испанец.
— Тут ты в точку, — улыбнулся Виктор.
— Ты в это веришь? — вдруг спросила молчавшая до этого Мурка.
— Во что верю? — переспросил Виктор.
— Что Христос сюда заявится, — пояснила свой вопрос Мурка.
— Тебя что-то в этом смущает? — спросил Виктор.
— Смущает, почему именно сюда, — сказала Мурка.
— А ты знаешь места получше? — спросил Виктор.
Мурка не ответила, только плечами пожала. И прикурила от горящей ветки. Близкое пламя осветило её лицо. И лицо это было так красиво, что, глядя на него, хотелось заплакать. Виктор отвернулся и взглянул на сержанта. Сержант уронил голову на грудь и покачивался. Потом вовсе упал на бок. Виктор примостил под его голову свой вещмешок. Пусть спит солдатик. Только сон приблизит нас к увольнению в запас.
Спустя час Виктор, взяв с собой Испанского Лётчика, отправился менять караул. Сначала Испанским Лётчиком сменил Йоо, а затем долго искал Артиста. Нашёл по храпу у поваленного дерева. Ополченец, покинув пост, сладко дрых на валежнике под ворохом прелой листвы. Виктор попытался растолкать его, мол, не спи, боец, — замёрзнешь. Артист только ворчал, отмахивался рукой и что-то смешно во сне бормотал. Наверное, ругался и требовал, чтобы ему не мешали сосредотачиваться. Но Виктор всё же поднял его, нашёл способ, — рявкнув прямо в ухо: «Голенищев, ваш выход!» Вскочил как миленький. И тут же был отправлен к костру. А Виктор сам заступил на охрану этого сектора леса.
Остаток ночи прошёл спокойно. Но не бесполезно: за три часа сочинил три строчки. Вот эти вот:
ветка качнулась
трясогузка вспорхнула
и вновь тишина
Трясогузка действительно была. Была, но улетела. Так и не узнав, что через псевдояпонское трёхстишье попала в анналы русской литературы. Улетела, не ведая того, пичуга. Впрочем, — оно ей надо?
На рассвете какая-то сила (хотя понятно какая) потянула Виктора через овраг, на дорогу, туда, откуда раздавался шум работающих дизелей. К тому самому месту потянуло его неудержимое писательское любопытство, где предполагалось заявленное действо. И он, припрятав в тайнике оружие, покорно направился туда. Как крыса на звук дудочки. Вопреки всем известным инструкциям, и вопреки здравому смыслу. Тем самым, поставив под угрозу выполнение задания. Он понимал это. Прекрасно понимал. Но поделать ничего не мог. Стремление увидеть всё своими глазами было выше его сил.
