Яна Алексеева - Принцессы огненного мира
- да уж вижу, - мрачновато заметил дракон и вздохнул.- Задавай свои вопросы.
- Всего один, - покосилась я на ровный невозмутимый профиль. - Почему именно ты?
- Ну что же, - дернув за выбившуюся из косы рыжую прядь, пробормотал Вирран, - я расскажу одну… историю, которая должна объяснить тебе… кое-что. Давным-давно жила на свете молодая хазид-хи из Семьи Ре, веселая, беззаботная и любопытная. И однажды она сбежала, еще не получив Имени и права Полета… сбежала к людям, дабы познавать новое и нести прекрасное, - съязвил дракон. - Это оказалось ошибкой, причем трагической. Я не буду останавливаться на горестях и несчастьях, обрушившихся на нее… мы не успели ее спасти, потому что молодого дракона очень сложно обнаружить, слишком мал всплеск Огня в его теле. И в пещеры Горы вернулось разбитое и опустошенное создание… душа Творца - очень хрупкая вещь, и ее нельзя пытать на излом, как случилось с Айлиной. И именно у меня, когда прочие совершенно потеряли надежду, получилось собрать мозаику и исцелить… ее душу. Хотя вовсе не в этом состоит мое призвание…
Я выразительно фыркнула.
- Она была моей сестрой, все же… - меланхолично продолжил дракон, - мы из одной кладки, хотя и принадлежим к разным Семьям. Вскоре после исцеления она получила новое, взрослое имя и крылья…
- Хорошая история, - многое действительно стало ясно, - так тебя назначили за мной присматривать?
- Я сам себя назначил, - скривился дракон, - когда разошелся во мнениях с Патриархом алых… они не могли тебе помочь. Я же… - он, кажется, смутился? - думал, что сумею… но так… далеко заходить не собирался.
Ну, еще бы! Поворожил он тогда знатно, раз отдача швырнула нас в такой омут!
- Так что же будет дальше с нами? - почему в его голосе звучит слабая надежда. На что? И вообще, нашел кому задавать такие вопросы! А то я знаю…
Ишь, сидит, ждет ответа, следя за пенными гребнями волн внизу.
- Ну… Надзирающий за Югом вернется к своим заброшенным обязанностям, а Селея-ре, будет просто жить дальше… и творить, - твердо закончила я, стараясь не думать о том, что мне будет не хватать этого дракона. А также о том, что в будущем для осуществления такой простой мечты потребуется немало уверенности и смелости.
На пару мгновений задержав дыхание, Вирран проговорил:
- Наверно, мне следует рассказать еще одну историю… или легенду, как посмотреть. В далекие, сказочные времена жила на свете ведьма, могущественная и прекрасная. И был покорен ее красотой один из первых драконов. И был удивительно прочен и долог их союз. И плодовит… положив начало целой ветви драконов, немного не похожих на своих родичей… чуть более склонных к заключению постоянных союзов с представителями иных рас… Мы… искренне привязываемся к… людям и пытаемся найти то самое родство душ, что так ценят бескрылые, - монотонно завершил он свой странный монолог. Что-то я не пойму, к чему дракон ведет этот разговор…
- И… насколько крепка эта привязанность? - упрямо глядя под ноги, спросила я, ощущая, как в душе затрепетала нежными крыльями надежда.
- Примерно настолько… - отчаявшись, видимо, объяснить словами, дракон притянул меня к себе и принялся целовать, жарко и жадно… О-ох! Запустив руки в растрепавшиеся рыжие волосы, я наслаждалась бессвязными словами, срывающимися с его губ между…
- … никогда, говорил я… смотрел на сестру, отца, бабку… никогда! Но ты… немочь бледная, сказал он… дурак… чистое золото, надо только приглядеться. Моя?! - полувопросительно молвил он.
- Твоя! - шепнула я, и, случайно нащупав острые рожки, неожиданно хихикнула.
- Что?
- Да так… шутка, - ну не объяснять же?!
Он с улыбкой посмотрел на меня, в черных глазах заплясали искры. Похоже, все он понял…
- Пойдем домой, Лея!
И мы пошли.
8. Воительница.
Третья принцесса Сина Э'Харрез.
Харрия.
Сколько себя помню, в детстве всегда чего-то боялась. Высоты, темноты, резкого окрика отца, гадких выходок брата, деревянного меча в руках первой наставницы… Потом, несколько лет спустя - неизвестности и предопределения… Хотя, предопределение я больше ненавидела.
Странно? Что поделать… но именно страх сделал меня тем, чем я теперь являюсь. Страх и те, кто обнаружили его во мне. Те, кто насильно порождали во мне ужас, заставляя отворять на изломе души врата сознания. Отворять так широко, чтоб нечто вошло в меня и победило. Учителя… только хочется назвать их по-другому - мучители!
И они преуспели. В какой-то момент сражения, учебного ли, реального, меня настигал приступ неконтролируемого ужаса, застилающего зрение серым туманом и намертво парализующего тело. Потом поток извне превращал мышцы в податливое желе, ноги подкашивались, а сознание готовилось уплыть куда-то за грань реальности. Но это лишь преддверие!
Спустя миг происходило то, ради чего ежечасно и ежеминутно меня тренировали, направляли, учили изменяться… выброс энергии, провоцирующий на неподконтрольные сознанию, инстинктивные действия, чаще всего абсолютно невообразимые, но в итоге приносящие успех. А еще куда более ужасающие, чем события, провоцирующие изменение. А вот для Вечной Воительницы, заступающей на мое место в такие моменты… это жизнь. Краткий миг, когда она вновь возвращается в мир, чтоб сразиться и победить! Это похоже на одержимость, но не является ею по сути, ведь когда битва кончается, гостья уходит добровольно…
А страх, приступы которого меня научили контролировать, слабость, минуты которой укорачиваются изнурительными тренировками - это цена, которую плачу я за способность побеждать всегда и везде. Это ключ, отворяющий врата сверхъестественного, единственный, доступный нашему ордену.
Чем оплачивают силу другие мои сестры? Страстью, смехом, любовью, да мало ли! Это личное дело каждой орденской воительницы… ее и наставника.
Порой в душе поднималась ненависть к тем, кто не дал мне возможности пойти другим путем, но, осмотревшись, понимала, что моя участь не хуже и не лучше, чем у прочих. И не заслуживает ненависти. Я притерпелась, не проклиная больше до потери сознания предопределение, отдавшее меня в лучший боевой орден Харрии, с видимым спокойствием принимая грядущую неизвестность. И не пыталась заглянуть в будущее. Для того есть провидицы, чья доля порой страшнее моей.
Но порой так хочется знать! Что будет? Жизнь или смерть, удача или отчаяние ждет меня? Но я не рисковала, потому что забыть то, что узнано, невозможно, а знание будущего не делает доступным его изменение! Что может быть хуже, чем знание будущего и невозможность его изменить?
Только традиции, бестрепетно исполняемые всеми без исключения королями династии Харрез.
