Анна Чарова - Волчонок на псарне (СИ)
Не хотелось подключаться к кристаллу, но казалось, что если помедлить еще чуть-чуть, Эш обессилит и умрет. Я потрясла его, он непонимающе уставился на меня, помотал головой и отполз на четвереньках, кое-как поднялся, придерживаясь за борт. Что было дальше, я не видела — кристалл протянул невидимое щупальце и коснулся моего разума.
И снова — полуявь-полусон, я перестала быть собой, и заключенная в кристалле часть колдуна принялась моими руками управлять окружающими. Словно огромный паук замотал меня в кокон и начал понемногу выпивать жизнь.
Посвистывал ветер, хлюпала вода, кричали чайки. На глубине проплыло крупное существо — я не видела его, но чувствовала; оно не торопилось, потому что было уверено: тюлень, за которым оно гонится, уже ранен. Ужас загнанной жертвы мазнул по разуму и взорвался болью. И снова воцарилась тишина, куда иногда проникали выпуклые, медленные звуки.
Вдалеке, возле самого берега, проплыл чужой корабль, там было немного людей, они волновались. Возникла мысль, что они ищут нас, и я на миг очнулась ото сна, потянулась к ним — вдруг там есть маг, способный услышать мою просьбу о помощи? Мы здесь, помогите! Плывите сюда!
Но нет, эти люди были глухими, и уплыли дальше, а я опять погрузилась в дрему. Вроде стемнело, зашлепали весла, донесся шепот, смысл которого ускользал, и я ощутила отчаянье множества людей, слитое воедино. Только собралась отрешиться от него — мне и своего хватает, — как Эш потрогал меня за плечо:
— Талиша, иди, отдохни, прости, что я так поздно, но сил совсем нет.
Было темно, туман рассеивал лунный свет, и казалось, что сам воздух светится. Кряхтя, старик уселся рядом, и теперь я на четвереньках ползла, чтобы взяться за борт, добрести до койки и рухнуть…
Между нашим кораблем и проступившей в тумане скалой стоял небольшой корабль поморников, от него к нам плыла лодка с черными силуэтами людей, все они, включая невольников, молчали, только хлюпали весла, касаясь воды.
— Иди спать, — проговорил подошедший сзади колдун. — Живо!
Ноги сами понесли меня в каюту — и откуда силы взялись? По пути я удивлялась, что могу идти так быстро, и желала смерти колдуну. Злость немного взбодрила меня, и, улегшись, я уснула не сразу — мысленно попыталась дотянуться до кого-нибудь из поморников. Этого у меня не получилось, тогда я представила свои мысли словами, вообразила их стрелой и пустила ее в туман. На большее меня не хватило, и моя стрела устремилась в сон, замахала крыльями и превратилась в золотую птицу…
И вдруг боль пронзила голову, я аж вскрикнула, потерла висок и сообразила, что кто-то отчаянно ломится в мой разум. Демон! Неужели меня услышали? И что теперь делать? Дрожа от усталости, я расслабилась и открылась чужаку.
Глава 11. Дарий. Вызов судьбе
Как Дарий и полагал, допрос родственников, супругов и детей преступников, погибших в хижине с невольниками, ничего не дал: никто не заметил, что близкий человек изменился и стал где-то пропадать. Дарий не мог есть и спать, метался по своему дому, как зверь в клетке. Стоило ему задремать, как он видел Лидию. Вот она стоит на невольничьем рынке, и толстый покупатель в синем шитом золотом халате заглядывает ей в рот, щупает грудь…
Душимый злостью и ревностью, Дарий вскочил в кровати, потер виски, зажег свечу и поставил на подоконник. Третьи сутки без сна. Сон словно отвернулся от него, Дарий понимал, что так дальше нельзя, но ничего не мог с собой поделать, замер истуканом и воспаленными глазами смотрел в потолок, изучал ветвистые трещины и рисунок паутины, отчетливо проступивший в неровном свете свечей.
Опять не получится выспаться. Чтобы не терять время и как-то себя развлечь, Дарий сел за мемуары, описал все, что чувствует, но и это не принесло облегчения. Лидия где-то рядом, ей нужна его помощь, а он мается здесь, когда, возможно, в этот самый миг решается ее судьба. Не сдержав чувств, Дарий встал и ударил стену.
Что же за тварь продает женщин беззаконникам? Если Дарий найдет его, живьем спустит с него кожу и бросит в муравейник. Он в красках представил способы, какими можно убить главного преступника, и немного полегчало. Весь Дааль должен видеть его страдания, чтоб другим неповадно было!
Появилось ощущение присутствия кого-то еще. Дарий насторожился, переключился на внутреннее зрение, ощупал пространство вокруг дома и обнаружил человека в плаще. Спрятавшись в переулок, куда не проникал лунный свет, чужак смотрел в светящееся окно, и не было сомнений, что его интересует именно Дарий.
Интересно, кто это? Дарий мысленно потянулся к незнакомцу, чтобы прочесть его намерения, но будто ударился о стену — у того был защитный амулет, причем довольно дорогой, на его нейтрализацию уйдет много сил, которых и так нет.
Неужели враг так обнаглел, что послал убийцу? Тогда почему он медлит? Нет, что-то не сходится, уж очень топорно действует преступник. Может, это случайный человек? Дарий задул свечи, накинул плащ, взял саблю, вооружился арбалетом, и замер у выхода, надеясь, что все-таки кто-то из работорговцев повел себя неосторожно, и исполнителя получится взять живым.
Дарий думал, что наблюдатель выждет время и, когда решит, что жертва спит, отправится убивать, но ошибся: человек в плаще немного постоял напротив окна и зашагал прочь. Пришлось бежать за ним по узким ночным улицам, залитым лунным светом, Дарий видел его внутренним зрением и "держал" в поле зрения. Луна светила так ярко, что, сворачивая в переулки, Дарий нырял в черноту, а выныривая на пятачки перекрестков, дурел от света.
Он так увлекся погоней и сосредоточил внимание на возможном преступнике, остановившимся возле кареты на площади Роз, что в темноте очередного переулка слишком поздно заметил второго человека и отшатнулся, вслепую защищаясь арбалетом от возможного удара. Второй рукой выхватил короткий меч и рукоятью наугад ударил в темноту, одновременно настраиваясь на нового противника и включая ночное зрение. Удар достиг цели, и сгорбившегося врага швырнуло на замшелую стену дома, в его руке блестел нож. Не давая ему опомниться, Дарий перехватил руку с ножом, выбил оружие, повалил вяло сопротивляющегося мужчину на землю, заломил руку за спину.
Нападавший захрипел, капюшон сполз с головы, и по плечам рассыпались светлые кудри:
— Чтоб ты сдох, подонок! — шипел музыкант Сандро, подвывая от боли.
Тот самый Сандро, с которым Дарий еще будучи претендентом в младшие сыновья ордена совершал набеги на яблоневый сад.
— Лучше убей меня, нам двоим не жить на одной земле! — слова Сандро, полные жгучей ненависти, казалось, способны были прожечь металл, они шипели, клокотали и плевались ядом.
