Эль Санна - А вы верите в любовь?
Учитель со сложенными на груди руками абсолютно спокойно переждал приступ истерики, а потом сообщил:
— И здесь ты тоже уберешься!
Смех как ножом отрезало. Попала…
— А почему у вас слуги не убираются?
— Боятся. Разве не понятно?
— А заставить?
— А меня все устраивает. А вот тебя вижу не очень — вот и приведи все в порядок, раз такая чистоплюйка! — При этом на меня ТАК посмотрели, что я поняла, отказаться не получится.
— А учиться когда будем? — Почему то голос прозвучал так жалобно, что я даже сама поморщилась.
— Вот потом и будем. Хочешь учиться — быстрее приберешься.
Выпитый самогон похоже начал проникать в кровь, потому что мысль наконец то оформилась и я вспомнила.
— О! А я же помощника-уборщика вызвала!
— Какого помощника?
— Для уборки! Вот из этого свитка, у вас в руках.
Маг развернул обозначенный свиток, внимательно прочитал, еще раз внимательно прочитал, нахмурился, недоверчиво посмотрел на меня.
— Ты его прочитала?
— Ну да… точнее пропела. А что?
— Он написан на древнем. Ты знаешь древний?
— Судя по всему знаю… А вы нет?
— Я то знаю, но по-моему кое что ты напутала.
— Да? А конкретно?
— Это свиток вызова не уборщика, а ликвидатора.
— А есть разница?
Маг, от моей непонятливости возвел глаза к потолку. Тоже туда посмотрела — потолок, как потолок… и что он там хочет увидеть?
— Примерно такая же, как между дворником и убийцей — оба убирают, но немного по разному.
— Ооо… упс. — Почему то сразу стало понятно, что в моем случае, это не дворник. — А где же он тогда?
— Пошли искать.
И мы пошли. Мне наконец то отдали жезл обратно и я, прячась за широкий балахон учителя, пошла за ним следом, искать вызванного кого-нибудь. Этот самый кто-нибудь находиться не желал — в комнате никого не было, лишь на полу чернело двухметровое пятно от взрыва. О-оу… похоже его тоже я убирать буду. И похоже опять вручную…
А внимание мага привлекла приоткрытая дверь в коридор. Он тут же перевел тяжелый взгляд на меня и я поняла — я попала вдвойне, окончательно и бесповоротно.
Кусь 20.
Под взглядом учителя хотелось стать очень маленькой и очень незаметной — чтобы ему смотреть некуда было. Не получалось. Вздохнула раз, вздохнула другой. И где мне его теперь искать — дворец то огромный… по кровавым следам и кучкам трупов? Ну… учитель ведь некромант? Поднимет, если что…
Неудачная шутка.
— Простите…
И тут в тишине, словно гром, раздался хруст печеньки. Синхронно посмотрели на звук и я обомлела — рядом с Крокусом хрустели печеньками два нечто. Переглянувшись, подошли ближе. Этими "нечто" оказались два коричневых мохнатых шарика сантиметров шесть в диаметре с большими глазами и ртом, которым они поглощали те самые печеньки. Больше ничего не было — ни тела, ни рук, ни ног.
— Учитель… а это что?
— Вообще то, я хотел поинтересоваться у тебя. — На меня скептически посмотрели и уже тише продолжили, немного в сторону. — Больная фантазия…
Некромант попытался взять один шарик в руки, но на него негодующе пискнули и выстрелили прямо из меха несколькими иглами. Ой. Маг недовольно посмотрел на свою ладонь с торчащими из нее тремя иглами и, вытащив одну из них, посмотрел на свет.
— Ядовитые…
Я от этого заявления чуть в обморок не упала! И он так спокойно это говорит!
— Не бледней, на меня не действует большинство ядов. Интересно… Возьми его в руки!
Я? Это?! Оно же ядовитое!
— Возьми, кому сказал! Ты их вызвала, значит, ты и хозяйка — он должен тебе подчиняться. Наверное…
А вот это "наверное" напрягает больше всего. Интересно, защита медальона распространяется на смерть от яда мохнатого шарика?
С опаской протянула руку к зубастому недоразумению и дала обнюхать. Шарики вели себя как собачки — сначала недоверчиво покосились, затем обнюхали, а потом радостно повизгивая забрались на ладонь оба. И это убийцы?
— Признали. Хоть что-то ты сделала правильно. — На меня очень выразительно посмотрели и многозначительно хмыкнули.
— А если бы не признали?
— Убили бы первой.
Вот спасибо. Добрый-добрый учитель.
— И все таки, кто они?
— Кто-то из мелкой туманной нежити, их слишком много, чтобы хоть как-то классифицировать. Впрочем, это не самое важное. Мне не нравится, что они едят печенье.
— Почему?
— Нежить не питается печеньем! Нежить питается живыми и только живыми! Кстати, скольких ты вызвала?
— Не знаю. Вы думаете, что все таки кто-то убежал.
— Все возможно. Ладно. Дай мне одного и скажи, чтобы не стрелял.
Скептически посмотрела на учителя. Как я буду говорить "этому", чтобы он не стрелял?
— Э… мохнатик. Смотри — вот это, мой учитель. Стрелять в него нельзя. Понял?
На меня посмотрели очень умными глазами, чуть прищурились и… кивнули! Мать моя горгулья! Из чего был самогон?
Протянула ладонь магистру, он тут же подхватил одного из мохнатиков и поднес к глазам. Немного поизучал, а затем накрыл второй ладонью и начал шептать. Глаза вновь полыхнули черным, а изо рта к мохнатику потянулась струйка дыма. Жуть!
Когда учитель закончил, мне показалось, что мохнатик под кайфом — прикрытые мутные глазки и растянутый в глупой улыбке рот.
— А вы что сейчас сделали? — Ну, я же учиться то должна.
— Он приведет нас к остальным. — Учитель опустил пьяно покачивающегося мохнатика на пол и первое время ничего не происходило.
Но потом, он словно почуял след, громко икнул и как мячик поскакал на выход. Вот это прыжки! В высоту около метра и в длину все полтора! Я успела только жезл за пояс заткнуть, да хомяка своего со стола подхватить, а о том, чтобы в человека обернуться, даже и подумать не успела — учитель уже нетерпеливо ждал меня у дверей.
Так мы и бежали — впереди прыгающий мохнатый шарик, за ним учитель в развевающимся балахоне и весьма недовольным лицом (это я замечала, когда он оборачивался и поторапливал меня), а завершала процессию я, в ипостаси горгульи и зажатыми в обеих руках питомцами, Крокусом и вторым мохнатиком.
Бежали долго, я уже раз двадцать успела пожалеть, что не продолжила убираться сама, как до нас донесся истошный визг, за ним еще один, затем грохот и ругань. О, похоже мы на правильном пути. Но учитель бежать на шум сразу не стал, а сначала остановился и еще более зло на меня посмотрел. А что?
— Я же сказал! Не светить боевыми крыльями! Убери сейчас же!
А раньше нельзя было сказать? Я же босиком останусь! Но недовольство пришлось запихнуть подальше, потому что черные полыхающие глаза учителя не вдохновляли на дискуссию. Обернулась. А пол то холодный! Только дождавшись, когда я полностью спрячу птичку, учитель развернулся и распахнул двери. За ними оказался коридор, а уже за ним обеденный зал для знати. Вот это попали!
