Портальеро. Круг второй (СИ) - Артемьев Юрий
— Хорошо. Только возвращайся скорее. Мне без тебя…
Она чуть запнулась, а потом буркнула:
— Лети уже на свою разведку!
Далеко мне лететь не пришлось. Стоило мне лишь чуть приподняться над зелёными кронами деревьев, как я тут же опознал местность, куда нас с Машкой занесло в очередной раз. Хотя…
Я поднимался всё выше и выше. Панорама ширилась. Но я как узнавал, так и не узнавал знакомые картинки. Всё было одновременно и так, и не так… Осталось только понять: «Что тут не так?»
Блестящий памятник «Покорителям космоса» и возвышающаяся где-то за ним Останкинская телебашня были хорошо узнаваемы. Да и панорама выставки достижения народного хозяйства, что привычно обзывалась сокращённой аббревиатурой ВДНХ, тоже была вполне привычна. Но вот что-то маловато высоких домов в пейзаже. И… И куда подевались железные монстры, изображающие рабочего и колхозницу?
А, нет… Поднявшись повыше, я их увидел. Просто они стояли пониже, и поэтому их прикрывал от меня знаменитый дом на курногах.
Блин. Как же я мог забыть-то? Я же в своём прошлом будущем времени видел по телеку целый фильм про этот монументальный треш. На высоком постаменте они стояли на выставке в Париже перед войной. Перед той войной, Великой Отечественной… Дай бог памяти в каком это году… То ли тридцать седьмой, то ли тридцать восьмой. Не помню уже… Но фашисты в Германии уже были у власти, кажется. Ведь их павильон стоял на той выставке прямо напротив нашей. И был хотя и не выше Эйфелевой башни, но всё-таки возвышался над нашим. Любили тогда «письками меряться». Хотя… Люди это всегда любили… Олимпийский принцип: «Быстрее! Выше! Сильнее!» Ага… А ещё, кто дальше плюнет, кто громче пёрнет, ну и так далее…
Но потом, когда памятник разобрали и перевезли снова в СССР, то постамент был вот таким, как и сейчас, невысоким. Наверное, это было сделано для того, чтобы советским людям были виднее страшные рожи этих железных монстров.
Нет. Спорить не буду, издали они смотрелись шикарно, да и на заставке киностудии «Мосфильм» тоже неплохо получилось.
Но я видел фото этих железных лиц вблизи… Кошмар просто… Наверное, я ничего не понимаю в искусстве. И даже «Чёрный квадрат» Казимира Малевича меня ни разу не впечатлил.
Ну, да ладно… Чёрт с ними со всеми. Я уже понял, что мы с Машкой очутились в Москве. А лес, судя по всему, это лесопарковая зона «Лосиный остров». Осталось только понять: «В какое время мы сейчас попали?»
Памятник «Покорителям космоса» из титановых пластин и Останкинскую башню построили где-то в семидесятых. Гостиницу «Космос» перед Олимпиадой. А «Рабочего и колхозницу» подняли повыше уже в двухтысячных годах. Значит сейчас…
А хрен его знает, что это значит. Может восьмидесятые, а может и девяностые… И неизвестно ещё, мы в Советском Союзе, или уже в Российской Федерации?
Опять придётся искать газетный киоск, чтобы прочитать дату на свежем выпуске газеты? Да… Не помешало бы изобрести какой-нибудь магический гаджет типа смартфона, чтобы на нём всегда можно было увидеть актуальную дату… А ещё навигатор с картой. А ещё…
Из всяких пространных размышлений меня вывели какие-то действия, которые совершали где-то там внизу в лесу с моей бесчувственной тушкой. С высоты довольно-таки высотного птичьего полёта, моя душа камнем упала вниз, чтобы очнуться уже в теле. И что же я там обнаружил? Всё, как обычно. Вредная Машка трясла меня, как грушу, заодно одаряя меня довольно-таки хлёсткими пощёчинами. И чего на этот раз понадобилось от меня этой противной девчонке?
Картинка, увиденная мною на полянке, где я валялся, немного изменилась с прошлого раза. Да и присутствующих персонажей немного прибавилось. Так что теперь мне стало понятно, почему Машка прибегла к такой жестокой попытке моего экстренного возвращения в тело.
Метрах в десяти от нас стола троица парней. Выглядели они довольно-таки колоритно на мой взгляд. В моём прошлом будущем, я бы описал их, как клоунов, пытающихся одеться в стиле «крутых братков» из девяностых. Именно, что «в стиле»… Потому что так одеваться могут только оборзевшие малолетки, старающиеся выглядеть круто. Ну, да, ну, да… Выше, чем горы, круче, чем яйца.
Но эти парни вели себя вполне серьёзно. И рожи сделали такие сурьёзные. Прям-таки «боюсь, боюсь, боюсь…»
Лет им всем было… Да хрен его знает. Восемнадцать-двадцать, наверное… Хотя может быть и шестнадцать.
Если двое парней выглядели ещё более-менее внушительно. Один, тот, что в спортивном костюме, типа качок, с лицом лишённым проблесков интеллекта. Правда костюм был не с тремя полосками, а с двумя. Значит не «Адидас», и даже не «Абибас» какой-нибудь, а дешёвая двухполосочная фигня. Второй, с лицом пьяницы-работяги, был в потёртых джинсах и спортивной куртке. Куртка была напялена поверх майки-борцовки чёрного цвета, судя по его открытой груди. Тонкая голда на шее и бейсбольная бита в руках, довершали образ.
А вот тот, что стоял впереди других, росту был не слишком впечатляющего, зато одет не в пример «круче». Блин горелый. Я сейчас умру от смеха. Белые кроссовки, широкие штаны и кожаная куртка. Всё это, учитывая его небольшой рост, создавало впечатление колобка на ножках. Толстая золотая цепь и пистолет за поясом.
Мне стало страшно… За него, конечно же. Кто же так ТоТошу носит? У ТТ же нет предохранителя. Ведь он может себе и яйца отстрелить ненароком.
— Маша! — спросил я свою боевую подругу. — И давно эти клоуны тут маячат?
Глава 22
Глава двадцать вторая.
Миру — мир, а мне — пломбир!
В твёрдой тесной скорлупе и уютно, и легко.
Все невзгоды вдалеке. Все печали далеко.
Но без риска скучновато. Жизнь пуста, неинтересна.
И под этой скорлупою иногда довольно тесно.
Желторотые пичуги, любопытства не тая,
Вылезают из скорлупки: «Посмотрите! Вот он я!»
Только белый свет не бел. И порой, совсем не мил.
Кто сильнее, тот и съел. Кто смелее, тот убил.
Не поможет коготь острый, крепкий клюв и скорлупа.
В этом мире всё так просто: «Жизнь — звериная тропа!»
И скорлупку покидая, ты запомни навсегда,
В жизни заповедь такая: «Кто б ты ни был, ты — еда!»
Похоже, что девяностые…
То ли ещё СССР, то ли уже РФ. Но сто процентов, что Москва.
Где-то вдалеке за деревьями я заметил что-то красное. Нет. Скорее тёмно-красное. Машина. Судя по всему, девятка или восьмёрка. Ага. Типа как в песне: «Вишнёвая девятка».
Наверное, Машка заметила въехавшую в редкий лесок машину, и стала меня трясти. Иначе эти трое застали бы меня вообще в бессознательном состоянии. Ясненько…
— Саня! Чё это лох гонит? — дёрнулся вперёд один из гопников.
Так… Понятненько. Главнюка зовут Саней. Здоровяк — пусть будет «Качок». А тот, что третий… Пусть будет «Третий».
Да… Ребята явно нарываются на грубость. А я что-то слишком расслабился. Вот что бы было, если бы мы попали куда-то в более опасное место, где сперва стреляют, а потом интересуются в кого попали… Да. Надо бы в будущем быть осторожнее… Ведь пуля в голове ещё никому ума не прибавляла.
Интересно… А эта молодёжь реально такая крутая, или они просто понтуются перед теми, кто слабее. ТТ за поясом у их мелкого заводилы меня не впечатлило. Если сейчас девяностые, о чём буквально всё кругом напоминает, то ТТ — это просто такой же пафосный аксессуар «реального пацана», как чуть позже станет мобильник или барсетка с малиновым пиджаком. Как там говорилось в расхожей поговорке из девяностых? Лучше старенький ТТ, чем дзюдо и карате. Вот-вот…
