Смута (СИ) - Городчиков Илья

- Сезар, богу твою душу мать! – запротестовал я, пытаясь раздвинуть стольные объятия офицера, - Я тоже рад победе, но без рёбер биться мне будет сложно!

Сын Медвежьего острова наконец отпустил меня и я, почувствовав под ногами твёрдую поверхность, глубоко вдохнул, надеясь, что рёбра не потрескались. Вокруг меня гремел пир по поводу столь лёгкой и значительной победы. Мало того, что одно из трёх войск смутьянов было разбито, так ещё и удалось взять лагерь противника без сопротивления. Этим наша победа не окончилась и посланный вперёд кавалерийский отряд гвардейцев, «на спинах» одного из убегающих отрядов-мятежников ворвался в один из сдавшихся «пятибоярщине» городов, учиняя там кровавую баню над противником. От мятежников город был вычищен полностью и сейчас мы пировали у его стен, наслаждаясь лучами славы заслуженной победы.

Организованная на захваченных запасах пирушка была в самом разгаре, и я просто наслаждался обществом отдавшихся веселью суров. Кто-то просто пил, иные танцевали под звуки волыни и балалаек, пока третьи показывали свою удаль, кидая друг друга в грязь. Еды же было столь много, что можно было накормить ещё парочку таких же как наша армий, а алкоголем можно было наполнить море. Я же больше не участвовал в праздновании, предпочитая не танцевать или переигрывать остальных ратников в силе, а просто сидеть за длинным столом, прислушиваясь к игре на балалайке. Пусть она была не столь мелодична как гитара, но я явственно ощущал, как издаваемые ею звуки отзываются в душе радостью, окутывающей всё тело с головы до пят.

- Грива, просьба к тебе есть. – во всеуслышание позвал я командира гвардейцев.

- Конечно, друг, проси о чём хочешь! – отсалютовал мне кружкой боец.

- Сегодня наша победа во многом была получена за счёт моих страдиотов. Твои воины сражались отлично, но, если бы не героическая атака Анселма Вирта и его конников, то Сурия потеряла бы ещё больше своих сынов. Да, он чужак, как и я, но он проливает свою кровь наравне со всеми нами! Да, он воюет за золото, но верьте мне – такими воинами не разбрасываются. Анселм Вирт – человек слова и меча. Он будет сражаться за тех, кто даст ему добро, а потому, Грива, у меня есть к тебе просьба. Подай царю прощение, чтобы Вирта возвели в ранг служилых бояр!

Воины-гвардейцы, видевшее самоубийственные, но героические действия отряда Вирта, одобрительно закричали, поднимая вверх свои кружки и бутыли. Сам же я перехватил на себе взгляд командира моей конницы, который сейчас почти ничего не понимал, просто хлопая глазами. Я никогда не забывал, что Вирт верен мне и готов отправится на другой край обитаемого мира, а потому нужно было вернуть ему то, что некогда было у него украдено. Да, земли рода Виртов остались в Ларингии, но раз туда нам путь теперь заказан, то приходится мне адаптироваться под ситуацию.

- Да без проблем, Вадим! Будет тебе и твоим воинам земли!

Грива протянул мне кружку, и я чокнулся с ним, после чего с удовольствием влили в себя четверть литра вкусного медового напитка, вкусом напоминающего слегка отдающий спиртом сбитень. Конечно, я так и так отдал бы Вирту часть обещанных мне царём земель, но сейчас была подходящая ситуация. Я же просил даже не за себя, а за своих людей, что никак не могло не понравится гвардейцам, большая часть которых была выходцами из крестьян и ремесленников, обучаемых царскими командирами с самого детства. Так что, этот популистский ход оказался более чем удачным.

И всё же, празднование никак не могло быть бесконечным. На следующее утро, до того расплывшееся в празднике войско, сразу же превратилось обратно в отлично организованную структуру, разбить которую опять будет крайне сложно. Вот только помимо самих воинов, за нами теперь была закреплена куча пленников, которых было решено отправить в Ратиборск для начала судебных процессов по разжиганию в стране смуты. Конечно, они преступники и всё подобное, но нельзя было забывать практику штрафных соединений. Естественно, использование таких необычных подразделений также связано с большими рисками дезертирства и получение врагом добровольных «языков». Хотя, нынешняя специфика нынешней войны сейчас была иной, но даже так мне хотелось бы восполнить понесённые потери за счёт пленников.

- Грива, ты хочешь всех пленных в столицу отправить? – подошёл я с вопросом к гвардейскому воеводе.

- Да. Тебе за твоих пленных всё выплатят, по справедливости. За это ты можешь быть спокойным.

- Да я не к этому, волосатая твоя голова. Я тебе говорю к тому, что стоит бы нам ими несколько воспользоваться.

- Слушай, ты если по этим делам, то ко мне лучше не подходи.

- Да ну тебя. – ткнул я Гриву в бок, - Я тебя веду к тому, что стоит бы их часть переманить на нашу сторону стоит. Считай, что у нас людей не так уж и много, а разбазариваться воинским потенциалом нам не стоит. Скажем о том, что можно смыть позор смуты кровью и жалеть их не будут, но если они выживут, то получат амнистию. Думаю, царь готов будет свою милость проявить.

- Что получат?

- Освобождение от повинности за то, что «пятиборящине» послужили. Только наёмников и старых трогать не стоит. Наёмники на другую сторону с лёгкостью перейдут, а старые родовитые бояре многое сделают за сохранение собственных позиций, но Владислав их в покое не оставит, и ты это лучшем меня понимаешь.

- Ладно. В гвардию я их ни за что не отправлю, так что всё под твою ответственность. Если беды они учинять какие-то будут, то всё на тебя буду сваливать. Разжаловать тебя Владислав не разжалует, но об титуле тогда можешь и не помышлять.

Я обратился к охраняющим пленных бойцам, попросив их вычленить из общей многочисленной войны нужных мне кандидатов. Они справились достаточно быстро и теперь пред мной стояли две сотни человек, отчаянно не понимающих что мне от них нужно. По моему приказу с них сняли путы и, хотя это шаг серьёзно так увеличивал опасность для моей персоны, но так наверняка улучшалась их отношение ко мне.

- Сейчас вы находитесь в плену. Ваши умы были затуманены боярами, посягнувшими на царский престол. Они посчитали, что своим кровавым восстанием смогут реализовать собственные амбиции, оплачивая проход к трону вашими жизнями и вашей же кровью. Глупо было полагать, что своим спонтанным восстанием они смогут хоть чего-то добиться, но вы по своей вое или иным другим причинам отозвались на кличь пяти мятежников и сейчас большинство из вас ждёт смерть. Самых везучих из вас ждёт холопство, а другие же и вовсе потеряют свои головы. Я же предлагаю вам искупить своё преступление перед Родиной! Искупить его не золотыми монетами и честным словом, а смыть позор со своих родов кровью! Кровь станет вашей расплатой и тогда царь продемонстрирует вам своё милосердие, позволив вам и дальше жить в царстве, действуя в интересах Сурии. Не ожидайте, что ваша судьба в нашем войске будет лёгкой, но судьбу в ином случае я вам уже расписал. Даю вам времени всего два часа. Те, кто пойдут с нами – отправятся на острие атаки с шансом на искупление. Те же кто решит, что их жизни не достойны служению страны – уедут в столицу в цепях. Решение только за вами.

Как только я закончил свою речь, то сразу же развернулся, мысленно засекая отпущенный мною срок. Хотя, весь период ждать не пришлось и примерно через половину часа стали появляться первые «добровольцы», готовые отправляться на битву в составе моего наёмного воинства. Естественно, особого жалованья им не выделялась из-за того, что такой экстренный набор новичков в моё войско вообще не ожидался, но снаряжались новоиспечённые рекруты из многочисленных трофеев.

Мы сразу же попёрли на юг, надеясь, что противник не успел достаточно серьёзно укрепиться на заранее занятых позициях и наши надежды оказались далеко не безосновательными. Смутьяны, до того стремительно продвигающиеся на юг, не задумались укреплением занятых крепостей, что не могло нас не радовать. Удивительно, но враг не оставлял даже серьёзных гарнизонов, которые могли хоть как-то удерживать рвущихся вперёд гвардейцев и наёмников. Также, со всех сторон шли письма о том, что враг перегруппировывается и отводит все лояльные им силы на юг, собирая тех в один большой воинский кулак. За собой смутьяны тащили всё ценное и теперь их воинская доктрина основывалась на серьёзных южных крепостях, являющихся как частями Засечных черт, так и старыми уделами древних боярских родов. Эти крепости ничуть не уступали ларингийским замкам и были способны удерживать многомесячные осады с применением средневековой осадной техники. Именно потому нельзя было относится к их взятию на авось, а придётся серьёзно продумывать каждую операцию.