Эликсир равновесия (СИ) - Кисель Елена Владимировна
— Какое мелкое пижонство, — обиженно забубнил Йехар, когда тень пафосно сложилась в неприличный жест. — И кто мы мог подумать — у него!
Зато представляю, какие эмоции этот знак вызовет у стихийников, которым доверено наблюдать за окрестным магическим фоном.
Подумать еще что-то мы не успели: сзади хлопнули, соединяясь, ладони Повелителя, и мы без предупреждения провалились в знакомуюмогильную черноту.
Глава 14. Добавим крошечку сдобы
— Ох, все силы Гармонии! Нельзя было нас предупредить?
Медленно отплевываясь от тлена теневого мира, мы готовились увидеть над собой небо, солнце… но мое внимание почему-то сосредоточилось на пауке, который вышагивал неторопливо по бесконечно далекому потолку.
И это был не потолок моей квартиры.
От изумления я нашла в себе силы подняться на четвереньки и потрогать ламинат.
И не квартира мамы. Помещение, в котором мы вынырнули, было недостаточно просторным для официального, но недостаточно обставленным для обжитого. Диван, одно кресло, обоев нет: крашенные стены. Ни намека на технику, но есть стеллажи с книгами.
— Чтобы вы начали концерт вроде «подожди, нам надо подготовиться, мы досчитаем до ста»? Нашли дурака, — Веслав поднялся сам и помог встать мне. — В этот раз пошло полегче. Располагайтесь.
— Где? — я дополнительно покрутила головой. — Где мы?
Андрий тоже поднялся на четвереньки, дополз до окна и с первого взгляда определил:
— Питер. Похоже, Васильевский остров.
— Моя квартира, — добавил Веслав.
— Это — избушка в лесах?! — вытаращила глаза Виола, у которой была отменная память.
Алхимик с ностальгией вздохнул.
— Да нет, это так… перевалочная база на случай. Приобрел лет семь назад, когда в Питере пришлось встречаться с большим количеством клиентов.
Мне ни разу в жизни не приходилось читать налоговые декларации алхимиков, но в одном я была уверена: я круто ошибалась насчет их заработков.
— Незаконная торговля эликсирами… — Йехар, морщась, потирал грудь. — Так мы здесь можем остаться?
— Наверное. О ней никто не знает. На квартирке все мыслимые и немыслимые контуры и заглушки, взрывчатку можно испытывать — соседи не заметят…
— Почему так уверенно?
— Я проверял. Четыре комнаты плюс лаборатория. Одно время думал здесь жить, так что пришлось выбирать попросторнее.
Я чуть опять не вернулась к позе на четвереньках, но смогла устоять.
— И ты не сказал?!
— Когда? Вы ж меня первым делом к тебе притащили раненного, а потом мы вообще смотались из Питера. Но теперь нихиллов, вроде, прикончили, так что можно опять здесь обретаться, тем более что мне нужна лаборатория. Не думаю, что придется…
— Постой-ка, любимый, — прозрела я. — Все четыре раза, которые нас призывала Арка, мне приходилось вас встречать в моей квартирке — это…
— Чтобы эти охламоны мне жилье разнесли?! — кивок Веслава в основном касался Эдмуса. — За кого ты меня прини… Ольга, не надо по голове!
В разборке, которая последовала за этим, все болели за меня — и это утешало. А саму разборку я не успела довести до конца — и это расстраивало: Повелитель Тени успел обзавестись только одной шишкой, а я только начала входить во вкус, когда Виола поднялась во весь рост и возвестила:
— Поняла!
— Потом поймешь, — отмахнулся Эдмус. — Оля, зачем и правда по голове? Есть столько болезненных точек…
На этот раз его заставила замолчать не рука Виолы, но тяжелая длань Йехара. Во всех смыслах весомый аргумент. Пристукнутый спирит осел на пол.
— Что ты поняла, Виола? — добрым голосом спросил странник.
— Что было не так в мыслях Аскольда.
Избиение Веслава из-за квартиры пришлось отложить на неопределенный срок. Все развернули внимание на Виолу, правда, Андрий при этом простонал:
— Сейчас? После этого всего? А нельзя ли было как-то попозже…
Сразу видно — новичок. У Дружины был только один стиль действий: не иметь никакого стиля. Или озарения и битвы сыпались на нас, как из рога изобилия — или мы все мучились от безделья, сетуя на Арку, на стихии и на всех, кто подворачивался под руку.
— Он и правда думал о моменте твоего рождения, Веслав. Тогда в коридоре, рядом с этим самым местом, собрались несколько стихийников, он в том числе. Макаренко, какая-то прорицательница и такая молоденькая, худенькая… Зося… Зоя?
Короткий миг молчания. Закоротило даже в мозгу у алхимика.
— Молоденькая, худенькая… — повторила я. — Зося — секретарь Темного Отдела? Так ведь ей сейчас лет двадцать, ну, двадцать пять, а ты говоришь…
— Виола, ты точно не перепутала? — выразил сомнение и Андрий. — Тридцать с лишним лет назад… может, у Макаренко мода на секретарей с такими именами и такого вида…
Очень правдоподобно. Виола на всякий случай подумала над этой версией, а потом покачала головой.
— Забываете, что я видела эту девушку рядом с Макаренко в прошлые призывы. Два или три раза. Одно и то же лицо.
— Мать и дочь… — не желал сдаваться Андрий.
— Гены, экологические факторы, а также пластические операции, — проворчал Веслав и сел с тяжелым вздохом. — Как я мог проморгать? Тридцать пять лет без изменений…
— Веслав, — перебил спирит, поднимая голову. — Почему вокруг твоей люстры летают маленькие крякодуглики? Раз, два, три…
Глаза Эдмуса упрямо разъезжались в разные стороны. Йехар виновато вздохнул. Со своим ударом он точно перестарался.
Мозговой штурм пришлось отложить. В последний раз мы попытались спать в поезде, и сон наш прервала драка с нихиллами. Веслав чудом держался на ногах после массы обрядов с применением тени, Андрий не отошел от недавней истерики — словом, Дружина и так не блистала рациональностью, даже в лучшие свои дни, а в таком состоянии и подавно.
К счастью, в лаборатории Веслава нашлось несколько базовых эликсиров, в том числе энергетический тоник. Закусывать пришлось шоколадом. Веслав не заглядывал в питерскую квартиру больше года, и из всего, что хранилось на кухне, в пищу годился только шоколад. Собственно говоря, в холодильнике больше ничего и не было.
— Еще есть чай, — поспешил меня обрадовать Веслав. — Пять видов черного, семь — зеленого, плюс двенадцать — с травяными добавками или маслами.
«А оно мне надо?» — подумала я в ответ, оглядывая батарею пакетиков и коробочек, которая выстроилась на полке.
— А, да. И тройной коньяк.
Минутная пауза. Алхимик осмотрел наши лица и жадные трясущиеся ручонки.
— И, как я понимаю, чаю никому не хочется…
Правильно. Достойное завершение эпопеи. Мы понятия не имели о том, что такое животвор миров, мы нарвались на очередного противника, за нами по-прежнему охотилась Канцелярия, а потому оставалось сесть, наглотаться коньячку, закусить шоколадом, который год пролежал в холодильнике, и повыть на луну, которой, кстати, не было видно: погода портилась.
Но не из того теста была слеплена Дружина!
Выть на луну мы не стали…
— Йехар, вот а ты… думаете, мы нихиллов уже всех… того, да?
Речь поддавалась контролю с трудом. Как раз со мной Веслав не желал делиться спиртным, но стихийнику воды в этом смысле закон не писан: я окосела вместе с остальными.
Рыцарь пожал плечами, глядя сквозь бокал на горящую люстру. По-моему, он забыл, что коньяк — тройного действия, и теперь за это расплачивался.
— Четыре кинжала, — он похлопал по походной сумке, в которой хранил клинки, — четыре нихилла?
— А если их было… б-больше?
— Тогда у Эдмуса будет много работы… — и странник растянулся в блаженной улыбке.
Сам спирит только недавно успел сфокусировать глаза, а теперь они норовили принять прежнее положение. Хотя в его мире какой только дряни не пили, к алхимически усиленному спиртному он был не готов.
Андрий, судя по благостной физиономии, открыл для себя положительную сторону Дружины. Виола впала в мрачность и молчала, поглощая коньяк в жутком количестве. Веслав же оставался собой всегда.
