Ник Перумов - Гибель Богов. (трилогия)
— Неважно. Теперь уже неважно. Надо… надо заканчивать.
— Заканчивать?
— Да. С Ордой получилось не слишком удачно…
— Почему же? Надо просто всё поправить. А для начала прекратить этот бой! Эти шестеро…
— А Горджелин?
— С ним всё в порядке, глаза у него будут смотреть не в ту сторону. Её он не узнает.
— Смотри, если он сообразит…
— Уж этого ты могла бы мне и не говорить! С остальными-то здесь справятся.
— Из них меня особенно заботит эта девчонка, Ярина… Уж больно странная.
— Послушай, может, сперва решим, что делать сейчас? Они вот-вот искрошат весь дворец!
— Что делать, что делать… Эти негодяи, Хедин и Ракот, оставили нам совсем немного, но на то, чтобы прекратить этот бой и отправить всю шестёрку куда подальше, пожалуй, хватит. Тем более что они уже изрядно порастратились… А потом…
— Погоди! Нас же подслушивают! — взревел мужской голос, и, не раздумывая больше, Двалин рванулся через порог. Секира взлетела над его плечом.
Двое. Мужчина и женщина. Молодые, красивые, сильные — наверное, даже чересчур молодые, красивые, сильные.
— А ну!.. — Но Двалин не успел нанести удара, словно с размаху налетев на невидимую стену. Женщина выбросила руку ладонью вперёд, и гнома отшвырнуло обратно к дверям — он даже не успел рассмотреть, куда попал.
Из рассечённой брови сочилась кровь. Двалин, рыча, вскочил на ноги. Похоже, и этот враг был ему не по зубам. Проклятье! Неужели он, точно бесполезная кукла, лишь отягощал собой спутников и даже распроклятый Хисс в этом бою мог сделать больше?
— Р-р-родгар!!! Ар-харгра!!! Сила Горных Корней, что пребудет вовеки. Помоги одному из тех, кто вышел из твоего лона! Помоги! Дай хотя бы достойно умереть! Ар-харгра!!!
Это было уже за последней чертой, когда бойцы не страшатся ни смерти, ни позора, ни пыток.
Двалину казалось, будто вокруг него вновь сомкнулись родные скалы Ар-ан-Ашпаранга, будто он бьётся в узком и тесном тоннеле, а перед ним — целая орава закованных в железо диких кобольдов, обуянных бешенством, и их придётся убить, чтобы они не заразили иных, мирных, чтобы страшное поветрие не пошло гулять по пещерным городам. Он, Двалин, может погибнуть, лишь изничтожив в зародыше семя безумия. Пади он — и моровая погибель не пощадит никого. И нет надежды, что, если ты падёшь, за тебя дело довершат иные. Ты, и только ты. И помощи ждать неоткуда.
…И второй взмах секиры с лёгкостью пробил невидимый щит.
Над двором в поднебесную бесконечность тянулись, сплетшись в смертельных объятиях, два дымных столба — чёрный и алый. Их извивы были намертво прошиты непрестанно бьющими молниями, вокруг них яростно выл ветер, словно не два дыма это были, а какая-то непонятная дыра в Реальности, сквозь которую и выходил воздух. Вся прочая схватка прекратилась сама собой — невозможно было даже стоять, не то что перебрасываться атакующими заклятьями. Сходил с ума и сам двор — кренился то вправо, то влево, словно палуба корабля.
А потом на миг всем показалось, будто лопнуло само небо, — да что там небо! Сошли с кругов своих хрустальные сферы небес, раскололись мириадами брызг прозрачные скрижали, и в открывшийся провал, в слепое и жадное Ничто, в Бездну Неназываемого низринулись два неимоверно удлинившихся дымных столба, так и не разжавшие смертельных объятий…
Сражавшихся разбросало по углам. И тут всё дело могло бы обернуться скверно для союзников Губителя — будучи опытнее в чародействе, повелители более умело противостояли всеобщему хаосу.
Вокруг Лидаэли и Аратарна забушевал настоящий шторм. Благодаря своей силе они ещё держались — девушка крушила всё, даже воздух и ту пустоту, что внутри его, не пропуская ни одного заклятья, — но сколько она так продержится?.. По лицу Аратарна, бледному, резко осунувшемуся, стекала струйка крови из уголка левого глаза. Парень, похоже, был не в себе с того самого мгновения, как его отец, превратившись в столб дыма, схватился с некой странной силой, с которой вместе и канул — куда?..
Горджелин с трудом приподнялся. Боль буравила спину, терзала затылок, вспыхивала ослепительными искрами при каждом вздохе, но магу было сейчас не до исцеляющих заклятий.
…Как он не заметил этого раньше?! Как он не почувствовал, что она рядом?! Как, в конце концов, он мог не узнать собственную дочь, так похожую на ушедшую Вниз Эльтару?!
Она совсем забыла о защите памяти, отражая рушившиеся со всех сторон заклинания. Каменея от ужаса, Горджелин читал в Лидаэли, словно в открытой книге. Сомнений быть не могло. Перед ним его дочь, и, значит, эту схватку нужно кончать во что бы то ни стало!
Горджелин приподнялся. Вытянул руку, пополз вперёд. Остановить? Неважно как, но остановить!..
Мастер Камней внезапно оказался рядом — лицо лоснится от пота, глаза навыкате, правая рука неестественно вывернута, словно бы сломана, однако наготове уже какая-то истребительная волшба — направленная на его, Горджелина, девочку!..
Руки, память, дар — всё то в маге, что позволяет ему творить волшбу, оказалось быстрее мысли Горджелина. Раскалённый воздух перед Мастером Камней вспороли тысячи тысяч тончайших ледяных игл, они впивались в лицо, в грудь, и каждая такая иголка, тая, обращалась в разъедающую всё и вся кислоту…
Мастер Камней дико заверещал, закрутился на месте, прижимая ладони к лицу, — на пальцах кое-где уже проглядывали кости, стремительно черневшие от Горджелинова яда, — и на Снежного Мага тотчас набросились Властительница Вихрей вместе с Королём Рассветов. Равнодушный не успевал защититься…
Двалин мрачно вытер окровавленную секиру. Ишь, какие хлюпики! Всего-то одна рана на двоих — а сразу бежать! И вопили-то, вопили-то при этом! Девица нетверда душой оказалась, в бега ударилась, ну и мужик за ней… Эхма, не удалось рубануть как следует, Р-родгар!
Гном быстро огляделся, заметил на столе баклагу, понюхал — и лицо его просветлело.
— Родгар, ты посылаешь мне пиво! Вот уж что кстати!
Одним глотком опорожнив посудину, Двалин крякнул, вытер усы и бороду, поудобнее перехватил секиру (чем дольше длилось это сражение, тем тяжелее становилась собственноручно выточенная когда-то рукоять) и поспешил назад. Об исчезнувших противниках он уже не думал. Думать будем после. Сейчас надо драться.
О том, что думать полезно и во время драки, он почему-то не вспомнил.
Коридоры были пусты, комнаты тоже; отлично чувствовавший направление Двалин быстро понял, что коридор, загибаясь, ведёт его обратно во двор.
— Ну что ж, — пробурчал он, со злостью сплёвывая в угол и вновь опуская на лицо глухое забрало. — Никуда от этой магии не денешься — так, что ли, выходит?.. — И со всего маха пнул ногой дверь.
