Евгения Белякова - Гринер и Тео. Роза для короля
— Что-то не так, старшина? — спросил Бенк, бывший до рекрутизации мельником. Он неплохо показал себя днем. Да вообще все себя неплохо показали, стоило Тео отобрать у них боевое оружие и вручить тренировочные мечи и пики. По их посветлевшим лицам и медленно зарождающемуся интересу она поняла, что действует правильно не только с точки зрения военного мастерства, но и в более важном смысле. Они поверили в себя.
— Все нормально, боец. — Успокоила его магичка. — Просто хочу обсудить кое-какие сегодняшние успехи. Вы молодцы.
Самые молодые заулыбались, но те, кто постарше, недоверчиво хмыкнули. Хотя и им было приятно, только они стеснялись это показывать.
— Джон меня чуть не продырявил своей пикой, — гордый за товарища не менее, чем за себя, сказал Нед. Подмигнул товарищу и потер бок, куда пришелся удар.
— Да, еще чуть-чуть, и ты б как на вертеле оказался, — засмеялись остальные. Ледок исчез.
Тео, бодро двигая челюстями, заявила:
— Думаю, к тому времени, как надо будет выступать, вы будете вполне готовы к тому, чтобы надрать врагам задницы. Кстати, как я понимаю, мы снимаемся с места после того, как вернется Предводитель?
По оброненным капитаном Марном намекам и разговорам Дронка она поняла, что планы если не точно такие, то приближаются к ним. Интересно было выяснить, что знают простые солдаты и, что важнее — что держит их здесь. Страх за семьи, которым не поздоровится, если они дезертируют? Или искренняя вера в правое дело?
И кстати, она заметила, что Лионеля здесь по имени стараются не называть, предпочитая безликое 'Предводитель'.
— Да вроде, — сказал Бенк. — Точно пока не известно. Но что-то изменится, когда он приедет, это точно.
— А какой он? — спросила Тео.
— Предводитель?
На лицах крестьян возникло сложное выражение, смесь чувств, в котором преобладало восхищение и даже… некоторая влюбленность, что изрядно удивило Тео. Создавалось впечатление, что вся армия держится вместе только на преклонении перед ее лидером, действующем даже в его отсутствие.
— Он молод, — подал голос Бенк, вздрогнув, словно очнулся от мечтаний, — но храбр и тверд.
— Настоящий король, — добавил Джон и остальные закивали головами, поддакивая.
— И у него есть копье Богов, — добавил кто-то, чье лицо было в тени. Скорее всего, Шон, стеснительный паренек, у него в деревне в двух днях пути осталась девушка.
— Богов? — переспросила Тео, внутренне напрягаясь, как гончая, взявшая след.
— Да, сами Боги осенили его своей дланью. И благословили вернуть себе законный трон.
Тео задумчиво заскребла деревянной ложкой по дну миски. В Лионе верили в триаду: Нарию, богиню процветания, роста, плодородия, но также ночи и колдовства, Утера, бога железа, гор, рек, грома и молний, и Хелста, врачевателя, покровителя лесов и животных. Получить дар сразу от трех — это было… 'беспрецедентно', как выразился бы Ферфакс.
Солдаты тем временем перечислили всевозможные доблести и добродетели Лионеля, но ни словом не обмолвились о его планах. Нет, то что он собирает ополчение, чтобы вернуть себе корону, знали все, и ни малейшего сомнения не наблюдалось в их глазах. Но подробности — когда, куда и каким путем он намеревается двинуть свои войска, не знал никто. Но все были уверены, что, когда Предводитель появится, стоит ему только указать цель — и они пойдут безоглядно. О Копье они также не могли ничего сказать, кроме того что оно существует и совершенно точно имеет божественное происхождение. Тео все больше уверялась в том, что Лионелю достался настоящий артефакт. Вот только как? Его спрятал маг Сельф около ста лет назад, незадолго до своей смерти. И запечатал, как полагается, до лучших времен. Так что либо кто-то из магов втихую вскрыл тайник Сельфа, либо Лионель — настоящий избранник, которому Копье отдалось само. Второй вариант, хоть и был маловероятен, все же имел место быть — маги старались держать крупные артефакты под контролем, чтобы использовать их в своей 'игре в легенды', но не смели брать на себя обязанности Судьбы, не настолько были самонадеянны. Всегда оставляли возможность для истинного, а не подстроенного ими предназначения.
Тео еще порасспросила солдат о семьях, кто чем занимался до тех пор, пока к ним не приехал капитан Фишер (к слову сказать, солдаты выказывали немалое уважение, говоря о нем), пока костер, жарко полыхавший, не превратился в груду мерцающих углей. А затем, пожелав всем спокойной ночи, пошла к себе в палатку.
Еще два дня прошли за теми же заботами — чистка и кормежка лошадей, тренировки, уборка лагеря, проверка патрулей (хотя зачем их расставляли? наверное, чтобы выработалась привычка), снова тренировки. Ничего более существенного, чем во второй вечер, Тео не узнала, хотя солдаты считали ее уже за свою и охотно общались. Дронк молчал, как она подозревала, потому что знал примерно столько же, сколько его подчиненные, Гилмор — потому что по натуре своей не был болтуном… Магичка собралась в ближайшие дни подобраться к Марну с расспросами.
Третий день ее пребывания в лагере выдался сложный — Нед все-таки умудрился подставить голову под пику Джона. От серьезного, угрожающего жизни ранения его спасло только то, что она была без острия, но и так крови хватало. А лекаря в ополчении, как оказалось, не было — пришлось тащить парня через весь лагерь к коновалу, Пину. Тот поохал над Недом, точно так же, как над вверенными его заботам лошадьми, но зашил рану быстро и чисто. Залепил поверх пережеванной травой, в которой Тео определила 'королевскую травку' (и успокоилась, поскольку в сложившихся обстоятельствах трудно было бы найти что-либо более заживляющее и полезное) и, ворча, отправил их восвояси. Джон, на которого Тео пришлось прикрикнуть, чтобы он не тащился за другом, стеная и мучаясь угрызениями совести, остался без пары на тренировке, и Тео взяла на себя эту тяжелую обязанность — Гилмор тренировал мечников, а Дронк наотрез отказался. И Тео этому не удивилась — здоровяк Джон от природы был одарен длинными руками, а, взяв в них пику, становился довольно опасен, особенно учитывая, что наставления Тео он схватывал на лету. Магичке пришлось демонстрировать почти нечеловеческую ловкость, уворачиваясь от его ударов. Пару все-таки пришлось пропустить, показывая, как пикинер может достать мечника, даже очень ловкого; результатом стали два здоровущих синяка, но главный урок солдаты усвоили: нельзя подпускать мечника близко. И научились избегать ситуаций, когда мечник, подныривая под пику, старается войти в ближний бой.
Выложившись как следует, Тео посчитала, что лучшей наградой за труд послужит ванна, или же ее подобие и повела свой отряд к ближайшему ручью, купаться. Благо, погода располагала — все эти дни осень, казалось, считала себя ранней, несмотря на то, что по календарю было начало ноября; хоть они находились и на юге Лиона, следовало бы уже запасаться теплыми одеялами. Но упускать возможность искупаться, пусть и в холодной воде ручья, критикуя вместо этого природу, Тео не стала. Велев своим парням захватить полотно для растирания после водных процедур, пошла первой, и в ручей прыгала вместе с парнями, ничуть не смутив их подштанниками и тонкой нижней рубахой, тут же облепившей тело. То ли они уже относились к ней как к такому же солдату, как они сами, только рангом повыше, то ли нравы здесь в деревнях были проще, чем в больших городах и водные забавы с девушками были тут обычным делом. Как бы то ни было, Тео только порадовалась тому, что купание не было испорчено покраснением лиц присутствующих мужчин.
