Наталья Загороднева - Ловцы душ
- Можно подумать! Скажите еще, что вы все не ждали от меня демонстрации силы!
- Да мы... - осекся он, а я осмотрелась и увидела, что все смотрят на нас с почтением, как подчиненные на начальство, не встревая в разговор.
- Ну, все, закончим. Что сделано, то сделано,- сдался Глеб. - Давай-ка, присядь за стол. Никто тебя больше проверять не будет.
Мужчины собрались у большого стола, придвинули стулья, расселись. Больше не обращая на меня внимания, принялись обсуждать какие-то технические вопросы, как я поняла, по защите поселка. Алексей сел рядом со мной и, улучив момент, пригнулся, зашептал в ухо:
- А ты молодец. Я думал, не смогу отбить.
Нехитрый комплимент согрел душу.
- Вы тоже молодец, - улыбнулась я ему. - Вон как меня приложили.
- У меня выбора не было, прости, - он виновато улыбнулся в ответ. - Я испугался, что ты и правда размажешь нас по стене.
- Так вы тоже ... экстрасенс? - спросила я и осеклась, - Глупый вопрос. Тут все такие.
- Ну, не все такие сильные.
- А зачем я нужна тогда? Вы вон как хорошо справляетесь.
Он пригнулся ко мне еще ближе.
- Я, конечно, не знаю наверняка, но по сравнению с твоей силой моя - просто мизерная. Только ты необученная. Я присмотрю за тобой, согласна?
- Конечно! - я обрадовалась, схватила Алексея за руку.
Все оглянулись на нас, он приложил палец к губам, мол, слушаем.
- Вот, кстати, Анна, интересно было бы твое мнение, - обратился Глеб - Что скажешь, знают они уже, что ты здесь? Ждать нам гостей?
Я прислушалась к своим ощущениям. Обернулась на Алексея, он покачал головой, мол, ты сможешь, попробуй. Я закрыла глаза и сосредоточилась на тех, кто искал меня. Ловцы...
Представила себе карту, на которой обозначила точкой Белоозерск. Не думала - прислушивалась к ощущениям. Картина представилась мне как с высоты птичьего полета. Селения внизу казались блестящими паутинками - освещенные фонарями дороги соединили их в панно. Вдалеке от Белоозерска раскинулся город - гораздо больше, ярче, мигающий огнями рекламы. Не зная, правильно ли географически представляю я местность, задала себе критерий поиска: где могут быть мои враги? Присмотрелась, вздрогнула: по карте кляксами растекались участки черноты. Где-то большие, где-то пока точками, стремились объединиться, разлиться морем, поглотить все. По телу побежали мурашки. Я поняла - там, где черно, страшно. Там люди убивают на улицах и в пьяных драках, не задумываясь о причинах вспыхнувшей ненависти. Там расстаются влюбленные, не спят ночами дети, а родители, раздражаясь, кричат на них, забывая о любви. Передо мной замелькали кадры, как тогда, с Северным. Похожие друг на друга, угловатые, сутулые, худые, шныряли по подъездам люди с пустыми глазами. Раскидывали в стороны руки, закрывали глаза и искали меня так же, как я ищу их. Я видела их сети. А обычные люди не видели. Сидели по домам, смотрели без интереса скучные телепередачи.
Мне стало очевидно: несколько дней, и в Белоозерск придут. Он хорошо защищен, но это не поможет. Они поймут, что я тут.
С каждым мгновением картинка представлялась мне все четче и понятнее. То, что проснулось от долгого сна, высасывает свет и питает тьму. Обостряются все конфликты, люди склоняются к злобе и ненависти, в них берет верх темная сторона души. Это эпидемия, грозящая перерасти в пандемию, и тогда... Начнется настоящая война, параллельно с той, что уже идет между нами - ловцами и хранителями. Всплыли в памяти древние пророчества: "Спустится с неба король устрашения"... Такое уже бывало в истории земли, и не раз. Две силы сходились в поединке. После него все затихало, прогресс двигал человечество на новые ступени развития, зажигались и гасли звезды, поднимались и тонули острова, взрывались вулканы. Гармония, в которой жизнь человека слишком ничтожна, чтобы ради нее ставить на кон мировой порядок.
Что изменилось сейчас? Со всей четкостью передо мной встало понимание: нет, не Алексею, не Глебу и не всем хранителям вместе предстоит решить исход грядущего столкновения. Ловец пришел по мою душу. Он собрал армию, и она будет расти с каждым днем. Есть армия и у меня. Вот они, стоят рядом, готовые бороться, закрыть, защитить, рискнуть всем ради того, чтобы сохранить меня. Я - их надежда. Их икона. Но... Кто из них завтра закроет глаза навсегда? Глеб, Ваня, Таня, Максим?...
Я задохнулась, вздрогнула, открыла глаза, посмотрела на своих воинов. Каждому заглянула в душу. Нет, ни одного из них не хочу отдать. Не позволю.
Выглядела я, наверное, неважно. Мужчины всматривались в мое лицо, готовые пойти туда, куда скажу, сделать все, что велю. "Это не армия, - подумала я, - это моя семья". Улыбнулась, оперлась о руку Глеба, поднялась, собралась с духом.
- У нас есть время. Не меньше месяца. Мы все успеем. Поселок хорошо защищен, они не знают, что я тут. Будем готовиться, не торопясь.
Пошатнулась от слабости, оперлась на локоть Алексея, машинально посмотрела в его глаза. И поспешно отвела взгляд.
- Я провожу тебя в комнату, - сухо сказал он.
- Да, Ань, тебе нужно отдохнуть, - растерянно сказал Глеб. Похоже, он не ожидал, что я так тяжело перенесу простейший сеанс ясновидения.
Мы с Алексеем прошли мимо жужжащей женскими голосами столовой, мимо комнаты Вани, из которой доносились звуки компьютерной игры, поднялись по лестнице. У порога спальни он придержал меня за руку.
- Что, все так плохо?
Я промолчала.
- Знаю, что плохо. Видел сам. Не стал им говорить. Что думаешь делать?
Я снова посмотрела в его глаза. Он опустил взгляд.
- Ты поможешь мне, Алексей?
Он мрачно кивнул, коротко попрощался и ушел.
Я вошла в темную комнату, не стала включать свет, направилась к окну, где еще недавно рисовала на стекле. Из темноты на меня посмотрела бледная незнакомка с темными прогалами вместо глаз.
- Ну что, подруга, больше откладывать нельзя. Рано, не спорю, но нас никто не спрашивает. Они и стремятся ударить сейчас, пока мы с тобой слабы. И тогда - все...
Отражение молчало. И тут мне не найти поддержки. Впрочем, и не надо. Это только мое дело. В конце концов, чего бояться? Умирать все равно придется, не сейчас, так потом. Да и поверье гласит, что тот, кто умирал понарошку, будет жить долго. А я умирала. И не раз.
34
Мне нечего было собирать. Я стояла у окна без мыслей, без чувств, перебирая в памяти глупые стишки, сами собой возникающие из случайного порядка слов. Все тело онемело, и я совсем не чувствовала холода. Никто не потревожил, не пришел пожелать спокойной ночи. По темному, освещенному одиноким фонарем двору прошли гости - отправились по домам. Значит, заседание окончено. Все переживают, хоть, может и не подают вида. Об этой войне не скажут в новостях, не объявят всеобщую мобилизацию, не поднимут флаги и не грянут "Варшавянку". Вихри враждебные веют над нами, темные силы нас злобно гнетут...
