Гленда Ларк - Та, которая видит. Запах зла
Однако Датрик счел нужным еще раз повернуть нож в ране.
— Не думай, что смерть наложившего на тебя заклятие мага освободит тебя, разве что он умрет совсем скоро. Покорившись дун-магии, ты останешься такой навсегда. И по своей собственной воле.
Сначала я подумала, что он лжет, но потом решила, что, наверное, нет. Действительно, превращенные в дун-магов силвы не захотели бы вернуться в прежнее состояние, потому что уже сами стали дун-магами, адун-маги силвов ненавидят. Поэтому если главный дун-маг умрет, они используют собственную силу, чтобы остаться злыми колдунами. Самовоспроизводящееся проклятие… Воистину, заклятие превращения — порождение дьявола.
Рэнсом, услышав слова Датрика, лишился дара речи, но Тор тихо сказал мне:
— Мы тут ничего не добьемся. Ни Флейм, ни советник не изменят своего решения. — Он кивнул Рэнсому: — Помоги Флейм сойти на берег.
Рэнсом молча повиновался, и Тор двинулся следом. Прежде чем выйти из кают-компании, он взглянул на меня и прошептал:
— Иногда цена оказывается слишком высока. — Я не смогла понять, было ли это объяснением случившегося или предостережением на будущее.
Я не последовала за ними. Мне казалось, что все мое существо — одна сплошная рана. Сердце мое сжалось в холодный комок боли. Я знала, как спасти Флейм, но она не желала быть спасенной такой ценой. Неужели я сегодня еще недостаточно страдала? Я была сердита на себя: зачем мне нужно снова и снова причинять себе боль?
— Как ты можешь так поступать? — спросила я Датрика шепотом; на большее у меня уже не было сил. Я чувствовала, что меня предали, и вынести это оказалось почти невозможно. — Это не по-человечески.
Датрик пожал плечами:
— Ты сама виновата. Тебе давно уже следовало найти Деву Замка.
— А если бы я это сделала, ты бы исцелил Флейм, не требуя платы?
Он снова пожал плечами:
— Может быть. Но я сказал правду: именно сейчас нам ни к чему ослаблять себя.
Горечь переполняла меня; я знала, что никогда уже не стану прежней, — вина будет давить на меня до самой смерти. Что ж, я приняла решение и постаралась забыть о других возможностях, чтобы продолжать жить с этой ношей. Я не сказала Датрику о том, что знала, и Флейм предстояло заплатить ужасную цену…
Я заговорила о другом:
— Ты знаешь о деревне в западной части острова, где поселились дун-маги?
— Конечно.
— Ах вот как… Конечно. И ты можешь не говорить мне, что собираешься с ними разделаться.
— Именно.
— Там таится такая мощь, что ее хватит, чтобы превратить всех вас в таких же, как Флейм, чтобы осквернить ваши тела и души, так что вам придется или убить себя, или подчиниться.
— Мы справимся.
— Надеюсь, что ты прав, сир-силв. Очень надеюсь. Но позволь тебя предостеречь: тот дун-маг, который все это затеял, собирается разделаться с тобой в первую очередь.
Конечно, вряд ли злой колдун слишком серьезно отнесется к тому, что я под пыткой назвала Датрика, когда узнает об этом от Домино. Я назвала Датрика только потому, что не могла вспомнить ни о ком другом, так же хорошо — по крайней мере я на это рассчитывала — защищенном от дун-магии Мортреда, если то и в самом деле был Мортред.
Датрик обеспокоенно взглянул на меня:
— Откуда ты знаешь?
Я усмехнулась:
— Я сама ему это посоветовала. Более или менее.
Это была вполне подходящая прощальная фраза, и я повернулась к двери, но Датрик пожелал оставить последнее слово за собой.
— Блейз, — крикнул он мне вслед, — то, что скрыто у нас на корабле, охраняется не только магией.
Я остановилась и оглянулась. Датрик догадался о моем намерении с такой же легкостью, как если бы я была раскрытой книгой, и положил ему конец прежде, чем у меня возник даже смутный план.
— Будь ты проклят, Датрик, — тихо сказала я. — Провались в Великую Бездну.
Остальные ждали меня на пристани. Я взглянула на Флейм и взяла ее за руку:
— У меня есть еще одна карта в рукаве.
В глазах цирказеанки вспыхнул страх.
— Не вздумай охотиться на дун-мага!
— Сомневаюсь, чтобы я смогла выследить его вовремя. Я подумала кое о чем еще. Достаточно ли ты доверяешь мне, чтобы подождать еще немного?
Флейм с усилием подняла на меня глаза:
— Я тебе доверяю. — Она не поверила в надежду, которую я ей предлагала. Доверяла она мне в другом: что я убью ее, когда потребуется.
Я повернулась к Рэнсому:
— Ты должен мне сто пятьдесят сету.
Мальчишка с возмущением отшатнулся от меня:
— Как ты можешь думать о деньгах в подобный момент!
— С легкостью. Расплатись со мной.
— Я обещал тебе двести сету, если ты вернешь ее живой и здоровой. Ты только посмотри на нее! Разве она здорова?
— Расплатись, Новисс, — мягко, но с угрожающими нотками в голосе посоветовал Тор.
— Но…
— Расплатись.
Рэнсом неохотно полез в кошель и вручил мне монеты.
— А теперь отвези Флейм обратно в гостиницу, — сказала ему я.
— В гостиницу? — запротестовал он. — Там небезопасно!
— Конечно, небезопасно, — кивнул Тор. — Ни для кого из нас. — Он с сочувствием посмотрел на Рэнсома. — Только, боюсь, безопасного места просто не существует. Впрочем, не думаю, чтобы дун-маг был сейчас опасен для Флейм. Он думает, что она уже в его власти и все, что требуется, — это дождаться, когда она сама придет к нему. Так что гостиница не хуже любого другого места. Давай, Новисс, помоги мне посадить Флейм на морского пони. Животное беспокоится: ему нужно вернуться в воду.
Когда Флейм и Рэнсом уехали, Тор тихо спросил меня:
— Ты думаешь о том, что хранители прячут на корабле? Собираешься узнать, что это, а потом использовать знание для того, чтобы заключить с ними сделку?
— Нет, — покачала я головой. — Датрик предвидел такую возможность. Он слишком хорошо меня знает, а потому предупредил, что охрана там не только магическая. Я еще не дошла до того, чтобы убивать силвов-хранителей ради того, чтобы узнать их секрет. Я вижу другой выход для Флейм… По крайней мере надеюсь на это. Возвращайся в гостиницу, Тор. Со мной ничего не случится.
Тор согласился, зная, что его помощь может понадобиться Флейм и Рэнсому, хотя отведенная ему роль и не слишком ему нравилась. Подозреваю, что принять мое предложение его заставил долг перед Рэнсомом, а вовсе не желание мне угодить. Будь обстоятельства иными, он пошел бы со мной, как бы я ни возражала. Так или иначе, Тор низко надвинул шляпу и двинулся прочь от пристани.
Как только он скрылся из виду, я направилась к дому Ниамора. Мне пришлось пробираться между спящими бродягами, расположившимися перед дверью, и меня пронзило острое чувство — смесь жалости, стыда, гнева и облегчения оттого, что я — не одна из них; запах нищеты и немытых тел был мне хорошо знаком, он будил во мне воспоминания детства. Мне пришлось сделать усилие, чтобы не думать, не вспоминать…
