Антон Белозеров - Бегущий За Ветром
— Фаэй! — раздался громкий мужской крик.
— Милли! — вторил ему крик женский.
Охранявшие процессию солдаты не смогли остановить чернобородого крепкого мужчину и светловолосую стройную женщину.
— Папа! Мама! — коротко взвизгнула Фаэй Милли и спустя мгновение три человека слились в объятиях, со смехом тормоша и теребя друг друга.
Бегущий За Ветром на мгновение обернулся, посмотрел на эту сцену, но потом, не сбавляя шага, продолжил путь вместе с Шализалом, офицерами и магами. Они вошли во дворец градоначальника, который теперь совмещал в себе штаб, госпиталь, склад и казарму. Многие раненые лежали прямо на полу на матрасах и циновках.
Роскошное убранство дворца, так любимое предыдущим градоначальником Каллилем, теперь превратилось в обломки и лохмотья. Кое-где даже виднелись следы пожаров, опаливших мебель и ковры, закоптивших витражи и мозаики на стенах. Впрочем, и остальные знания Силтакана выглядели не лучшим образом. Во время осады они пострадали от снарядов вражеских катапульт. Некоторые дома выгорели полностью, от них остались лишь каменные остовы.
— Как вам удалось справиться с плотоядным туманом? — спросил Бегущий За Ветром. — Думаю, на город было сброшено немало сосудов с этим ужасным оружием.
Шализал ответил:
— Маг Зашварн выжигал его своим огнем.
Зашварн добавил:
— Моих сил не хватало, так что приходилось забрасывать клубы тумана факелами и горючими материалами. В домах горожан вы теперь едва ли найдете деревянную мебель и книги.
— Был и еще один способ… — тихо произнес Дайкалор, вздохнул и замолчал.
— Кажется, я догадываюсь, — сказал Бегущий За Ветром. — Я видел солдат в доспехах кавалеристов, но не видел их лошадей и не слышал ржания.
— Да, это так, — кивнул головой Шализал. — Это была моя идея. Мы увидели, что туман, поглотив живую плоть, уменьшается в объеме. Происходит как бы взаимное уничтожение материи. Поэтому мы гнали лошадей прямо в гущу тумана…
Бегущий За Ветром положил руку на плечо Дайкалора:
— Вы слышали их крики? Я вам сочувствую.
Маг, понимающий язык животных, издал звук, похожий на всхлипывание:
— Это было ужасно!
— Вина за гибель лошадей лежит не на нас, а на колдунах культа Тло-Алипока! — твердо произнес Шализал, хотя по его глазам было видно, что он не меньше остальных переживает мучительную гибель прекрасных животных.
— Нам всем было тяжело, — вздохнул Бегущий За Ветром. — Но впереди наш ждет задача не менее сложная. Мы должны уничтожить колдунов культа Тло-Алипока, которые, как я думаю, сейчас осадили Тласколан.
— Мы тоже считаем, что самые сильные колдуны отправились на захват нашей столицы.
Бегущий За Ветром устало вздохнул:
— Значит, я долго в Силтакане не задержусь. Шализал, распорядись, чтобы на галеру загрузили воду и провизию.
Маг Дайкалор удивленно спросил:
— Насколько я видел, эта галера — пиратский корабль. Разве пристало великому волшебнику полагаться на воровское отребье?
Бегущий За Ветром усмехнулся:
— Отребье? Каждый из этих людей сейчас богаче иного принца. Кроме того, они не пираты, а честные каперы на службе Тласколана… да и на моей личной службе тоже.
Если упомянутое богатство и заинтересовало присутствующих, то никто не решился продолжить расспросы. Знаменитый волшебник совершенно недвусмысленно указал, что кем бы ни были люди на галере, в настоящее время они находились под его покровительством.
— Не откажетесь ли вы от праздничной трапезы? — спросил один из офицеров. — Нам было бы очень лестно и приятно, если бы вы оказали нам эту честь.
Бегущий За Ветром смерил взглядом говорившего, по витиеватой фразе узнав штабного офицера из Силтакана. Впрочем, выщербленные дощечки доспехов и перевязанная рука говорили о том, что этот военный не прятался за спины солдат. Поэтому волшебник ответил достаточно вежливо:
— Каждая минута, проведенная с вами, это новые жертвы среди защитников Тласколана.
— Столица еще держится, — подал голос Дайкалор. — Недавно я получил известие от почтового голубя. Два часа ничего не решат.
— Ну, хорошо, — позволил себя уговорить Бегущий За Ветром. — Только не забудьте пригласить на трапезу Фаэй Милли, девушку-капитана.
Никто из руководителей обороны Силтакана не собирался оспаривать желания знаменитого волшебника. Так что вскоре в полуразрушенном дворце градоначальника состоялся скромный пир, на котором почетными гостями стали и Бегущий За Ветром, и Фаэй Милли, и ее родители, и даже те четверо пиратов, что были гребцами на шлюпке, а теперь выступившие в роли представителей команды пиратов-каперов.
* * *Через несколько часов галера отошла от берега и взяла курс на Тласколан. На ее борту находились Бегущий За Ветром, Фаэй Милли и маг Дайкалор. Повелитель огня Зашварн остался в Силтакане на тот случай, если городу опять будет грозить какая-нибудь опасность. Родители предводительницы пиратов — Бородатый Хиджог и его жена Джованна — также остались в Силтакане. Как не велика была их любовь к дочери, они понимали, что на корабле (тем более, на пиратском) может быть только один капитан. Пообещав, что непременно отыщут друг друга по окончании войны, родители и дочка расстались с печалью, но с надеждой на новую встречу. Впрочем, так поступали они не в первый и не в последний раз.
Кроме этого, некоторые изменения произошли в составе команды. Перед отплытием Бегущий За Ветром обратился к пиратам с речью:
— Мы с вами прошли длинный, тяжелый путь. Вы выполнили ту работу, для которой я вас нанимал. Вы получили за нее вознаграждение. На этом наши обязательства друг перед другом заканчиваются. Я присоединюсь к армии Тласколана, чтобы продолжить войну с культом Тло-Алипока. Вы можете последовать за мной, а можете прямо сейчас сойти на берег и начать новую жизнь. Это ваш выбор. На место ушедших найдется замена. К Фаэй Милли уже обращались моряки с просьбой зачислить их в команду…
Девушка кивком головы подтвердила слова волшебника.
— …Едва ли я смогу предложить вам богатства больше, чем у вас уже есть, — продолжил Бегущий За Ветром. — Пообещать я могу лишь славу, почет, уважение и признательность жителей Тласколана. Так что подумайте и примите решение. Я все сказал.
На берег сошли всего три человека. Одним из них был пират, у которого туман восстановил потерянный глаз и убрал шрам с лица.
— Я хочу получить от жизни то, что не мог из-за своего уродства, — объяснил он свой поступок товарищам. — Я хочу найти любовь…
И пираты, которые готовы были освистать и ославить трусами тех, кто покидал галеру, замолчали. Хотя они были отчаянными головорезами и безжалостными разбойниками, в глубине души у каждого из них все-таки тлели искорки романтизма и сентиментальности.
