Алексей Андреев - Охота на Крыс
Да и когда Рогволд, уже не таясь и не опасаясь, что его поднимут на смех, описал старца и его мастерство мечника, Бронеслав лишь развел руками. Судя по описанию, это был явно не мудрец с Перекрестка. Русу крепко врезались в память слова ведьмака: «У каждого свой Перекресток».
И теперь, когда Рогволд продирался по скользким камням, его не покидала уверенность, что первый из своих перекрестков он уже прошел. Или нет? Весь день он думал об этом, и, когда впереди замаячило еле видное пятно света, он понял: да! Вся жизнь человека — это перекресток. И куда свернуть на нем, каждый выбирает сам. И отвечает за выбор тоже сам. Потом, когда выбор сделан, глупо винить себя в содеянном. И еще глупее винить в этом других. Не важно, богов или людей.
— Если что-либо должно быть сделано — делай, совершай с твердостью, ибо расслабленный Странник только больше поднимает пыль.
Слова пришли издалека, как будто сила, с недавних пор наполнявшая тело Рогволда, прошептала их на ухо. И, облизнув пересохшие губы, рус тихим эхом ответил, словно пробуя слова на вкус:
— …только больше поднимает пыль…
ГЛАВА 14
Чаши черного кипрского вина, стоявшие перед Константинусом и Ратибором, так и остались нетронутыми. Лекарь сидел в кресле неподвижно, как статуя древнего царя, и на лице застыла маска поистине царского спокойствия. Крепко сжаты тонкие губы, немигающий взгляд внимательно изучает ковер, висящий за креслом Ратибора. Только длинные пальцы Константинуса, способные охватить в кольцо арабскую пиалу для чая, жили своей напряженной жизнью. Не сразу понял ведьмак странный танец пальцев своего собеседника. Приглядевшись повнимательнее, Винт, ни на миг не прекращавший рассказа о палаче Юсуфе и его странных посетителях, наконец понял, что творит лекарь.
«Палач чаши сминает, а этот словно душит кого-то, — промелькнула в голове уставшего ведьмака мысль. — Душит?»
Поняв всю бурю в душе Константинуса, Ратибор как зачарованный смотрел на его руки. Вот пальцы сжали кадык, причиняя невидимому горлу, кроме удушья, еще и нестерпимую боль. Потом безымянный палец, намертво зажавший дыхательное горло, разжался на время, необходимое, чтобы вновь вернулась жизнь в невидимое тело. Затем вновь впился в глотку, пережимая тонкую нить дыхания. А большой и указательный все продолжали хищно терзать кадык, казалось, сам воздух стонет от нестерпимой боли. В самом конце своего рассказа ведьмаку даже послышался хруст расплющенных позвонков. Знал старый лекарь, как можно причинить боль человеческому телу.
— Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Верно сказано. Лекарь да палач — а хватка одна. Такому лекарю даже палаческая удавка без надобности. Так закогтил, что любой орел от зависти помрет, — к Винту вернулся его оптимизм. Как выяснилось, немного раньше времени. Ведьмак ощутил на своей шее оценивающий взгляд толстяка и медленно, незаметно начал вынимать из кожаного чехла метательный нож.
Ватная тишина повисла в комнате. Наконец лекарь расслабился, как-то сразу обмякнув и подобрев лицом. Еще за миг до этого от неподвижного лица веяло могильным холодом, и вот напротив Ратибора вновь сидит привычный Константинус. Лекарь как будто даже постарел, теперь перед Винтом сидел древний старик, закованный в колыхающую громаду плоти.
— Скажи мне, — голос Константинуса был суше черного ветра пустыни, — в городе ли Лука Брагин? Думаю, мне потребуется лучший мастер. Легат окажется для обычного убийцы слишком твердым орешком. А в этом деле у меня нет права на ошибку. И тебе советую не суетиться с местью, а подождать, пока профессионал сделает свое дело. Или ты хочешь сам за него взяться?..
— Легат? Какой легат? — переспросил ведьмак, внутренне сжавшись от напряжения. Поистине этот день был одним из самых удачных в его жизни. Сквозь выматывающую безнадежность последних дней вновь сверкнул луч надежды. Лекарь знал второго из заказчиков огненного зелья! Теперь возможно выйти на него!
Константинус зорко взглянул на него, и ведьмак лишь прикусил язык, понимая, что забылся и сболтнул лишнего. В деле явно проступал нос графа Гуго. Лекарь хоть и болтун, но тайны своего приятеля хранит свято. Тем более с графским слугой, который и так слишком много знает. Ну что ж, сделаем вид, что вопроса не было. Чуть позже можно будет рискнуть.
— Не знаю, — Винт развел руками, — вроде бы Луку и впрямь видели в городе. Я же из другой гильдии. У этих ребят своя работа, у нас своя. Не в свое дело не лезем. Хотя нас иногда и путают. Тут недавно мне заказ попробовали сделать. А насчет того, что мне рассказал палач… Помните того ханьца, ну что к Юсуфу заходил? Так вот, он из клана «Феникса», голову даю на отсечение. Они сейчас затеяли совершенно безумное дело…
Лицо лекаря на миг вытянулось. Через мгновение Константинус вновь лучился добродушием, но Винт внезапно взмокшей спиной ощутил, что стоит на пороге гибели. Ох не прост наш лекарь…
— Так говоришь, там ханец был? А почему клан «Феникса»? Не буду интересоваться, что за заказ, — Константинус облокотил свой необъятный живот на стол и похлопал ведьмака по плечу, — и маме не скажу.
Под мамой лекарь имел в виду Его Светлость графа Гуго. В ответ на такой жест доверия Ратибор лишь развел руками:
— Так «мама» тут и ни при чем. Думаю, что Его Величест… Простите, оговорился… Его Светлость будет крайне заинтересован в том, чтобы в городе не было разных беспорядков. А клан «Феникса» поднял оружие против ведьмаков Черного Леса. Ни больше и ни меньше. Не так давно «Фениксы» заказали мне найти и украсть в свою очередь украденные у них мечи. Кроме того, их патриарх попробовал заказать, в виде приятного дополнения, и голову их похитителя. В случае отказа мне были обещаны весьма серьезные проблемы. Два дня назад ко мне обратился один незнакомый мне человек. Обычно я никогда не разговариваю с неизвестными, и уж тем более на весьма скользкие темы. Да и заказы от них не принимаю, но после того, как он показал мне это…
На столе перед лекарем оказалась серебряная пластина с летящим соколом. Константинус впился взглядом в тусклый металл значка сотника ведьмачьей дружины, а Винт на миг перевел дух. Лекарь слишком удивился, когда Ратибор, не посвященный в графские замыслы, оговорившись, чуть не назвал графа «величеством». Действительно, кто же откроет ему, простому наемнику, по-настоящему важные планы. Значит, Константинус в курсе графских интриг. И неведомый легат, как и лекарь, занимает важное место в планах старого графа Гуго. Вернее, легат — занимал. Иначе лекарь не заказывал бы голову легата лучшему из всех ашурских убийц.
Тем временем, удостоверившись, что знак сотника подлинный, Константинус поднял взгляд на своего собеседника. Теперь, честно выдержав этот взгляд, ведьмак был уверен, что покинет дом лекаря живым. С ведьмаками ссориться старик не захочет. А пришить по-тихому наемника, исполняющего их задание, равносильно попытке пришить любого из ведьмаков. Убить его, Винта, можно потом, иначе расправа будет короткой. Да и вопросы задавать такому человеку нужно с оглядкой.
