Лу Кристина - Последнее пророчество
Кида приоткрыла один глаз, посмотрела на него, а затем улыбнулась.
- Я никогда на голые ноги мужика не смотрела, что ли?
Гальтар снова рассмеялся.
- Первородный, Кида, только ты так можешь выражаться!
- А что я такого сказала?
Вместо ответа он взял в руки другую ступню и начал массировать. Кида в миг забыла обо всем. Вот до чего доводит ее Гальтар! До амнезии!
Она уже начала засыпать от усталости, когда Кэриэн ее "обрадовал":
- Ты знаешь, - заявил этот поганец, - придется тебе сегодня пасть с голой спиной. Может случиться такое, что одежда опять присохнет к ране.
Кида распахнула глаза и пошевелилась.
- Уф! Давай сдирать этот проклятый корсет. Я спать уже хочу.
- Я заметил.
А как бы все было легче, будь Кейт в нормальном состоянии. Просто приказала бы джамиту Киды регенерировать, и завтра бы у нее остались только розовые шрамы. А так. Во-первых, Кейт не в состоянии, а во-вторых, у Киды что-то там с джамитом. Короче, мечтать не вредно.
Гальтар поднялся, Киде захотелось завопить, чтобы он не прекращал свой замечательный массаж. Это было выше ее сил. Кэриэн взял полотенце, перекинул его через плечо, а потом пошел за ней. Конечно, приятно, когда за тобой вот так ухаживают, нечего сказать. Он не только перенес ее обратно на стул, но и заботливо вытер ноги. Какая прелесть!
Кида сидела и смотрела, как он положил полотенце на пол, а потом подполз к ней ближе. Кида невольно развела ноги, чем он и воспользовался. Гальтар оказался близко. Цвет глаз у него менялся, становился бледнее. Одна рука легла на талию, а вторая - взяла за подбородок.
- Я не хочу делать тебе больно.
Кида вздохнула. Что она могла ему сказать? Да ничего. Потому промолчала. Провела рукой по волосам, чувствуя, как они мягким шелком скользят между пальцами. Такие прекрасные волосы. В них хотелось зарыться лицом, вдыхать их свежий запах, схожий с запахом моря.
- Сними с меня его.
Гальтар кивнул и поднялся на ноги.
- И не бойся перебудить народ. Кейт приняла снотворное, а остальным полезно для нервной системы.
- Ты уже говоришь, как я.
- С кем поведешься…
Он стал расстегивать мелкие застежки на корсете. Повезло, что это были застежки, а не шнуровка. Шили все равно на заказ и на один вечер, как предчувствовали, что потом придется выкидывать сей предмет туалета. Хотя, если бы он остался в целости и сохранности, Кида бы все равно отправила его в мусорку. Она воспылала к нему жгучей ненавистью с первого взгляда.
- Приготовься.
- Давай.
Когда Гальтар дернул, Кида закричала. Больно было так, будто он из нее вырвал кусок плоти. Она не удержалась на стуле и свалилась. Он ее подхватил и держал все время, пока она училась дышать. Фрэл, боль была такая же адская, как когда начался выделяться метафадирен. Чтоб эти Чернокрылы все погибли в неравном бою с вакторианцами! Другого пожелания просто не было.
Боль не проходила. Она все терзала, а по тому, что спину залило что-то теплое, можно было понять, что открылось кровотечение.
- Надо рану заклеить.
Кида вцепилась в Гальтара так, что он даже двинуться не мог. А кому сейчас легко? Девушка с трудом дышала, боль сковала все мышцы. Первородный, что же это такое?
- Промой и клей, - выдохнула Кида.
Она почувствовала, как он ее подхватил и на руках понес в комнату. Уложив на кровать, поцеловал и пообещал, что скоро вернется. Кида молилась, чтобы боль прошла. Это было просто невыносимо. Хотелось выть во всю глотку. Она, может быть, и кричала бы, будь дома. Там же все привычные. А тут маленькая сестренка Гальтара спит давно. Проснется, заплачет, а Майе потом качай ее, успокаивай. Мать Кэриэна и так сегодня перенервничала, увидев странную компанию на пороге.
Вернулся Гальтар с влажным полотенцем. Пока он промокал кровь и возился с ее раной, Кида лежала неподвижно, еле дыша. Потому что стоит сделать глубокий вдох, что кажется, будто тебя разрывает на маленькие кусочки. Спустя некоторое время боль стала утихать. Гальтар осторожно водил руками по спине, накладывая клей и антисептик. Она расслабилась под его нежными руками и сразу же скользнула в сон. Мелькнула мысль, что ей тоже подмешали снотворного, как и Кейт.
19
Знакомый треск возвестил о том, что ей снится не просто сон. Что на этот раз увидит она? Прошлое, будущее, настоящее? А может вновь придет тьма, которой она так сильно боялась. Страх стал постоянным спутником сновидений. Страх и бессилие. Хочешь проснуться, но не можешь…
… ее унизили, раздели и поставили, как какой-то музейный экспонат на рассмотрение. Кида ежится от холода. Тут холодно, а она не умеет выделять даже ксилоцидин, не говоря уже о других, более сложных теплозащитных гормонах.
На нее смотрит немолодая женщина с жесткими чертами и седой мужчина. Кида знает, что пощады от них ждать нечего.
- А вот и наша великая Кида р'Рен, - произносит женщина, - ты являешься Имперским Берсерком, но твой джамит с поразительным упорством отказывается производить даже ксилоцидин. Ну, ничего, дорогуша, я научу тебя, как это делается!
- Анализ положительный, - сообщает мужчина, сверившись с планшетом.
Казалось, что весь мир остановился. Есть только ухмылка женщины, от которой все холодеет внутри.
- Наружу ее!
Она совершенно нагая, без единой тряпочки на теле. И ее бросают в снег. Он обжигает, в тело впивается сотнями игл мороз, ветер забирает последние остатки тепла. Кида дрожит.
… часы, месяцы, годы…
Нет, всего лишь несколько минут в снегу, который не может обещать ей больше ничего, кроме холодной смерти. Она умрет, потому что джамит не хочет производить даже ксилоцидин.
Идти, чтобы хоть что-то делать. Умирать во льдах, видя туманные образы. Умирать глупо, зная, кто будет Освободителем. Теплей уже не станет, просто перестанет чувствовать холод, ляжет на снег и уснет навсегда…
"Ксилоцидин никогда не начинает производится легко", - вспоминает она чужие слова.
Это как боевые гормоны - выделяются только после долгих тренировок. Хотя, она, Кида, ведь исключение.
А потом - пелена, обрывки воспоминаний, туманные образы, навеянные холодом. Она идет одна среди снегов и шепчет одно имя, ЕЕ имя. Кейт должна ее услышать. Как давно это было… Только связь крови может разорвать только смерть.
Вихри видений, давно подавляемые ею, вновь поднялись над ней. Она кружится в них, прикасается, и знает, что будет дальше с этой несправедливой Вселенной…
"Я умираю"
И вот холод уже не кажется таким сильным, зубы перестают стучать, хочется спать. Все уходит, и все становится неважно: и враги, и друзья.
"Прости меня, Кейт. Я не могу"…
Ее кто- то тряс за плечо. Кида напряглась и зашипела, собираясь защищаться. Спина отозвалась резкой болью. Хлынули воспоминания: Кейт, Велитар, Чернокрылы… Рядом сейчас должен быть Гальтар. Кажется, она уснула, когда он обрабатывал ее спину.
