Сергей Ким - Без объявления войны
– Н-ну, я лично нет… – неуверенно произнес Терентий. – Про других даже и не знаю… Я много чего слышал, но, может, это были обычные охотничьи побасенки…
– Именно так, – кивнула берегиня. – Вы, люди Им-пе-рии Рар-ден, – по слогам произнесла она, словно бы пробуя на вкус незнакомые слова, – нас здесь уже не застали. Когда вы пришли сюда, мы уже уснули…
– Уснули? А как же тогда…
Терентий не успел договорить – берегиня перебила его.
– Как по-твоему – где мы сейчас? – Она обвела руками окружающее их пространство.
– Ну… В лесу, наверное…
– Да нет – не в лесу, я сейчас сплю совсем в другом месте.
– А как же тогда мы с тобой разговариваем? – поразился Шеин.
– Я – сплю, ты – спишь. Вот мы с тобой и встретились, – ответила берегиня.
– Хм, ясно… – протянул Терентий, хотя, по правде говоря, ему ничего было не ясно.
На поляне вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь шумом речки, пением птиц и легким шорохом деревьев, раскачиваемых ветром.
– А почему ты решила со мной поговорить? – наконец прервал неловкое молчание Шеин.
– Я? Я вообще ничего не хотела, – категорично заявила берегиня. – Если хочешь знать, человек, то ты первый, с кем я за многие сотни сезонов сна говорю, и…
– И что?
Девушка опустила голову.
– Я не знаю… – тихо прошептала она. – Я… Я боюсь просыпаться вновь. Боюсь увидеть, что стало с моим миром за сотни сезонов… Вдруг в нем для меня уже нет места… Но это не главное.
Берегиня вскинула голову и пристально посмотрела в глаза Терентию, и ему стоило большого труда не отвести взгляда.
– Меня пугают другие, – непонятно сказала девушка. – Такие же, как я с сестрами… И в то же время не такие – чужие, злые, жестокие… Знаешь, почему мы все когда-то уснули, нет? Ваших магов стало слишком много, и нам просто стало не хватать Силы, а для нас это… это как вода или еда для вас. Нет, не так – даже как воздух, мы не могли жить без нее! И поэтому заснули, лишившись большинства сил… Немногие из нас теперь смогут сбросить оковы сна – слишком долго, слишком долго мы спали… Но это опять же не главное. Вы, вы – люди!.. Вы же сейчас поднимаете ото сна всех – и добрых, и злых! Ваша кровь, льющаяся на землю, ваша боль, растекающаяся по Земле, ваш страх, ненависть, гнев… Для таких, как я, – это грязь и страдания, мы не можем выносить этого! Но для других – это пища и пир, возможность подняться и возвыситься!..
Тонкое бледное лицо берегини раскраснелось, ее пальцы сжались в маленькие кулачки, она говорила торопливо, взахлеб, словно боясь не успеть…
– Я тебя не понимаю… – тихо сказал Терентий, опуская глаза.
Он не мог вынести пылающего изумрудным пламенем взгляда лесной богини – столько в нем было страха и боли… На секунду Шеин подумал, что хоть она и очень красива – он не может воспринимать ее как обычную девушку. Такой, наверное, могла бы быть сама Мать-природа, если бы захотела высказать людям за все их прегрешения…
И это пугало.
– Я и не надеялась, что ты поймешь… – горько произнесла берегиня. – Но хоть кому-то я должна была все это сказать, пока еще не совсем поздно… Ты… Ты не самый худший из людей, иначе мы не смогли бы встретиться… Ты все поймешь… Со временем. Просто запомни мои слова и когда-нибудь еще раз подумай над ними… И тогда постарайся сделать правильный выбор, несмотря ни на что, иначе все будет еще хуже…
– Это пророчество? – Сердце Терентия словно бы сжала невидимая ледяная рука. – Так знай, что я не верю в предсказания…
– К сожалению, это – не пророчество, – горько усмехнулась девушка и прямо взглянула в глаза Шеину. – Это проклятие. Мое и твое. Прощай, Терентий, и моли звездное небо, чтобы все, что я сказала, осталось бредом полусумасшедшего лесного духа… Пусть разум твой будет в мире, а сердце в покое.
Порыв ураганного ветра налетел, словно дракон, взметая в воздух траву и листву, пригибая и ломая деревья.
В этом зеленом урагане в последний раз сверкнули ярко-изумрудные глаза берегини, и сквозь рев ветра до Терентия долетел тихий голос:
– Не бойся и не отступай, человече…
Ослепительная вспышка зеленого пламени – и окружающий мир разлетается тысячей осколков.
– …Рота, подъем! – крик дежурного раздался через миг после того, как Шеин проснулся в холодном поту.
Внук бургомистра уставился в бревенчатый потолок.
«Казарма… Сегодня же нас должны придать какому-то подразделению!»
Терентий соскочил с верхнего яруса грубой двухъярусной койки и начал быстро застилать ее. Затем нужно будет в темпе одеться и вместе с другими ополченцами бежать на построение…
…В общей суматохе никто не заметил, как, кружась в воздухе, на грубый дощатый пол казармы опустился маленький листок дикой смородины…
* * *– Равняйсь! Смир-на!.. Господин капитан, учебная рота по вашему приказанию прибыла! – с некоторым удивлением выпалил исполняющий обязанности комроты, избранный из числа ополченцев же.
А посмотреть было на что и поудивляться чему – тоже.
Вместо образцово-показательной легионной роты (куда все втайне мечтали попасть) на плацу перед вновь прибывшими ополченцами стояла сотня мрачноватых солдат-зэгов. Еще три учебные роты, прибывшие чуть раньше, тоже взирали на это зрелище без особого энтузиазма.
Большинство зэгов было в разной степени небрито, все они были в старых, уже давным-давно снятых с вооружения латах и с не менее старым оружием. А по возрасту годились ополченцам если уж не в деды, то в отцы точно – ведь отчего-то здесь были собраны лишь достаточно молодые рекруты.
Впереди строя зэгов стояло три человека… Нет, точнее – два человека и орк.
– Вольно, – сухо сказал высокий темноволосый зэг, стоящий в центре, раскачивая в руке снятый шлем. – Итак, приветствую вас, господа рекруты. Мое имя капитан Бондарь. По личному приказу секунд-генерала Морозова и бургомистра Шеина, – по рядам ополченцев пронесся шум, – мне поручено объявить, что с сегодняшнего дня вы зачислены в третий батальон формируемого Монеронского ополченческого легиона. Естественно, пока что это будет учебный батальон… Основной костяк будете составлять именно вы – ополченцы, в качестве же командиров к вам будут приставлены более опытные бойцы с целью обучить вас всему необходимому…
– Каторжане, что ли? – брякнул кто-то в строю.
Капитан прищурился:
– А ну, кто тут у нас такой говорливый – выйти из строя!
Никто даже не пошевелился.
– Неповиновение? – грозно рыкнул Павел. – А у нас сейчас, между прочим, введено военное положение. И знаете, что за это бывает? Не знаете, и ладно. Но никто с вами нянчиться не будет – накажут всех. Придется, видно, доложить о происшедшем господам генералу и бургомистру и подумать о вашем наказании… Думаю, в дисбате вас быстро отучат ляпать хрен знает что, а потом прятаться за спины других…
