Мелисса Марр - Роковая татуировка
Лесли остановилась. Не в силах подойти ближе, не в силах найти слова, не в силах отвести взгляд от светящегося Ниалла.
Он встретился с ней глазами.
— Я получил от королевы разрешение охранять тебя. Но не сумел… Прости, Лесли. Мне очень жаль.
— От королевы?
Она поняла, о ком идет речь, раньше, чем услышала ответ. Перевела взгляд на Сета.
— Эш, — подтвердил тот. — Она молчала, потому что хотела уберечь тебя от этого мира. От них.
И показал куда-то за спину Лесли. Она обернулась — и увидела десятка два невесть откуда взявшихся существ, совсем не походивших на людей. Казалось, посетители «Холма» надели маскарадные костюмы, но на самом деле это был вовсе не маскарад.
— Кто это? — спросила она.
— Фэйри.
Лесли уставилась на тех, кто несколько минут назад здесь не было. Бред какой-то. Ей следовало испугаться или разозлиться. Но этих чувств она не испытывала. Лишь любопытство, удивление и легкую эйфорию. Это должно было пугать ее — как она догадывалась — больше всего прочего.
— Эш правит одним из волшебных дворов — Летним. Делит трон с Кинаном, — ровным голосом сказал Сет.
Но Лесли ощутила вкус его эмоций: тревога, страх, ревность, скрытые глубоко под поверхностным спокойствием.
Она снова посмотрела на Ниалла — уже прямо, а не искоса. Тот по-прежнему светился.
— Почему? — спросила она. — Почему я сейчас вижу тебя таким?
— Ты уже все знаешь. И мне нет нужды носить личину.
Ниалл двинулся к ней.
— Она теперь принадлежит Айриэлу. Нам, — сказала Тиш и махнула рукой.
Из тени выступили шестеро покрытых шипами мужчин, преградили Ниаллу путь.
Рядом с ним в тот же миг появились пятеро парнишек с дредами, из «Холма». Зарычали, оскалив зубы. Ниалл тоже зарычал.
Тем временем еще какие-то люди… нет, не люди — странные существа вышли из ниоткуда. Со странным оружием в руках. У одних были короткие кривые ножи из кости и камня, у других — длинные бронзовые и серебряные клинки. С кровожадными ухмылками на лицах они встали друг против друга в два ряда. Часть их окружила охранным кольцом Лесли, другая — Сета.
Тиш, чье обличье не изменилось, хотя она явно была одной из них, вышла вперед — медленно, словно хищник, подкрадывающийся к добыче.
— Я действую по поручению Айриэла. Мне велено присматривать за Лесли, беречь ее для него. Не стоит испытывать наше терпение, Ниалл.
Ярость Ниалла вливалась в Лесли потоком, грозя затопить. Его напряженная поза красноречивей слов свидетельствовала о готовности прибегнуть к насилию.
И Лесли хотелось, как ни странно, чтобы он это сделал. Хотелось, чтобы все они схватились друг с другом. Хотелось жестокости, ярости, соперничества, ненависти. Страстное желание снедало ее изнутри, какой-то голод, томивший вовсе не ее. Когда эмоции окружающих схлестнулись в ней, девушка даже пошатнулась.
Тут защитное кольцо вокруг Лесли расступилось. Тиш подошла, коротко склонив голову, взяла ее за руку. И спросила, повысив голос, чтобы перекрыть общий ропот и рычание:
— Ты начнешь из-за девушки войну, Ниалл?
— С удовольствием, — бросил он.
— Есть ли у тебя на то позволение? — продолжала Тиш.
Ниалл некоторое время молчал. Потом ответил:
— Мой двор запретил мне это делать.
— Тогда ступай домой, — сказала Тиш. Поманила кого-то из тьмы. — Папа, ты заберешь ее?
И Лесли увидела невесть откуда взявшегося Габриэла. Вытатуированные псы на его руках шевелились, словно готовились к броску. Бред… и в то же время реальность. Она нужна этим существам, но зачем? Почему она не чувствует страха? Вместо него — лишь мысль о том, что надо бы испугаться. Что они с ней сделали?
— Привет, девочка, — мягко улыбнулся Габриэл. — Пойдем отсюда, ладно?
Последнее, что ощутила Лесли, — ее подняли на руки и побежали с ней по улице с невероятной, невозможной скоростью.
Угасли все уличные огни, затихли звуки, остались лишь тьма и голос Айриэла, доносившийся откуда-то издалека:
— Отдохни пока, дорогая. Скоро увидимся.
Глава 27
Едва войдя в лофт, Ниалл проговорил:
— Лесли забрали. Я не прошу многого, все эти годы ничего не просил…
Кинан поднял руку, и та воссияла солнечным светом.
— Айриэл все еще имеет власть над тобой, Ниалл?
— Что?
Тот замер, пытаясь совладать со своими чувствами.
Король Лета вместо ответа нахмурился.
Горячий ветер — свидетельство кипения его чувств — пронесся по комнате, склоняя деревья и кусты; птицы спешно укрылись за колоннами. Летних дев, к счастью, не было. Кинан коротко велел выйти и стоявшим на посту стражникам, после чего принялся расхаживать по лофту. По помещению кружил водоворотами раскаленный воздух, вились смерчи, похожие на призрачные живые существа, а их с воем рвал в клочья жгучий ветер пустыни. Затем хлынул ливень. В замкнутом пространстве, грозя катастрофой, столкнулись разные стихии — воплощения противоречивых эмоций короля.
Кинан приостановился, спросил:
— Ты часто вспоминаешь о нем? Скучаешь по его двору?
— О чем ты говоришь? — удивился Ниалл.
Кинан схватил диванную подушку, стиснул ее в руках, стараясь обуздать ярость. В комнате уже бушевал ураган, срывая листья с деревьев, опрокидывая и разбивая вдребезги стеклянные статуи.
— Я выполнил все условия, Ниалл. И больше не дам себя связать. Прошлое не вернется. Айриэл не лишит меня сил.
Глаза его сверкнули нестерпимо ярко, из уст вырвалось солнечное сияние. Диванная подушка занялась огнем.
— Я ничего не понимаю, Кинан. Объясни, наконец, в чем дело. — Нрав Ниалла не был таким переменчивым даже после веков пребывания при Летнем дворе, но в чем он превосходил короля, так это в жесткости. — Айриэл забрал Лесли. У нас нет времени на…
— Айриэл к тебе по-прежнему привязан. — Вид у Кинана стал печальный. — А что ты чувствуешь к нему?
Ниалл остолбенел, глядя на друга. Ради Кинана он жил, в нем на протяжении веков находил единственное оправдание своего существования. Король не мог задать ему такой вопрос. Но он все-таки спросил, и это причинило боль.
— Не надо. Не спрашивай меня о том, что было когда-то.
Кинан промолчал. Не извинился за то, что бередит старые раны. Подошел к окну, выглянул, и буря в комнате начала утихать.
Король Лета снова был спокоен.
Зато Ниалл утратил равновесие. Совсем не такого разговора он хотел — сейчас, когда его снедали беспокойство за Лесли и гнев на Айриэла, Темного короля, которому он доверился в далекие времена и совершил ошибку. Айриэл не сразу открыл ему то, что знал с самого начала: те смертные, с кем Ниалл вступал в связь, приобретали наркотическую зависимость от него и заболевали. А потом умирали… но прежде темные фэйри забирали их забавы ради в свои владения. Когда Айриэл объяснил, что такова природа ганканаха — вызывать зависимость, Ниалл сбежал.
