Евгений Алексеев - Купец
Не знаю как вести себя с айвами. Мне до жути понравилась девушка, нет женщина. Стройная как тал, с иссиня черными, густыми волосами. Она задорно улыбалась, сидящим за столом атамикинерам. И, изредка, смущаясь, одаривала меня теплой улыбкой. Украдкой узнал, точнее, услышал, что зовут ее Алия. В свои восемнадцать, я уже считался взрослым мужчиной. В Клонеле частенько обзаводились семьей и в пятнадцать - шестнадцать лет. Но как, то не сложилось. Хотя в снах про Виктора насмотрелся ого-го. Но особо никто не привлекал, да и дамоклов меч насильственной женитьбы довлел. Конечно с ребятами посетили пару домов терпимости, благо были и деньги, и проводники в лице Харна с Лиангом. Но не, то все это было. А вот Алия заставляла сердце стучать чаще, или может просто гормоны разыгрались? Надо бы взять себя в руки, а то испорчу так удачно начавшийся день.
Ночью она сама пришла в отведенную мне юрту. Нежная и страстная, скромная и распутная, казалось, в этой женщине есть все. Алия... ее карие глаза всегда будут со мной. В ту ночь мы забыли обо всем.
Только рано утром, перед уходом смогли в нескольких словах рассказать друг другу о себе. Я лениво перебирал шелк ее роскошных черных волос, пахнувших горьковатой полынью и свежим степным ветром. И слушал, нет, вбирал ее рассказ.
Она была вдовой, мужа убили еще там, на берегах Караеля. И еще дочерью Абака. Единственной. Все остальные члены семьи: мать, два брата и старшая сестра, погибли в той бойне. Отец сберег лишь Алию. И узнай он о нас, меня бы укоротили на голову. Но я готов был рисковать еще и еще раз. В ту ночь решил, что нашел свою суженную. Дело не в постели, и не в красоте, просто мы оба почувствовали себя такими близкими, такими родными как будто провели всю жизнь вместе. И представить, что будет иначе, было просто невозможно. Сейчас не время давать обязательства, доберусь ли я живым до дома? Но если все закончится удачно, пришлю сватов к Абаку, а там будь что будет.
Уходил из гостеприимного аула, постоянно оглядываясь и ища ту, что подарила любовь. Только когда юрты должны были скрыться, за поворотом промелькнула такая знакомая и родная фигурка.
Владения Черного барона впереди на западе. К югу в скалах было несколько еле заметных тропинок, которые были доступны только летом. Зимой же скользкие, заснеженные камни послужили причиной смерти немалого количества людей. Сказать, что горы были преодолены без усилий нельзя. Но тропа была обихожена, так как айвам приходилось ходить по ней тяжелогружеными. В некоторых местах были вырублены выемки для того чтобы было удобнее держаться. Натянуты веревочные переправы пропитанные жиром, от того скользки но не боящиеся дождя.
Путь моих провожатых закончился во владения одного из вассалов Герцога. Тепло, расставшись с айвами, я отправился в Клонель. Дорога была не длинна, а котомка набита сушеным мясом и творогом, которые щедро были даны Абаком. Еще степняк сделал царский подарок - доспех из хитина Рыцаря Хэлариана. С этими легионерами уже давно никто не встречался. А те, кому все же не повезло никому и ничего не могли рассказать. Еще хитин убитого рыцаря, как правило, доставался изрубленным на куски, так нежить можно было считать условно мертвой только после расчленения. Доставшийся же мне в подарок экземпляр был на удивление хорош. По рассказу Абака тело рыцаря нашли придавленным огромным валуном. Видимо нежить захваченная тисками не смогла двигаться, а когда границы Пустоши отодвинулись, прекратила существовать.
Такие доспехи были сродни имперским, их почти не брала магия. А по прочности они мало уступали гномьей стали. При этом вес хитинового панциря был в несколько раз меньше. Было трудно подобрать пластины под конкретного бойца, хитин с трудом подвергался обработки, потому чтобы собрать цельный доспех, с панцирем, наплечниками, сборной юбкой и поножами, нужны, были останки нескольких разных тварей. Ко всему прочему, мастера чуть ли не годами работали над такими вещами, ведь хитин нельзя было проковать, сварить или исправить там, где допустил ошибку. Панцирь скрупулезно, медленно, шаг за шагом обрабатывали мастера степняков, пока не добились идеальной формы. Изначально материал гораздо толще и тяжелее, его стачивали, убирая лишние наросты и сглаживая бугры. Работа тонкая, требующая терпения и навыков. Так что подарок Абака был не только дорогим, но и очень редким.
Вооружение мое дополнялось шлемом из шести хитиновых пластин соединенных кожей, круглым щитом, также выполненным из хитина и чем-то вроде кольчуги. Сделана она была из добытых мной струн биарда, подкладка эта получалась необычайно мягкой и эластичной, но при этом попытки повредить ее ножом оканчивались, ничем. По словам Абака кольчуга из струн, легко держала стрелу выпущенную с пятидесяти шагов.
Но самым экзотичным в этом вооружении был шип. Иначе, то оружие, что я получил в подарок, не назвать. Трехгранный, невероятно острый в гранях и на конце, костяной клинок в полтора локтя. Лезвие, рукоять, гарда, все было когда-то одним наростом на теле неведомой твари. Сейчас из него получился необычайно легкий, тонкий, но очень прочный клинок. Но самой главной особенностью клинка была его способность быть чем-то вроде проводником манны. Об этом свойстве кочевники, наверное, даже не думали. Нормальные маги используют манну на заклятия, в крайнем случае, для зарядки артефактов. Здесь же был просто расход манны. Видимо легендарный ужас пустоши Гроги выплескивала из себя первородную силу через этот шип, и так проламывала стальные панцири своих врагов. Я же со своим куцым запасом, получал возможность, синхронизировать момент удара мечем и выплеск манны через него, что должно было увеличить силу удара. Надо поэкспериментировать, теоретически выходило, что такой вот почти шпагой можно было пробить гномий доспех.
Шипы Грога после нашествия часто использовались как мечи, но были они редки, и насколько знаю, свойства шипов как проводников магии известны не были. С течением времени их становилось все меньше и меньше. Кость, даже такая прочная, сгнивала, ломалась и исчезала в земле. Шауны нашли этот шип в слое жирной как масло земле, обнажившейся после горного камнепада. Шип сохранился на удивление хорошо, мастера лишь придали удобную форму для рукоятки.
Но еще больше удивил доспех. Чтобы увеличить запас манны нужно было каждый раз наполнять свой резерв, а потом расходовать. Нормальные маги делали это раз в неделю недели. В моем случае приходилось повторять эту операцию каждый час. В основном я скидывал излишки в артефакт щита, но тот и без того был почти постоянно полным. После экспериментов с мечом очередь дошла и до доспеха. Видимых результатов не было, но после нескольких дней вливания манны, заметил, что доспех задышал. Твердый и прочный он к тому же стал более эластичен, что ли. В нем поддерживаемая магией теплилась псевдо жизнь. Видимо из-за этого свойства тела Рыцарей Хэлариана не могли пробить копья выпущенные баллистой, тогда как щиты, сделанные из их панциря, худо-бедно можно было разбить топором. Получалось мой доспех, мало чем уступал по прочности вооружению тяжелого имперского пехотинца. Но по весу был не намного тяжелей, грубой кожаной куртки, которые кочевники использовали для защиты от случайных ударов и стрел, летящих по касательной. Тогда как воин в тяжелом доспехе больше стоял, ожидая конной и атаки. Пробежка до рядов противника, в такой куче метала, грозила носившему истощением и обезвоживанием. Консервная банка, называемая имперским панцирем, была надежным, но ужасно громоздким оружием.
