Елена Ковалевская - Клирик-наемница
- Все! - Первый расцепил руки, которые оказались свободны, и развел их в стороны, с видимым удовольствием разминая кисти, словно до этого они были в тисках. Гарост пружинисто поднялся на ноги и с отсутствующим доселе уважением поклонился.
- Лучезарный.
- Светоносный, - вежливо ответил тот, и пожелал: - Пусть свет, дарующий жизнь всегда сопровождает вас.
- И вас.
С этими словами Гарост стремительным шагом покинул кабинет, а Лучезарный вновь вернулся к прерванному делу - проверке списка команд, которые имели наиболее высокий уровень подготовки.
Движение на Королевском тракте было довольно оживленное, навстречу попадались телеги фермеров, одинокие всадники и кавалькады, спешащие по своим делам. Я внимательно рассматривала проезжающих: люди как люди, хотя у некоторых встречались не совсем привычные черты лица. Одни с носом картошкой и густой растительностью на лице отдаленно напоминали гномов. Другие, в основном богато одетые всадники скорее смахивали на фотомоделей, нежели чем на жителей 'фентезийного' средневековья. Я подозревала, что в их жилах течет немалая часть эльфийской крови, уж очень чертами лица они походили на Лиаса и Лорила. За полторы недели, что провела с ними, их внешность я помнила едва ли не наизусть.
День клонился к закату. Наши вещи были покрыты слоем дорожной пыли, которую выбивали из мостовой копыта лошадей, когда мы наконец-то добрались до трактира, одиноко стоящего у обочины. Именно к нему стремился успеть до ночи Бриан.
Сам трактир и постройки при нем оказались обнесены высоким забором из толстых бревен, за которым нестрашно было выдержать осаду средней величины. Ворота, способные удержать таранный удар, стояли приветливо распахнутыми настежь. У коновязи, опустив морды в ясли с овсом, были привязаны пять лошадей, а пара накрытых полотном телег, стояли невдалеке у забора.
Едва мы заехали во двор, к нам подскочил мальчишка лет двенадцати и, тараторя без умолку, предложил устроить коней: накормить, напоить, вычистить их, если мы останемся на ночь. И это всего за один ваймерский золотой или пять медных денежек любого другого государства. Так же он успел пообещать спокойный ночлег, сытный ужин и кучу песен залетного менестреля, который уже вторую неделю никак не мог от них съехать. Еще сообщил, что на постой у них нынче остановились два крестьянина из дальних деревень, везущих товары на ярмарку, которая будет в каком-то городке на седьмой день лета; трое заезжих господ, аж из самого Аниэлиса...
Он трещал еще о чем-то, но я устав слушать просто перестала обращать на его болтовню внимание. Мы спешились и направились в трактир, оставив коней на попечение малолетнего болтуна.
В полумраке общей залы за столами сидели люди, а в дальнем углу - обещанный менестрель. Им оказалась симпатичная, миловидная девушка, которая с унылым видом терзала струны противно дребезжащей лютни и тихим обреченным голосом, даже не попадая в такт, тянула нерифмованную песнь.
- А младая дева, получив тот дар
Поцеловала меня милого,
К груди прижалась белой
И замерла на руках...
На последнем аккорде лютня немилосердно бзденькнула, отчего у меня зазвенело в ушах, а квартероны и вовсе сморщились, получив звуковой удар по чувствительному слуху. Однако в зале не обратили внимания на этот пассаж и продолжили разговоры. Морвид глянул на горе-певицу, которая собиралась затянуть следующий, явно столь же немелодичный куплет, что-то прошептал и легонько стукнул посохом в пол. Лютня смолкла, а удивленная менестрель еще какое-то время продолжала беззвучно, словно рыба, открывать рот.
- Это тебе за труды, - сжалился над ней Лорил и, проходя мимо, швырнул серебряный. - И за молчание.
Девушка проворно схватила покатившуюся по столу монету и, стуча каблуками, поспешила к выходу.
Мы расположились за столом у стены. Пока ожидали хозяина, я принялась внимательно разглядывать зал. Что ж, он соответствовал чаяниям большинства авторов, которые когда-либо описывали придорожный трактир. Простые тесаные стены; небольшие окна, через немытое стекло которых лился тусклый свет; деревянные столы и лавки, большой очаг по теплому времени незатопленный, стойка напротив двери и люстра с оплывшими свечами в виде тележного колеса.
Из неприметной двери выскочил хозяин в длинном фартуке заляпаном жирными пятнами и поспешил к нам. Когда он почтительно замер у стола, и Бриан принялся делать заказ, я во все глаза уставилась на мужчину. Ну и внешность у него! Острое лицо, поросшее редкой рыжеватой бородой по самые глаза. Да что там по глаза, у него и уши то оказались заросшими этой самой растительностью, отчего он больше походил на облезшего зверя, нежели на человека. Глаза темные, раскосые; густая шевелюра такого же рыжеватого цвета стянутая в хвост. А руки?! Бр-р-р! От рукавов рубахи и по самые ногти они были покрытые все той же редкой, но длинной шерстью.
Заметив мой пристальный взгляд, он растянул желтоватые зубы в улыбке и продемонстрировал излишне длинные резцы.
- Айфер из рода Вольфасов к вашим услугам, - отрекомендовался он. - Уже третье поколение моих предков содержит этот трактир.
Я смутилась и отвела взгляд. Так вот как в человеческой ипостаси выглядят ликантропы - разумные оборотни!
А Бриан, словно не заметив моего любопытства, продолжал:
- ... Запас овса в дорогу на четыре дня и одну комнату на пятерых.
Хозяин развернул ухо в сторону лидера и, любуясь моим потрясенным видом, еще раз оскалился. Потом заверил, что все будет исполнено, и поспешил на кухню.
Едва он ушел, Морвид наклонился и сдавленно прошептал:
- Ольна, невежливо так было пялиться на перевертыша. Он мог обидеться. Не веди себя так, словно никогда в жизни живого ликантропа не видела.
- Такого и не видела, - постаралась отделаться я от жреца, присматриваясь к вышедшей из кухни полной подавальщице. Мне было интересно, как выглядят оборотни женского пола. Неужели такие же мохнатые?
От моих слов Морвид слегка оторопел:
- Ты из какой глуши к нам приехала? Волчьи перевертыши везде живут.
- Из далека, - рассеяно ответила я, увидев, что подавальщица больше похожа на не очень красивую восточную женщину.
Жрец лишь покачал головой и предупредил:
- В следующий раз веди себя сдержанее, а то кому-нибудь это не понравится и огребешь неприятностей по самую макушку. Здешний хозяин попался незлобивый, а другой может не стерпеть. Будешь потом зубы в платочек собирать да обратно приращивать.
- Учту, - кивнула в ответ.
