Владимир Мясоедов - Море сумерек
— Сделаю, — кивнула Ликаэль. — На жрицу пустим псевдоживое дерево, чтобы сюрприз рассмотреть не могла, остальным хватит и песчаного скорпиона. С его спины поклажу сдернуть не так-то просто будет. Полагаю, придется воспользоваться нашим тайным оружием?
— Да, я уже достал Мозга из кладовки и стряхнул с него пыль, — подтвердил ее предположение шаман. — Ради такого случая и живой артефакт не грех в дело пустить. Главное, не рассказывать никому о всех его возможностях. И вперед не лезь!
— Не дура, — хмыкнула соправительница Сумеречного леса, большая часть эльфийского населения которого и не подозревала о том, что их непоколебимая верность, трудолюбие и память навязаны извне. — Тем более обычные стенки ему не большая помеха, а уж укрытие поближе к линии фронта найдем. Баллоны с хлором на себя возьмешь?
— Парочку оставлю, — кивнул шаман. — Если понадобится отступить в пирамиду, в коридорах он живых врагов задержит. Еще есть у кого какие предложения по обороне?
— Войска на границе города поставим? — уточнил Азриэль. — Оттуда будем палить, пока сможем, а потом отступим вглубь. Улицы у нас, конечно, не ахти какие узкие, но все же помогут сократить вражеское численное преимущество. В домах разместим заряды направленного действия, чтобы могли в нужный момент всегда баррикаду организовать.
— Выглядит логичным, — признал шаман. — Займешься минированием?
— Один не справлюсь, — покачал головой воин. — Тут нужен ты или Семен, он с духами сам, похоже, может общаться.
— Да, — согласился Михаэль. — Шиноби помаленьку становится шаманом. Браслеты-сервера, кстати, все надели? А амулеты, позволяющие без особых проблем воскреснуть?
— У кого они есть? — буркнула Кайлана. Ей не выдали ни того ни другого, а потому жрица дроу чувствовала себя ущербной и злилась. Вообще-то ловушку душ темной эльфийке пытались вручить, но, поскольку ее изготавливал лично Келеэль, артефакт ни в какую не хотел работать, будучи надетым на дроу. Эта особенность, привитая архимагом искусным магическим вещицам, увеличила их сложность едва ли не вдвое, но, по мнению древнего волшебника, оно того стоило. Ну а с духами работать бывшая жрица Ллос и нынешняя служанка бога гномов и сама не желала.
— Хорошо бы устроить засаду, — задумчиво протянула Викаэль.
— Нереально, — возразил ей Серый. — Сканирующие заклятия может обмануть какая-нибудь мина-ловушка или одиночная компактная цель, но никак не большая группа. Снайперов парочку в укромные места посадить, чтобы они с тыла стреляли.
— Деревьев в окрестностях мало, — задумчиво пробормотала Викаэль. — Вычислят в момент. А с ровной земли не особо повыцеливаешь.
— Да, это проблема, — согласился с ней Азриэль. — Придется метких стрелков и магов ставить на крыши. Тем более у нас и первых, и вторых не так уж много. Рвы копать будем?
— Не стоит, — покачал головой шаман. — Только время терять, пусть лучше солдаты перед сражением будут отдохнувшими. Ну что ж, еще дельные предложения есть? Нет? Ну тогда готовьтесь к битве. Она начнется уже сегодня. И закончится, думаю, тоже.
«Думаю, я все же могу кое-что сделать», — решил архимаг и телепортировался в одно из помещений собственного жилища. Крохотное. Без дверей и окон. Фактически, глухой каменный мешок. Там у него жила пара пленных демонов. Весьма особых демонов. Внешне они напоминали больших черных орлов, во всяком случае, если смотреть снизу. Но первый же взгляд на спины монстров открывал их истинную природу. Не бывает птиц, у которых из середины туловища растет вторая голова, причем весьма отвратная на вид. Узкая, длинная, вытянутая, напоминающая хищную рыбу с сотнями загнутых назад зубов-крючков. Человеческое горло не могло воспроизвести самоназвания подобных существ, а в трактатах демонологов можно было без труда отыскать с полдюжины разных его вариантов, адаптированных для простых смертных. Обычно подобные создания использовались на демонических планах как шпионы, посланцы или разведчики, которые благодаря могучим крыльям и острому зрению хорошо себя зарекомендовали. Но архимаг нашел им другое применение. Правда, предварительно слегка улучшив своих рабов.
— Подъем, лежебоки! — Келеэль с размаху пнул ближайшую тварь по черному крылу едва ли не с него самого размером. — Есть дело как раз для таких пожирателей падали!
Монстр издал звук, представляющий собой нечто среднее между карканьем и шипением, а затем попробовал совсем по-куриному ударить пятитысячелетнего эльфа лапой, на которой красовались отливающие синим металлические когти. Конечность чудовища увязла в магическом щите, распоров его, как простую тряпку, а в ответ Келеэль ментально наслал на своих рабов волну жуткой боли.
«И когда они поумнеют? — сам себя спросил чародей, меланхолично наблюдающий за корчившимися на полу созданиями. — Подобным слабосилкам меня не одолеть никогда».
Прекратив наказание, демонолог перешел к разъяснению того, чего хотел от монстров. С его губ слетали жуткие звуки одного из темных наречий, вполне понятного птицеподобным. Собственно, от них не требовалось ничего принципиально нового. Всего лишь кружить над полем боя. И когда прикажет архимаг, сбросить вниз свои искусственные когти.
Почти три тысячи лет назад Келеэль, экспериментировавший с объединением аур артефактов и живых, ну или не очень живых, подопытных, пришел к весьма оригинальному решению. Существа, привыкшие воспринимать магический протез как часть собственного тела, могли в определенных обстоятельствах им управлять, даже если последний был отсоединен. Открытие очень быстро стало оружием. Волшебник, поймавший нескольких демонов, стал ставить над ними эксперименты, в которых улучшенные им монстры пытались уничтожить врагов чародея или же просто выбранные мишени новыми для себя методами. Наивысшую эффективность показали именно эти двое. Твари умели парить на высоте, на которой другие птицы попросту задыхались. А ходящим по земле в подавляющем большинстве и в голову не приходило искать угрозу в небесах. Когда же монстры замечали цель, они просто отсоединяли свои протезы, сложив их в подобие либо кулака, либо веера. И те падали. Все набирая и набирая скорость и убойную мощь. Не тяжелые в общем-то вещицы, сделанные из частично поглощающего, частично отражающего чужую магию сплава, могли вбить в землю рыцаря вместе с его конем. Или перерезать шею дракона, как острый меч веточку. И они не мазали. Остроглазые чудовища корректировали полет своих причудливых метательных снарядов, словно те все еще оставались частью их тел. Магическая защита, даже если успевала среагировать на такую угрозу, редко могла отразить атаку. А главное, подобное нападение никто не сообразил бы напрямую связать с самим Келеэлем. Во-первых, требовалось выжить, во-вторых, понять, что случилось, в-третьих, догнать демонов, способных нырнуть в ведущий в жилище архимага портал на любой высоте. Пока уникум, умудрившийся проделать все это сразу, древнейшему волшебнику мира попался всего один. Теперь он был его сильнейшим архиличем.
