Меч, павший в глубины отчаяния (СИ) - "Shiroi Si"
— Сегодня ты — лакей, так что просто следуй за нами и плати за все услуги, — хлопая по плечу братца, молвила женщина.
— Не слишком ли это жестоко, барышня Чинен?
— Ох, ничуть. С такими, как он, только так и надо, — коварно вымолвила та.
— Давайте отправимся в место, кое вы хотели бы посетить, как можно быстрее, — поторапливая девушек выказал путник.
Барышня Чинен двинулась вперед, прошла всего-ничего и тут же остановилась.
— …Нет, так не пойдет, — пробормотала та.
— В чем дело, Шинкоку?
Женщина посмотрела в очи странницы, и несколько едко выказала:
— Милая, давно ли ты смотрелась в зеркало?
— Не могу припомнить и дня, в кой глядела бы на свой облик. У меня испачкано лицо? — недоумевая вопрошала странница.
— О, отнюдь нет. Твоя фарфоровая кожа сияет во всю, однако сей образ несколько…безвкусен, прост?
Нанаши взглянула на изрядно потрепанные рукава, опосля чего выказала:
— Боюсь, у меня нет одежды получше.
Тогда же барышня серьезно посмотрела на странницу, что не могло не насторожить, прикрыла глаза и кивнула.
— Я тебя поняла, безымянная малышка.
«Малышка…?» — подумала про себя девушка, как вдруг голос барышни вновь зазвучал.
— В таком случае, мои милые странники, мы меняем свое направление.
— И куда же ты хочешь нас завести?
— Мой тебе совет, милейший, — лукаво обратилась та, — раскрой свой кошелек как можно шире. Я хочу сделать небольшой подарок сей прелестной молодице.
— По какой же причине я вынужден оплачивать подарки от твоего лица?
— Не будь таким жадным. Раз не хочешь отдать её мне, то компенсируй хотя бы своими деньгами. К тому же, разве ты не хочешь увидеть эту улыбочку вновь?
Шинкоку аккуратно схватила девушку за подбородок и пальцами приподняла уголки её губ.
— В этом случае я вынужден согласиться, но только при условии, что ты перестанешь доставлять неудобства другим своей легкомысленностью.
— Ты меня даже похвалил, как смею отказать.
— Вы бы не хотели прежде услышать мое мнение? — пораженно вопрошала девица.
— Нет, — единогласно зазвучал ответ.
«Пожалуй, спорить с этими двумя оказалось бы сложнее, чем захватить Фумецу», — подумала странница, и вынужденно согласилась на подобную затею.
Блуждая по распрекрасным улочкам, преисполненным весельем и радостью, путники держали курс в одну из излюбленных госпожой лавок. На бледно-белом холсте оставались следы от гэта, что меняли свое направление с каждым шагом. Пушистый снежок падал с навесов различных бакалей, а нагие деревца струшивали тот на главы встречным и гостям. Миновав и не одну лавочку с одеждами, лишь в двух продавалось кимоно, одной из которых заправляла высокомерная госпожа, что недобро глядела на Шинкоку, а иная была излишне скромной на товар. Чем ближе к Зансатину иль столице, тем иначе постает империя. Ассимиляция Фумецу становится все более явной и печальной, ведь сия прекрасная культура превращается в заиндевелый пепел.
И вот, наконец-то прибыв в нужно место, странники начали рассматривать каждое из предоставленных одеяний. Многие из них выглядели поистине прекрасно и роскошно, что невозможно было оторвать и взгляда.
Разглядывая каждое из них, словно подбирая уместное кандзаси ⌜⁶⁷⌟, взгляд барышни привлекло одно яркое одеяние.
— Я думаю, тебе подойдет красное кимоно. Оно подчеркнет твою прекрасную кожу и столь чудесные волосы, а также придаст величавости. К тому же это цвет утреннего неба, — внушительным тоном обращалась та.
Нозоми, что также рассматривал каждый из предоставленных вариантов, воспротивил:
— Мне кажется, одеяние мятного оттенка будет смотреться на безымянной выигрышные. Помимо этого, он дополнит её изумрудные очи.
— Не могу согласиться. Аои ⌜⁶⁸⌟ есть у каждой дамочки в гардеробе. Ко всему прочему, подобный оттенок был некогда запрещенным.
— Если так рассуждать, то темно-багряный тоже являлся запрещённым цветом в силу заменителя темно-фиолетовых тонов.
— И все равно, я вижу её лишь в красном цвете.
— Тоже самое могу сказать и про мятный.
Тогда они взглянули на мечницу, что присматривалась к иным вариантам, и дожидались её решения.
— А что насчет того? — выказала девушка, указав на простецкое серое одеяние. — Оно хорошо подойдет для повседневной носки, да и в бою не сильно помешает.
— Никоем образом, этот цвет принадлежит простолюдинам, но ты ведь онна-бугэйся, следует взять что-то более запоминающееся.
— Не забывайте, что я не могу снять этот шарф, и как эти одежды будут выглядеть в паре с ним.
— За это можешь не переживать, — выказал странник, — я куплю новый, более подходящий к выбранному тобой образу.
Находясь под эдаким давлением с обеих сторон, нанаши пришла в голову одна идея.
— Что вы думаете о том, дабы Нозоми прикупил мятные одежды, а ты, Шинкоку, подобрала мне одеяние для Зансатина алых тонов?
— Тогда покупать одежду нужно в ином месте, но до чего же? Собираешься пойти в «Нет игры — нет жизни»? — заинтриговано вопрошала барышня.
— Хочу узреть известное на все государство казино лично, но, слышала, там строгие правила касаемо внешнего вида, потому и желаю заручиться твоей поддержкой.
— Все так, однако у тебя есть Нозоми. Я уверена, что он сможет провести тебя без малейших колебаний.
— Я предпочитаю сделать все по правилам. К слову, Нозоми, — обратилась странница, — я не раз замечала влияние твоих действий и нередко задумывалась о твоей подлинной личности. Ты не чиновник, ведь вовсе не занимаешься своими обязанностями, как им надлежит, не сын богатых родителей, поскольку даже у них нет столько влияния, а у самураев нынче нет власти. Тогда возникает вопрос — кто ты на самом деле?
Мечник прикусил верхнюю губу, опосля чего выказал:
— Прежде всего, я бывший член «Девятнадцати великих сил», что имеют определенную власть на сих землях, а значит не все самураи лишены её. Помимо этого, я говорил ранее, что имею доступ к казне, благодаря чему являюсь весьма известным тёнином ⌜⁶⁹⌟.
«Все не может быть так просто, ты слишком неясный человек. Я вижу, что ты увиливаешь от вопросов и нервничаешь, но даже не так не понимаю, что у тебя в голове», — размышляла странница с неким недоверием.
— Это слишком подозрительно. Как бы ты меня не убеждал, все равно упускаешь важные детали, например, откуда у тебя эти деньги и как смог втереться в доверие к главе сил, но даже если спрошу прямо, не ответишь ведь?
Странник молчал. Какой-то горький осадок оставался в душе нанаши, словно тебя предают раз за разом и водят за нос, изрядно потешаясь сим; но больше всего печалила мысль не о таких мелочах, а о недоверии со стороны товарища, с которым за такой короткий промежуток пережили больше, ежели за десятилетия своего существования. И даже так, она бы все равно простила его, как не имеющий гордости человек.
— Забудь. Всего лишь мысли вслух, — с улыбкой выказала девица.
Тотчас, к ней подошла Шинкоку, что держала в своих дланях изящную вещицу.
— Пока ты вела монолог, я нашла белоснежное кашне, которое идеально подойдет под мятное кимоно. Примеришь?
Онна-бугэйся взяла шарф и кимоно. Барышня предложила свою помощь, но молодица любезно отказалась. Она едва могла вспомнить, как правильно надевать традиционные одежды, однако, кое-как управившись на скорую руку, смогла-таки приодеться.
— А у Нозоми есть вкус. Тебе взаправду идет, — выказала Шинкоку, протянув руки, — дай-ка мне свою старую одежку, я понесу.
Нанаши свершила любезный поклон и передала одежды. Приблизившись к путнику, девушка протянула тому шарф.
— Возьми. Холодает на улице.
Нозоми взглянул на кашне, что лично прикупил для девушки в Кирумэ, опосля чего выказал:
— Думал, ты выкинешь его.
— Зачем же? Это ведь твой подарок, да и к тому же пригодился-таки вновь.
Мечник невзначай улыбнулся, цепляя на шею переданное кашне. Тогда же, оплатив покупку, товарищи двинулись дальше. Вновь идя по незаурядному городку, наслаждаясь каждым уголком да бескрайними просторами, они безустанно беседовали.
