Фаворит (СИ) - Цыбульский Станислав

— А вот и фамильное гнездо Магаттов. — Север указал на башню. — сколько же я здесь не был?

Казимир обогнал нас, грохнул кулаком в толстые доски калитки в воротах:

— Открывайте, улитки рогатые! Хозяева прибыли!

Я увидел, как у Севера дернулась щека, но тот быстро справился с собой. С той стороны забегали, свистнул в петлях засов, и ворота распахнулись целиком. Дворовые мужики низко склонились, пропуская нас внутрь. Север повел рукой, я кивнул, показывая, что понял его, и ступил на камни двора.

Двор оказался намного больше, чем в Северном. Здесь нашлось место не только для конюшни, но и для сразу двух домов для прислуги и длинной казармы, сейчас пустой, онижались к стене, чтобы оставить как можно больше места. Колодец нашелся с противоположной стороны, с высокими каменными бортами и настоящей цепью вместо веревки. Башня занимала всю центральную часть. Квадратная в основании, со стороной метров в десять, она тянулась вверх на три этажа, а на самом верху виднелись частые зубцы. Вместо окон на первом уровне были узкие бойницы, настоящие начинались со второго и были забраны толстой решеткой, из-за которой замечательно было колоть копьями атакующих.

Поднявшись по ступеням, вошли внутрь. Здесь фантазия архитекторов тоже особо не разгулялась, мы прошлись по этажам, почти один в один повторявшим планировку усадьбы в Северном, за исключением размеров и еще одного этажа, на котором обнаружились гостевые комнаты, целых шесть по обе стороны башни. На хозяйском этаже было заметно, что барон часто бывал здесь со всем семейством. Кровати застелены, в каминах уложены дрова, которые останется только поджечь. Нашелся и кабинет, на удивление уютный и обжитой. Полки заняты книгами, в основном, насколько удалось разобрать при беглом осмотре — по военному и торговому делу. Исписанные быстрым неразборчивым почерком листы были уложены в ящик стола, там же нашлась чернильница и железное перо.

После осмотра мы спустились в каминный зал. Стол и стулья, ковры на полу, картины на стенах, но в отличие от усадьбы в Северном — новые, а на картинах все больше пейзажи. Явно тут уютом командовала баронесса. Мы с Севером выдвинули загнанные под столешницу стулья, уселись, моментально все понявший Казимир протопал в сторону людской, почти сразу вернулся и доложил:

— Сейчас притащат вина и чего-нить перекусить господам баронам.

— Ты тоже с нами садись, — указал я на место напротив, — разговор будет.

— А я чего? Я человек маленький, — забубнил себе под нос кузнец, но стул выдвинул. — У нас тут над всем Степан командовал, так что с остальных спроса никакого, так себе и учтите, хозяин!

Он зыркнул из-под густых бровей, глаза, которым оставалось совсем немного места между ними и дикой бородой, смотрели серьезно и даже с предупреждением.

— Невиновных не трогаю, — ответил я жестко. — Да и как тут все устроено, уже более-менее понимаю, так что будь спокоен.

Казимир понял меня по-своему, поклонился в ответ, коснувшись бородой стола:

— Оно и хорошо, господин, люди у нас тут работящие, все своими руками приучены добывать, живем дружно…

— А что же тогда позволили Степану себя обирать? — спросил Север. — Если такие дружные?

— Этот вопрос пока оставим, — отрезал я, потом обратился к Казимиру: — Что было, то было, никого за старое преследовать не буду, но взамен потребую, чтобы работали так же хорошо, если не лучше, чем раньше, так всем и скажи! И отправляйся принимать дела, завтра мне нужен полный отчет, как и что тут делается. Понял? Тогда иди.

Бывший кузнец снова заморгал растерянно, двинулся к выходу неровным шагом, потом вдруг остановился, до нас донесся резкий выдох. Казимир неожиданно выпрямился, надулся, что при его размерах выглядело устрашающе, и вышел, уверенно топая подкованными сапогами. На дворе загремел его мощный бас, и даже закрывшаяся толстая дверь не смогла его отсечь полностью. Когда мы остались одни, я спросил у Севера:

— Как думаешь, правильного я человека поставил?

— Меня давно тут не было, — поморщился Север, — но если народ поддерживает, то почему нет? Ладно, пора мне обратно.

Он поднялся из-за стола, я встал следом. Выйдя на двор, Север крикнул, чтобы подали коня, потом сказал:

— Не думал, что когда-нибудь снова тут побываю.

— Хочешь — забирай, — я пожал плечами. — Родовое гнездо, как-никак.

— Нет! — ответил Север, мотнув головой. — У Магаттов таких гнезд по всему континенту разбросано… — он усмехнулся. — Договорились уже: забрал — теперь твое, только сумей удержать!

Подвели коня. Север вскочил в седло.

— Оставляю воинов в гарнизоне, завтра-послезавтра еще приведем, так что все будет в порядке!

— Скачи, — ответил я, — и возвращайся с остальными, будем праздновать!

Север вскинул руку, прощаясь, я ответил тем же, и конь галопом вырвался за ворота.

До вечера я успел переделать прорву дел. Разместил воинов в казарме, с проверкой обошел село, ремесленников, среди которых нашелся даже вполне толковый ювелир, заглянул в церковь и пообщался со святым отцом и служкой, проверил, как дела с переездом у Казимира… Когда наконец надвинулись сумерки, наскоро поужинал и поднялся в хозяйскую спальню. Тут уже успели сменить постель, так что я просто упал на простыни прямо в одежде и заснул в момент.

Следующий день такжепрошел в хлопотах. Казимир, удивительно быстро освоившийся в новом качестве, явился, чтобы узнать о распоряжениях. Я рассказал, что сегодня или завтра ожидаются гости, и тот обещал, что все будет в лучшем виде. Потом долго и основательно мыли и чистили все в башне. Служанки были сплошь тихие и спокойные, не то что в Северном, но оно и понятно: с баронессой других тут и быть не могло.

К вечеру потянулись гости. Сперва прибыли еще три десятка воинов, судя по лицам, все бывалые, следом прискакали Эббет и Фарук, уже слегка навеселе. Смеясь, доложили, что проверят винный погреб, где и скрылись. Следом появились Кристофер и Айван, эти сразу отправились проверять арсенал и как расположились бойцы, оказавшиеся людьми первого. Залтан и Озомат прибыли последними в сопровождении Севера. Неожиданно с ними оказались еще двое: на мощном рыжем коне возвышался довольно улыбающийся в седую бороду Велимир Нордтео, а позади него на белой тонконогой лошадке сидела совсем юная девушка. Вскинув длинные ресницы, она робко посмотрела на меня, а поймав ответный взгляд, тут же потупилась и покраснела.

— Надеюсь, мы не рушим каких-то ваших планов, сэр Томас? — весело прокричал Велимир. — Едва до меня дошли слухи, что вы разобрались с нашим грозным соседом, я сразу отправился засвидетельствовать свое почтение, а благородные бароны взялись меня проводить!

Он тяжело выбрался из седла, я шагнул к белой лошади, подал девушке руку. Та приняла помощь, покраснев еще сильнее. Огненно-рыжая, длинные волосы собраны в скрученную на голове венком косу. Отливающие медью брови над зелеными, как трава, глазами, веснушки, ставшие еще четче на горящей коже. Когда девушка оказалась на земле, выяснилось, что ее макушка едва достигает моего подбородка.

— Знакомьтесь, сэр Томас! — подошедший к нам Велимир повел рукой в сторону девушки. — Маряна, моя дочь! Она слишком много времени проводит за чтением романов, к тому же, у нас особо некуда ездить, так что я не мог упустить момента, ха-ха-ха!

Я встретил его хитрый взгляд, слабо улыбнулся. Старый лис уже прочитал на моем лице все, и теперь наверняка мысленно потирал руки. Еще бы! Дочь подросла, а тут молодой перспективный сосед! Я жестом пригласил семейство Нордтео в дом, сам пошагал к дверям, ведя едва держащуюся кончиками пальцев за мою ладонь и просто полыхающую румянцем Маряну. Велимир шел позади, и я чувствовал его довольный взгляд между лопаток.

Бароны уже собрались в каминном зале. Вездесущие Фарук и Эббет, пропахшие вином, стояли под стеной и изучали какое-то особо крупное полотно, остальные собрались вокруг Севера, который увлеченно рассказывал о детстве в Белоречье. Когда мы появились в зале, повисла звонкаятишина. Присутствующие, за исключением, разве что Озомата и Залтана, уже насмотревшихся на дочь барона, восхищенно молчали. Только Фарук тихо присвистнул и подобрался, глаза сверкнулиохотничьим азартом.