Анастасия Анфимова - Оскал Фортуны, или Урок выживания
— Тогда я тебя оставлю, — Нороно вышла.
Сайо внимательно посмотрела на служанку.
— Нам нельзя опозориться.
Женщина указала на туалетный столик.
— С такими-то инструментами? Да ты поразишь их своей красотой!
Сайо уселась перед зеркалом, положа руки на колени.
Когда управительница, легонько постучав, вошла, из волос девочки была сооружена затейливая прическа, украшенная блестящими серебряными заколками. Никак не прокомментировав увиденное, Нороно проговорила:
— Господин и госпожа Татсо ждут!
В этот раз они шли чинно, не торопясь. Так что девочка успевала разглядеть украшавшие стены картины и вышивки. По всему выходило, хозяин замка был гораздо богаче барона Токого.
В просторном зале с большими сводчатыми окнами за длинным столом сидели шесть человек. Сайо окинула их быстрым взглядом и поклонилась. Сидевший во главе старик с окладистой седой бородой встал и возвратил поклон.
— Мне жаль, Сайо-ли, что наша встреча произошла при столь трагических обстоятельствах, — проговорил он скрипучим голосом. — Однако я очень рад видеть воспитанницу уважаемой госпожи Айоро. Когда десять дней назад у меня гостил Сабуро-сей, он рассказал мне о цели своего путешествия. Я уже тогда захотел познакомиться со столь необычной девушкой.
Сайо смутилась, но быстро овладела собой.
— Как здоровье уважаемого Сабуро-сея?
— Его устроили со всеми возможными удобствами, — заверил барон. — А я хочу представить тебе мою семью. Богово Татсо — мой старший сын.
Уже не молодой, грузный человек поднялся со стула и отвесил короткий поклон.
— Даиро Татсо — младший сын.
На Сайо взглянули темно-карие, почти черные глаза, сверкавшие из-под густых ресниц. Девочка почувствовала странное замешательство и поспешно отвела взгляд.
— Госпожа Хино Татсо — моя супруга.
Увешанная золотом женщина кивнула густо набеленным лицом.
— Юшоко Татсо — старшая невестка.
Молодая женщина с грустными глазами улыбнулась уголками губ.
— И моя младшая дочь — Сендзо!
Вот в чьих глазах Сайо прочла нескрываемую зависть и восхищение. Младшая дочь вышла из-за стола и, подойдя, протянула ей руку.
— Прошу тебя, занять место рядом со мной.
— Для меня это честь, Татсо-ли, — ответила Сайо.
Едва она уселась на мягкое сиденье, двери отворились, и показались слуги, несущие подносы с едой. Сайо решительно отказалась от водки, тогда по мановению руки баронессы, ей принесли белого вина. Девочка пригубила из бокала и принялась за еду. Несмотря на голод, она ела понемногу и подчеркнуто медленно. Блюда были шикарные, такие же, как и на празднике цветения риса в Токого — маро.
— Напав на соратников сегуна на моей земле, разбойники оскорбили мою честь, — сказал барон после первой перемены блюд. — Они будут найдены и уничтожены.
— Смерть благородных воинов не должна остаться безнаказанной! — громко произнес старший сын Татсо.
— Наверняка, господин Айоро захочет узнать подробности, — продолжил барон. — Единственный свидетель произошедшего ты, Сайо-ли.
— Я ничего не видела, — ответила девочка, скромно потупив взор. — Когда напали разбойники, слуги спрятали меня в лесу.
Ей почему-то не захотелось делиться с Татсо подозрениями Алекса.
— Я отправил гонца в Канаго — сегу, — продолжил барон. — Думаю, дней через семь мы получим письмо от господина Айоро. До этого ты можешь пожить в Татсо-маро.
— Отец, — вступил в разговор Таиро, голос у него оказался мягким и словно бархатным. — Ты собирался отправить меня в Канаго- сегу через три дня. Может быть, наша гостья согласится поехать со мной?
Барон взглянул на девочку.
— Как тебе такое предложение, Сайо-ли?
Прежде чем она смогла что-то ответить, вмешалась баронесса.
— Бедняжка устала, пережила ужасную ночь. А вы торопите ее с принятием такого важного решения! Пусть она сначала отдохнет, придет в себя, а уж потом будет думать, как ей поступать дальше.
— Благодарю тебя, Татсо-ли, — склонила голову Сайо. Она действительно не знала, что сказать.
После обеда управительница проводила Сайо в ее комнату, и девочка, наконец, смогла лечь. Баня, легкое вино и напряженная беседа утомили и без того уставший разум. Девочка очень скоро заснула и спала крепко, без сновидений.
Возясь вокруг раненого Сабуро, лекарь и помощники тихо переговаривались, не обращая никакого внимания на Александру. Та пожала плечами, и устроившись в уголке на бывшем месте Сайо, задремала под скрип колес и негромкое бормотание.
— Вылезай! — разбудил ее громкий крик.
Александра открыла глаза и невольно сощурилась. Сквозь открытую дверь во всю бил яркий солнечный свет.
— Тряпье свое не забудь, — проворчал кто-то. Она подхватила узлы и спрыгнула на булыжную мостовую. «Цивилизация», — подумала Александра, оглядываясь вокруг. Купеческий караван стоял на широком дворе позади П-образного здания. Вокруг суетилось множество чрезвычайно занятых людей. Один из таких: бородач в добротной коричневой куртке с широким синим поясом глядел на нее из-под грозно сведенных жидких бровей.
— Хватит таращиться! Бери узлы и пойдем.
— Куда, почтенный? — спросила Александра. — Это вещи моей госпожи…
— К ней и пойдем! — повысил голос мужчина. — Наш господин поселил ее в покоях для гостей.
Алекс похватала тряпье и последовала за провожатым. Бородач косился на нее, видимо, ожидая удивления или даже восхищения бестолковой деревенщины на кичливо выставленное в коридорах богатство барона Татсо. Вот только все увиденное Александрой не стило одной лестницы Эрмитажа.
Им навстречу попалась пожилая толстуха в богатом платье. Провожатый низко поклонился. Во избежание неприятностей Алекс так же последовала его примеру.
— Вещи Сайо-ли? — спросила она.
— Да, моя госпожа, — подтвердил бородач.
— А это ее слуга? — она ткнула пальцем в Александру.
— Да, Нороно-ли, — ответила Саша.
Густо зачерненные брови женщины полезли на лоб.
— Ты смеешь говорить, когда тебя не спрашивают? — прошипела она.
Алекс поняла, что сейчас может произойти нечто ну очень неприятное. С шумом бросив вещи, она рухнула на колени, ткнувшись лбом об лакированный пол. «Перехимичила», — подумала она, чувствуя, как на лбу набухает порядочная шишка.
Видимо, такое унижение пришлось даме по нраву.
— Встань, — приказала она. — И запомни. Здесь тебе не деревня! Говори только тогда, когда тебе прикажут. Понял?
— Понял, о моя госпожа Нороно-ли.
— Тащи свои тряпки.
Женщина прошла мимо, обдав Александру густым запахом чего-то приторно-сладкого. Бородач проводил ее взглядом и посмотрел на Алекс:
— Тебе жить надоело?
— Пока нет, — честно ответила она.
— Тогда не забывай, где ты.
— Теперь точно не забуду, — ответила она, потирая разбитый лоб.
Симара схватила узлы и захлопнула дверь, не сказав ни слова. Бородач усмехнулся и вновь скомандовал:
— Пошли.
На этот раз их путешествие закончилось в темном сыром подвале, служившем баней для слуг. Провожатый подал ей банку со щелоком и кивнул на гнилую лохань.
— Ополоснись с дороги и жди меня.
Убедившись, что он ушел, Александра стала раздеваться. В поясе негромко брякнули три больших серебряных монеты, еще три были замотаны в портянки на ногах. Во время первого визита на поляну она по-быстрому обшмонала нескольких убитых разбойников. Жаль, улов был невелик. Да и шарить по карманам трупов оказалось на редкость противно. Десяток медяков Александра рассовала по карманам, а серебро припрятала.
Подойдя к лохани, она попробовала рукой мутную воду. Чуть теплая. «Что я морж, что ли?» — подумала Алекс. Кое-как обтерлась, сполоснула голову и принялась одеваться.
Ждать пришлось долго. Наконец, знакомый бородач появился, и они вновь куда-то пошли. На кухне ей подали слипшийся комок горького риса и жбан прокисшего пива. От последнего она благоразумно отказалась, а рис слопала. Уж очень хотелось кушать. После так называемого обеда ее привели в комнату для слуг, больше походившую на тюремную камеру или казарму. Маленькие узкие окна, пробитые у самой земли, тускло освещали низкое помещение, уставленное двухъярусными нарами.
— Можешь поспать, — сказал бородач, указывая на верхний матрас. — Вот твое место.
— Спасибо, почтенный, — поблагодарила она, но важный слуга уже скрылся за низкой обшарпанной дверью.
Устроившись на тощем, набитом соломой тюфяке Александра подумала: «Да, это тебе не норка Бильбо Бэггинса».
Но это было все же лучше, чем спать под открытым небом. Едва она задремала, раздался грозный крик.
— Где тут слуга Сайо-ли?
Александра едва не свалилась с нар. У двери стоял соратник и вглядывался в полумрак.
