Александр Рудазов - Сын Архидемона. (Тетралогия)
— А почему они все погибли, кстати? — полюбопытствовал я.
— А ты не знаешь?
— Не знаю. Я спрашивал — никто не знает.
— Архидемоны знают, — ехидно ответил Пазузу. — У архидемонов ты спрашивал?
— Нет. Как-то к слову не пришлось.
— Ну тогда слушай. Эм-м… С чего бы начать… Как становятся архидемонами, ты знаешь?
— Как?
— Что, и этого не знаешь?
— Ну простите, я в ваших гимназиях не обучался, — пожал плечами я.
— Все завязано на ба-хионь, — наставительно сказал Пазузу.
О ба-хионь я знаю. Божественная энергия. Но при чем она здесь?
— Ба-хионь — это очищенный эфир, — объяснил Пазузу. — Его высшее состояние. Ба-хионь одинаково важна и для богов, и для демонов. Одинаково… но по-разному. Для богов ба-хионь — воздух. А для нас — пища.
— И в чем разница?
— Воздух либо есть, либо его нет. Ты не сможешь украсть чужой воздух и не сможешь его никому отдать. Пища же… ее можно купить и продать, отнять и подарить. Боги довольствуются тем, что им уделяют презренные смертные. Мы же не ждем милости от людишек — мы забираем все сами!
— Так что, можно просто обожраться душ и стать архидемоном? — не понял я.
— Если бы все было так просто… — мечтательно произнес Пазузу. — Ба-хионь — это наша пища. Если ты будешь очень много есть, ты станешь не сильнее, а жирнее. Мы, архидемоны, черпаем силы из такульту.
— Кого?..
— Такульту. Не знаешь такого слова?
— Никогда не слышал.
— Пф-ф… — презрительно фыркнул Пазузу. — Ну, на твоем языке это будет… э-э… общая еда?.. пиршество?.. Как-то так.
— Общак, что ли?
— Что-то вроде того. Такульту — это души. Те души, которые полностью принадлежат Лэнгу — купленные, украденные, пожертвованные… Именно благодаря такульту существуют архидемоны.
— Это только в Лэнге так или во всех Темных мирах?
— В разных по-разному. Где-то никакого такульту нет — каждый сам за себя. Где-то весь такульту принадлежит верховному владыке, а он, может быть, уделяет какие-то крохи другим. Где-то есть несколько кланов и несколько такульту. Вот в Хвитачи, например, тринадцать Домов, тринадцать такульту и сто двадцать один лорд-демон. А в Лэнге такульту один, общий. Но Лэнг сейчас — слабый мир, так что нашего такульту хватает всего на десяток архидемонов.
— Но архидемонов же вроде больше.
— Больше. Только некоторые слабее других. Лаларту, Лалассу, Кутулу, Акхкхару, Гелал, Абхот… я. Мы намного слабее, чем Нъярлатхотеп или Шаб-Ниггурат. А все потому, что такульту делится не поровну.
— И как же его делят?
— Архидемоны бессмертны. Но иногда мы все же погибаем. В войне с Мардуком, например, нас погибло довольно много. И после гибели архидемона в такульту образуется свободное место — освободившаяся ба-хионь никого не питает. Чтобы занять свободные места, появляются новые архидемоны.
— А почему другие архидемоны просто не делят эту ба-хионь между собой?
— Потому что нельзя налить в сосуд больше, чем он способен вместить. Если бы Йог-Сотхотх мог все забрать себе, он бы забрал, не сомневайся. Любой из нас забрал бы. Но это невозможно — и поэтому свободные места заполняют новые архидемоны.
— Так откуда они берутся-то?
— Иногда ими рождаются. Так Ктулху породил Кутулу — и поскольку в такульту в то время было свободное место, Кутулу стал архидемоном. А Акхкхару породил Гелала и Лилит — и поскольку в такульту в то время было свободное место, Гелал и Лилит стали архидемонами. А вот когда Шаб-Ниггурат порождал свою тысячу Двурогих, свободных мест в такульту не было — и все Двурогие остались обычными демонами, хотя и очень сильными.
— А другие способы?
— Иногда архидемонами становятся. Так было с Шаб-Ниггуратом — сильнейший среди Генералов Легионов, он был так яростен, так жаждал крови и битв, что сумел пробурить головой небосвод, занять свободное место в такульту и стать архидемоном. Так же было и с некоторыми другими.
— Но не со всеми?
— Не со всеми. Есть и третий способ. Долю в такульту может даровать кто-то из высших владык. Йог-Сотхотх, Азаг-Тот, С’ньяк… Так было с Нъярлатхотепом — когда-то он был всего лишь Тварью на побегушках Йог-Сотхотха, но он был столь предан, умен, надежен и исполнителен, что Йог-Сотхотх даровал ему благословение Когтя — и Нъярлатхотеп стал архидемоном.
— Угу. Я понял. К яцхенам-то вся эта байда как относится?
— Все дело в С’ньяке.
— А что с ним?
Пазузу колко рассмеялся.
— Что? — не понял я.
— Да ничего. Просто забавная история. Как известно, Фиолетовый Газ С’ньяк никогда никому не отказывает в просьбах. Просите — и дано будет вам. Ты вот слышал, что произошло с дьяволицами, когда они попросили для себя равных прав с мужчинами?
— Слышал краем уха.
— А про маскимов слышал?
— Нет. А с ними что было?
— Это случилось сразу после вторжения Мардука, когда выжженный дотла Лэнг переживал особо тяжелые времена, — охотно ответил Пазузу. — Не хватало рабов, не хватало мяса… Везде царил страшный голод — и сильнее всего от него страдали мелкие демоны. Маскимы тогда были слабее всех и питались только зерном и овощами.
— Демоны-вегетарианцы?.. — моргнул я.
— На свете бывает и не такое, — хохотнул Пазузу. — Они пришли к С’ньяку и пожаловались, что голодают, что у них нет даже хлеба.
— А С’ньяк?
— А С’ньяк ответил — если у вас нет хлеба, ешьте говно. И стало по слову Его.
Я медленно кивнул, пораженный великодушием С’ньяка.
— Подобное произошло и с хигйджайя, когда погиб Ноденс, — продолжил Пазузу.
— Как он погиб? — перебил я.
— Адамантовая секира Мардука. Она многих из нас отправила на Кровавый Пляж — в том числе и Ноденса. А после его гибели народ хигйджайя остался без предводителя. Они явились к С’ньяку и попросили сделать одного из них архидемоном взамен покойного Ноденса. И С’ньяк отдал освободившееся место в такульту… всему народу хигйджайя. Каждый из них получил маленькую частицу архидемона. C’ньяк сказал, что сила Ноденса отныне будет принадлежать всему его племени. Всему, целиком. Представляешь?
— А это что, плохо? — не понял я.
— Дело в том, что хигйджайя очень быстро сообразили, что чем меньше их останется, тем больше им достанется, — объяснил Пазузу. — И долина Анот утонула в их ядовитой крови. Они резали друг друга, пока в живых не осталось только два брата, два родных внука Ноденса — Лаларту и Лалассу. Эти двое стали уже настолько могучими, что каждый из них мог претендовать на титул архидемона — пусть и второсортного.
