Ольга Онойко - Море Имен
— Ты знакома со вселенским админом?!
— Да, — сказала Осень, — но это секрет. Мой личный.
Алей моргнул.
— То есть как?
— Это внерабочий контакт.
— А как же Стародубцев? — удивился Алей. — Он же кому-то звонит? Он разве не…
— Нет, — ответила Осень. — День Вьюгин звонит другому админу. С которым совершенно невозможно общаться. А с Васей мы учились в одном потоке.
— Что?!
Это уже ни в какие ворота не лезло. Алей не нашёлся со словами и сидел, разинув рот.
Осень улыбнулась.
— Алик, — поинтересовалась она, — ты представляешь себе мальчика-филолога?
— Э-э-э… — только и сказал Алей.
Осень подняла палец.
— Вася — не такой.
Что она имела в виду, Алей не понял. Переспрашивать не было ни времени, ни интереса. Осень решительно встала, он кинулся убирать недоеденный обед, а потом они пошли искать место для тренировок: переговорку, свободную до вечера. Там, за работой, вселенский админ Вася почти что вылетел у Алея из памяти. Алей вспомнил о нём, только когда Осень сказала, что админ может и не взять трубку.
Тогда Алей подумал: если для обращения в техподдержку нужны какие-то особые дипломатические умения, то их нет ни у Осени, ни у него. И сказал, что есть отличный инструмент, называется «предельный поиск». Самое то, когда требуется нетривиальное решение. Может, и метод общения с Васей так поискать? Но Осень мягко усмехнулась и переменила тему.
…Теперь Алей смотрел на себя в зеркало и беззвучно обзывал идиотом.
Дело-то было в Старице. Несомненное, админ всё слышал. И что теперь? «Барин велели не волноваться», — мрачно подумал Алей и сказал вслух:
— Ч-чертовщина.
На работу он пришёл к полудню и три часа не находил себе места. Мысли не подчинялись. Проекты стояли, Алей не узнавал собственного кода. Он скачал учебник и попытался почитать что-то к экзамену — буквы не складывались в слова, не говоря уже о формулах. Джипег подозрительно косился на него, но ничего не говорил. Эль-хакерское чутьё воспитывало в людях деликатность.
Думал Алей не о Васе.
«Вторые сутки идут», — неотвязно крутилось у него в голове. Это было первое, что он подумал, выдернутый звонком будильника из тягостного, мутного сна. Всё это казалось кошмарным сном. Вторые сутки, как Инька бродит невесть где с невесть откуда взявшимся папой… Хорошо, если с папой. Хорошо, если это действительно папа, вернувшийся вдруг спустя десять лет.
А если нет?
Осень сидела на совещании в большом зале. Дверь у зала была стеклянная, Алей раза три ходил к ней маячить. На третий раз Осень его заметила и коротко отмахнулась. «Рано, — прочитал Алей по её губам, — не торопись», — и он с силой провёл по лицу ладонью. Осень сжала губы и отвернулась.
В зале вместе с ней сидели Стародубцев, Иволга, Светел Тишин, ещё какие-то полузнакомые менеджеры и оба директора Ялика, технический и генеральный.
Алей вернулся к себе, сел, тяжело вздохнул и лёг лицом на клавиатуру.
Джипег не выдержал.
— Эй, чувак, — окликнул он, — морда кубиками пойдёт. Что случилось? Не выспался?
— Брат пропал. Младший. Ушёл из дома и не вернулся.
— О, ё, — растерянно пробормотал Джипег после паузы. — Так ты это, поищи его, что ли…
— Ищу, — подняв голову, ответил Алей таким голосом, что Джипег подавился словами и молча уткнулся в монитор.
Тифф и Гиф переглянулись и одинаково покачали головами.
«А если тогда, десять лет назад, — думал Алей, — папа тоже провалился в другую параллель? Ведь тело не нашли. Но как он тогда вернулся? И, собственно, что это меняет? Нет, только Вася может что-то сказать… Где же Осень, сколько они ещё там будут трепаться?!»
Наконец, дверь открылась.
Алей вскочил.
Не торопясь, Осень подошла к нему. Безмятежно улыбнулась, посмотрела в глаза, позволяя прикоснуться к своему спокойствию. Алей прерывисто выдохнул и закусил губу. Осень глянула на Джипега и прочих и сказала:
— Алик, пойдём поговорим.
Алей покорно поплёлся следом.
— Если быть совершенно точной, — говорила Осень, — то Вася сказал «приходите с утра». Но он живёт ночью и раньше четырёх не просыпается. Поэтому я и решила, что пойдём к пяти. Будить Васю — последнее дело. Но я смотрю на тебя и думаю, что лучше пойти сейчас. Можно будет погулять там возле дома и поговорить, в конце концов.
— Хорошо, — выдохнул Алей. Он сидел на диванчике в офисной библиотеке, свесив голову и вцепившись пальцами в волосы. — Спасибо.
Осень помолчала.
— Я должна попросить у тебя прощения. Я не всегда точно просчитываю, насколько сильно люди могут беспокоиться.
— Ничего, — ответил Алей. — Это я нервный слишком… Осень, а ты что, вообще никогда не беспокоишься?
— Постоянно беспокоюсь. Прямо сейчас беспокоюсь за тебя и за Инея. Я многозадачное устройство, Алик. Задача выполняется, но другим не мешает.
— Вот как, — пробормотал Алей. — А я торможу и подвисаю…
— Ладно, — Осень встала. — Идём.
Когда они вышли из офиса, хлынул дождь — упругий и хлёсткий летний ливень. Зонта Алей не припас. Предусмотрительная Осень дала ему свой, бледно-голубой с серебристым отливом, и Алей раскрыл его над ними обоими.
— Тебе нужно успокоиться, — говорила Осень, обходя по краю пузырящуюся лужу. В луже плавали сбитые с ветвей листья. — Иначе Вася тоже начнёт дёргаться. Он потому и не любит с людьми работать. Он подхватывает эмоции как вирусы. Но это тоже секрет. Он страшно обижается, если ему об этом сказать.
— Осень, как это вышло, что вы учились вместе? Кто это вообще — Вася?
Осень нахмурилась.
— Проще некуда, учились, и всё. Вася как Вася, Полохов. Любит пиво и девушек. Имел тройку по старославу. Это с одной стороны. Но я понимаю, что тебя интересует другая.
— Да. Другая.
— Я не знаю, как он стал админом. Может, он всегда был админом, но зачем-то решил выучиться на филолога, — она усмехнулась. — Когда-то он за мной ухаживал. Я была у него в гостях. Мы пили пиво. Он разгорячился, стал болтать и в конце концов начал показывать, что умеет.
— А что он умеет? — напряжённо спросил Алей.
— Увидишь.
Они вошли в метро, и беседа прервалась. Осень погрузилась в свои мысли, а Алей перестал думать вовсе. Грохотали поезда. Толклись люди, занятые каждый своим, они не видели друг друга, даже когда наступали кому-то на ногу или задевали плечом. Здесь легко было отключиться и дать мозгу несколько минут отдыха.
Вселенский админ жил возле станции Тимирязевская, у самой станции монорельса. Север Листвы дождь обошёл стороной, и асфальт остался сухим. Алей и Осень миновали палаточный рынок, обогнули красные кирпичные здания торгового центра и вышли к станции монорельса. Высоко над их головами проехал, неслышно шурша, маленький бело-голубой поезд.
