Крис Уэнрайт - Ледяной страж
Обратно «Утренняя звезда» пойдет налегке, со свистом, как говорил ему Саудан. Варвар и сам понимал это, в море он выходил далеко не в первый раз.
Он повел вокруг ленивым взглядом: кромка горных вершин на севере и бесконечная зеркальная гладь со всех остальных сторон. Стоял полный штиль, взошедшее солнце отражалось в воде мириадами лучиков, и море искрилось, как драгоценный самоцвет.
Было тепло, нудный дождь, моросивший в последние дни, напоминал о себе только легкими струйками испарений над палубой, заставлявших дрожать контуры гор и берега.
— Хорошая погода, — радостно отметил Саудан, — по старому поверью, если приходишь на место в штиль — это к удаче, клянусь Вечноживым Таримом!
— Посмотрим, — буркнул киммериец, который не очень-то верил в приметы. Сколько раз в его жизни случалось так, что, по приметам, вроде все должно выйти как нельзя лучше, а на деле выходит совсем наоборот.
— Идут — донесся крик дозорного из бочки.
— Ну вот, а ты сомневался! — спустился с мостика еще более повеселевший Саудан.
Конан пригляделся и увидел, как из-за ближайшего холма выползает длинная вереница лошадей, сопровождаемых несколькими вооруженными всадниками.
«Неужели я сейчас увижу Акилу?»
В это слабо верилось.
— Ну что, идемте — нетерпеливо спросил он капитана.
— Подожди, — остановил его тот. — Сейчас привезут лоцмана, она подведет корабль к берегу. Я не знаю прохода, могу напороться на мель.
Лодка птицей понеслась к берегу и вскоре возвратилась.
Киммериец перегнулся через борт, надеясь, что лоцманом окажется Акила, хотя и понимал, что не царское это дело — водить суда. Так и получилось — вместе с гребцами в лодке сидела высокая загорелая женщина, лишь овалом лица и полными губами слегка напоминавшая его возлюбленную. Варвар, зная, как обстоят дела в этом государстве, не решился лезть к ней с расспросами, тем более что сурово сжатые губы и ледяной взгляд, которым она окатила вылупившихся на ее прелести матросов, не особо располагали к беседе.
Женщина поднялась на мостик и, повинуясь ее звонким и отрывистым командам, «Утренняя звезда» медленно-медленно поползла к берегу. Чем ближе становилась береговая полоса и различимее — женщины, расположившиеся в ожидании корабля, тем меньше надежд оставалось у киммерийца на встречу с Акилой.
Когда «Утренняя звезда» встала на якорь в пятидесяти шагах от берега, едва не «поцеловавшись» с оконечностью каменного мыса, варвар окончательно убедился, что Акилы здесь нет.
«Надо осторожно разузнать, для кого предназначается оружие», — решил он, сбегая по сходням на мыс.
Однако как ни пытался киммериец обратить на себя внимание женщин, снимавших с коней тюки, чтобы уложить в них оружие с «Утренней звезды», как ни восхищался вслух их фигурами, вооружением и прочими достоинствами, его не удостоили и взглядом.
Мужчины, даже такие могучие и красивые, как Конан, для них попросту не существовали.
Варвар, отчаявшись что-либо разузнать, вернулся на корабль и, спустившись к себе в каюту, решил немного подождать, хоть и понимал в душе, что ждать особо нечего.
Предводительница женщин и Саудан отправились в капитанскую каюту, подальше от людских глаз — пересчитывать монеты, а матросы приступили к выгрузке оружия из трюмов «Утренней звезды».
В это время из-за ближайшего холма показалась всадница на вороном коне, ведущая в поводу двух лошадей с чем-то вроде тюков на спинах. Грузчицы дружно оторвались от работы и воззрились на вновь прибывшую — молодицу с рассыпанными по плечам черными локонами, в белых шароварах и белой же блузе. Оставив вьючных коней в некотором отдалении, она спокойно приблизилась к судну.
— Кто ваш командир? — спросила она твердым, властным голосом.
— Она на корабле, — ответила одна из амазонок. — А ты кто такая?
— После узнаешь! — усмехнулась незнакомка. — Быстро пошли кого-нибудь за ней.
Женщины-воительницы не привыкли к такому тону. Одна из них выступила вперед и с угрозой произнесла:
— Ты на нашей земле, и здесь приказываем мы! Слезай и иди сюда!
Всадница даже не шелохнулась. Впилась своими черными, как уголь, глазами в амазонку и, почти не разжимая губ, повторила:
— Я просила послать кого-нибудь за командиром. С ней и буду говорить.
Было в ней что-то, что заставило обступивших ее амазонок немедленно выполнить просьбу — или, скорее, приказ. Одна из женщин сбегала за командиром отряда. Та появилась, недовольная тем, что ее оторвали от дела, и достаточно грубо спросила незнакомку:
— Ну, зачем я тебе?
— Хочу поговорить, — ответила брюнетка, — но давай отойдем в сторонку.
Они отошли и довольно долго разговаривали. Амазонки, видя, что дело застопорилось, решили не терять времени, развели костер и стали жарить на нем привезенные с собой большие куски мяса. Сидя у огня, они время от времени оглядываясь на своего командира и черноволосую гостью.
Глава четвертая
Матросы, радуясь передышке, дружной гурьбой вернулись на корабль
— Давайте по кружечке, — предложил один, и все спустились в трюм промочить горло.
Все опустело: и каменный мыс, и палуба «Утренней звезды», по которой только что сновало множество людей, и берег, остались только группа девушек у костра да небольшая куча выгруженных металлических полос на желтоватом песке. Между тем две женщины продолжали разговор:
— Посмотри, кто со мной. — Брюнетка подошла к вьючным лошадям и откинула кошму, которая прикрывала ношу одной из них.
С уст воительницы сорвался изумленный возглас:
— Это же Акила! Как тебе удалось поймать ее?
Она не ошиблась, через седло было перекинута Акила. Ее руки и ноги были связаны под лошадиным животом, изо рта торчала грязная тряпка. Почувствовав свет, она открыла глаза и замотала головой, потом напряглась, пытаясь высвободиться. Могучие мускулы напряглись, веревки впились в тело, но ничего не получилось: колдунья связала ее крепко.
— А здесь кто? — спросила предводительница, указывая на вторую лошадь.
— Паина, — ответила Гермия.
— А где остальные подруги Акилы?
— Последние легли костьми в пустынях Шема, — ответила колдунья. — Но не в этом дело. У тебя в отряде измена. Мне известно, что несколько женщин сочувствуют Акиле и хотят, перебив остальных, завладеть оружием с «Утренней звезды».
При этих словах Акила еще раз дернулась в своих путах и что-то произнесла, но кляп превратил слова в мычание. Конь, ощутив движение поклажи, забеспокоился.
— Стой! — придержала его под уздцы колдунья, а Акилу ударила плетью по плечам, да так, что багровая полоса перечеркнула загорелую кожу королевы. — Лежи смирно, потаскуха, а то получишь еще!
