Ольга Митюгина - Черный пес Элчестера
- Тогда пусть моя жена будет ведьмой... - тихо промолвил граф, нежно сжимая ее руки в своих. - Пусть она молится Свет Несущему, если душа ее полна этого света...но пусть она будет моей женой! Чтобы каждое утро я мог видеть, как первый луч скользит по ее лицу...принося свет миру, - юноша улыбнулся. - Чтобы мои дети были детьми этой женщины...
Милица вздохнула и покачала головой.
- Фрэнки, ты зануда...
- Да. Ты взяла мое кольцо и отдала мне свое. Ты обещала, что весной мы подумаем о ребенке... Поистине удивительно, что этот странный, надоедливый зануда имел глупость надеяться, когда ему не давали ни малейшего повода! И сейчас почему-то хочет понять, что означало все это для его леди!..
Милисента покраснела.
- Прости... Я не хотела тебя обидеть... Я не думала об этом всерьез...
- О! "Она не думала"...
- Нет, я не так сказала... Я не думала, что ты всерьез...
- Спасибо... - хмыкнул Фрэнсис. - Сначала меня считают дураком, потом - обманщиком...
- Фрэнки, Фрэнки... Не злись... - Милица улыбнулась и наклонилась с коня, чтобы поцеловать любимого. - Пойми меня тоже... Что ты такого во мне нашел?..
- Сам не знаю! - резко ответил граф, отводя ее руки. - Свое проклятье!
- Я не имею права соглашаться! Я не пара тебе!
- Мили, оставь эти сказочки для убогих умом детишек! Скажи прямо, что все это время ты терпела меня из жалости и благодарности, утешая бедненького несчастненького идиота, который спас тебе жизнь, а он вообразил невесть что по скудости разума!.. - Фрэнсис сжал губы и резко отвернулся. - И он тебе так осточертел, что видеть его не можешь! И ни богатство, ни титул не способны прельстить!.. И тебе наплевать, что тебя, нищую крестьянку, готовы вытащить из грязи...
- Ты меня уже вытащил один раз, - ответила Милица ледяным тоном.- Одного раза довольно.
Фрэнсис запнулся посреди фразы и медленно обернулся. Лицо Милицы стало холодным и чужим. Таким холодным и чужим, как стена неприступного замка...
И сердце юноши замерло - а потом оборвалось в какую-то темную бездну.
Он уткнулся в ладони, не зная, как вернуть, как исправить вырвавшиеся в гневе слова, как зачеркнуть тот миг, что так безвозвратно улетал в прошлое, тот миг, перед которым глаза любимой еще были теплыми...
- Мили... Прости меня... Прости! О господи, родная, что я сказал!.. - Он подошел, пытаясь поймать ее взгляд, но она вновь опустила глаза, и только темные ресницы дрожали над бледными щеками. А по щекам скользили слезы...
Фрэнсис стоял, не решаясь даже вздохнуть.
- Прости... - еще раз повторил он, растерянно и отчаянно. - Пожалуйста, прости, милая моя! Пожалуйста... - И глупо добавил: - Ведь на самом деле я так не думаю...
В лице Мили что-то дрогнуло, она обвила руками шею Фрэнсиса и разрыдалась у него на груди. И от облегчения юноша сам едва не заплакал...
- Моя... Моя нежная... Радость моя...
"Любовь моя"...
- Я согласна, - тихо шепнула Мили ему сквозь слезы.
- Что? - он даже не понял сначала.
- Я согласна выйти за тебя замуж, - почти беззвучно выдохнула она. - И помочь справиться с той тварью... Но только не проси меня отказаться от моего дара...
- Я клянусь.
Лорд запрыгнул в седло, прижал к себе Милисенту...
Она закрыла глаза, приникла к нему всем телом, и какое-то время оба молчали, просто замерев от счастья быть рядом...
Лес вздохнул под ветром, качнув сонными ветвями. Солнце медленно подбиралось к зениту, и на весь мир опускалась звенящая, оглушительная тишина.
Милица резко подняла голову с груди молодого человека, прислушиваясь к этому притаившемуся безмолвию. Глаза ее чуть расширились.
- Фрэнки... - прошептала она. - Мы далеко от дома?
- Не очень, моя хорошая, - удивленно ответил он.
- Поворачивай! - хрипло приказала она, и в зрачках ее пульсировал страх. - Немедленно поворачивай коня!
- Что случилось, Мили? - спросил рыцарь, берясь за поводья. Уголек встряхнул гривой и резвой рысью поскакал обратно.
- Фрэнки... Фрэнки... В галоп! Быстрее!
- Тогда тебе лучше сесть сзади и держаться покрепче.
Милица мелко дрожала.
- О, Свет Несущий, защити нас... Хорошо, только быстро!
Они остановились, и Мили легко соскользнула с седла. Фрэнсис спрыгнул следом, чтобы подсадить ее на круп...и замер.
Глухо, как отдаленный камнепад, над поляной пронесся звук...
Лишь секунду спустя граф понял, что это было рычание. Оно наполнило воздух, лавиной прокатилось по вздрогнувшим ветвям - и белыми струями вниз полился снег.
Уголек захрапел и попятился, приседая на задние ноги, бока коня мгновенно взмокли.
Фрэнсис, загородив собой Милицу, положил руку на рукоять кинжала. Проклиная себя за то, что не взял меч...
Два алых огня вспыхнули в темноте под елями. Вновь воздух содрогнулся от гулкого, мощного раската - рыка притаившегося неведомого чудовища...
Дальнейшее произошло так быстро, что Фрэнсис ничего не успел понять: черная тень взвилась в воздух ему навстречу; сильный толчок в спину уронил рыцаря в снег; хлещущее, пронзительное слово взмыло к небу - кратким звонким криком...и оглушительный визг ворвался в уши, грозя взорвать череп изнутри...
По снегу катался невиданно огромный волк и яростно выл, а над Фрэнсисом стояла Милица, безумными глазами наблюдая за взбешенной тварью... Юноша попробовал подняться, но ведьма, не поворачивая головы, коротко бросила "Лежи! Это оборотень!".
Волколак встал. С оскаленной морды капала пена.
Припав к земле, чудовище сделало еще один прыжок - и вновь Милица вскинула руку. И на сей раз Фрэнки расслышал, что выкрикнула колдунья... Она произнесла лишь одно слово: "Стена!" - и волк врезался в невидимую преграду на середине прыжка.
Лязгнув жуткими зубами, оборотень беспомощно съехал по отвердевшему воздуху. Мили коротко и зло рассмеялась, глядя на пытающегося совладать с подгибающимися лапами, оглушенного зверя.
А потом прикрыла глаза, вытянула перед собой обе руки, и голос ее шелестом поплыл над поляной, заполняя собой весь лес, оплетая деревья, накрывая мир... Сухо шуршащие слова, эхом летящие отовсюду...
У Фрэнсиса волосы зашевелились на голове.
- О владеющая Изменяющими Форму, своей силой я призываю твою власть в свои руки, власть изменять и подчинять, разъярять и смирять. Свет твой в моих руках, и во власти моей воли!
Милицу окутали сумерки, живая пульсирующая тень. Волосы поднялись вокруг лица и шевелились неведомым ветром, рождавшимся там, в клубящемся сумеречном облаке, глаза вспыхнули мертвенным, синим пламенем - а из кончиков пальцев заструился черный дым, сгущаясь в шар абсолютной тьмы, в провал небытия - меж руками Милисенты.
![Харлан Эллисон - Время глаза [Время ока]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
