Владимир Ткаченко - Амулет: Падение Империи
— Но мы сможем добраться вместе лишь до Карунга — городка, что лежит на юге от этих мест, — сказал Лиорид. — Дальше нам предстоит разойтись! Джеймс, тебе придется отправиться в Фарас и раздобыть книгу памяти! Амулет поможет тебе в этом. Но ты не будешь одинок!
— Я пойду с ним! — произнес Гарольд.
— Это безумие! — крикнул Нортаг. — Вы обрекаете его на верную погибель!
— Как же наследник трона сможет воссоединить амулет, если не отправится вместе с мальчиком? — спросил Агамен.
— У нас нет времени! Мы должны добыть амулет и собрать большую армию, и сделать это как можно скорее! — ответил Лиорид.
— Это мудрое решение! — сказала Айя. — Я пойду с мальчиком и воином и укажу им дорогу к Мертвому лесу. Она обратила свой взор к Эинору, и он одобрил ее решение, наклонив голову вниз.
— Решено! — сказал Лиорид и встал из-за стола. — Завтра утром мы все отправимся в Корунг! Главы пяти провинций переглянулись меж собой, затем Ильситур поднялся и сказал:
— Мы покинем Соколиный замок сегодня же и без промедления начнем собирать войска!
— Я тоже вынужден буду вас покинуть сразу после окончания совета, — сказал Эинор. — Мне предстоит долгий путь в Азарию и нелегкий разговор с нашим королем. Я постараюсь убедить его помочь людям!
— Совет окончен! — произнес Лиорид.
Главы провинций вместе с Эинором встали со своих мест и, поклонившись остальным, поспешили покинуть замок.
Джеймс вскочил на ноги и вышел из-за стола. Он был рад тому, что совет, наконец, закончился и он мог встать с неудобного и твердого стула, от которого затекали ноги и спина. Вид у него был мрачным и задумчивым. Его одолевал страх перед предстоящим путешествием в неизведанные и давно заброшенные земли. Его мучили вопросы, на которые никто не мог дать ответов. Сомнения в собственных силах терзали его душу и не давали покоя. В такие моменты он всегда советовался с отцом, но сейчас его не было рядом. Он находился в чужом ему мире и не знал, что ему делать дальше.
— Ты уже многое для нас сделал, хаатин, — сказал Лиорид. — Теперь ты волен делать то, что хочешь. Тебе не нужно более сопровождать Габриеля и Джеймса и помогать людям.
— Я пойду с вами! — сказал Торн. — То, что происходит сейчас, коснется всех без исключения, и я не собираюсь спокойно смотреть, как люди проиграют в этой войне!
Лиорид загадочно улыбнулся. Казалось, именно такой ответ он и ждал от хаатина.
Айя подошла к окну и посмотрела на небо, на котором сияло потускневшее солнце, и сказала:
— Тьма приближается! Драконьи земли ожили. С этого момента пошел обратный отсчет времени, отведенного нам, но скоро, мы уже ничего не сможем сделать!
Виллем и еще несколько воинов, оставшихся с ним, повернулись к окну и увидели вдалеке красные молнии, которые сверкали очень далеко от замка, но были хорошо различимы с большой высоты.
— В трактире Стоунхила один странник говаривал про красные молнии, которые видели люди в местах, где он бывал, — вспомнил, вдруг, Торн. — А еще он говорил про то, что Артазар вернулся!
Айя тут же повернула голову в сторону, где стоял хаатин.
— Я так и думал! — сказал Лиорид. — Из всех учеников Роторима, он был самым жестоким и могущественным!
— А что случилось с остальными учениками? — спросил Виллем.
— Они исчезли после того, как их учитель превратился в Темного Лорда, — ответила Айя. — Они испугались, что Темный Лорд уничтожит их и сбежали. А после того, как был создан амулет, Верховные маги решили, что вместе с Роторимом погибли и его ученики, но они ошиблись! Один из них уцелел с помощью защитного заклинания.
— Откуда ты об этом знаешь? — спросил Габриель.
— Мы — эльфы — многое знаем и видим. Мы живем вечно и многие из нас участвовали в той войне, защищая наши земли вместе с Воинами света, гномами и магами.
— Ты тоже была там? — спросил Габриель.
— Нет. Я родилась спустя сорок лет после этих событий, но мой отец — Эинор — сражался бок обок с людьми и не раз рассказывал мне о людской смелости, храбрости, благородстве и чести.
— Люди многое позабыли и разучились жить по совести, — сказал Гарольд. — Многие из нас винят в этом кого угодно, только не себя.
— Артазар выбрал наилучший момент для того, чтобы нанести удар, — продолжила Айя. — Люди воюют друг с другом и не в состоянии защитить себя. Эльфы находятся в смятении и уходят из этих земель. Гномы, затаив злобу на людей, прячутся под землей и не знают, что происходит на поверхности. Тьма сгущается с каждым днем все сильнее. Но, чтобы полностью восстановить свои силы, Артазару потребуется время, которое мы должны использовать в своих целях.
Джеймс не слышал всего этого разговора. Он покинул зал, где проходил совет и решил прогуляться по замку. Он хотел побыть один, наедине со своими мыслями. Он поднялся наверх и стал бродить по длинным пустым коридорам, думая о чем-то своем.
Вдруг, его ослепил яркий луч света, который проходил сквозь открытую дверь. Джеймс зашел в нее и оказался на большом, широком балконе, с которого открывался отличный вид на равнину. Еще вчера они пересекали ее целый день, чтобы попасть на гору, а сейчас она казалась такой крохотной, что можно было перешагнуть ее за один раз.
Погода была на удивление прекрасной. Облака, окутывавшие замок и ставшие его постоянными спутниками, рассеялись, и с высоты птичьего полета было видно не только всю провинцию Рапир, но и далекие неизвестные Джеймсу земли. Он был заворожен живописными видами Элонии и простоял так несколько часов. Дурные мысли, наконец, отступили, и Джеймс впервые за много дней вспомнил о родителях.
Затем он достал часть амулета, который забрал с каменного стола перед уходом и стал снова пристально его разглядывать. «Должно же быть в тебе хоть что-нибудь необычное!»- подумал Джеймс. В какой-то момент ему захотелось бросить амулет с высоты и таким образом избавиться от проблем, но он вовремя одумался и опустил руку, продолжая вглядываться вдаль.
— Мы не выбираем свою судьбу, — раздался голос, доносившийся сзади. Это был Лиорид. Он подошел к мальчику, облокотился на перила, которые возвышались на четыре фута от пола, и тоже стал всматриваться в пустоту. Джеймс не поворачивался к нему и продолжал стоять неподвижно.
— Многие на твоем месте испугались бы и передали амулет кому-нибудь другому, — продолжил старик. — И в этом нет ничего зазорного. На твою долю выпала тяжкое бремя, точно такое же, как и на Габриеля, с одним лишь отличием — у него нет выбора, а у тебя он есть. Если ты не хочешь нести его, если оно кажется тебе слишком трудным, то ты в любую минуту можешь отказаться! Никто не упрекнет тебя в этом!
