Алексей Кривошеин - Фабрика волшебства (СИ)
Может быть, я был с ней груб сегодня? Вот неотесанный болван — спать он, видите ли, захотел. А ведь девушка так приветливо с ним поздоровалась.
И вот уже не возвышенное настроение, а едкая злость на себя обуревали им. А ведь Рудольф не спал. Он трудился всю ночь рядом с ним, но даже не подумал уснуть на уроке.
Воображение живо изобразило сегодняшний урок. Вот он кладет голову на руки и засыпает, а Рудольф в это время завязывает с девушкой разговор. Он шутит, она улыбается ему…
Ивор вскочил в ярости. В тот момент им безраздельно владела ревность. Слепая безумная ревность.
Дверь открылась, и вошел Рудольф. Не обращая на друга никакого внимания, он подошел к своему шкафчику и принялся рыться в нем, выкидывая лишние вещи прямо на пол. Рыжепрядого сопровождало яркое эмоциональное пятно, переливающееся всеми цветами радуги.
— Ты чего такой бука? — спросил Рудольф, поглядев под ноги Ивору. Тот опустил взгляд и увидел под собой темную грозовую тучу.
— Ты куда это собрался? — вместо ответа бросил Ивор.
— Я? — поднял брови Рудольф. Посмотрев на юношу, потом еще раз на его пятно, рыжепрядый улыбнулся и сказал: — Я собираюсь предпринять еще одну попытку пробраться в женские общежития. Пойдешь со мной?
Ивор вздрогнул. Сегодня ночью, когда тер бесконечные горшки и кастрюли, навсегда зарекся нарушать правила фабрики волшебства.
— Нет. Уволь меня, друг.
Он сел обратно на кровать, грозовая туча под ногами превратилась в хмурое облако. Под Рудольфом сияла радуга.
— Как хочешь, — задумчиво отозвался рыжепрядый. — Только не говори потом, что я тебя не звал…
И он вышел, беззаботно хлопнув дверью. Ивор тут же вскочил и принялся мерить комнату шагами.
К Алине! Рыжий дурак пойдет к Алине! Иначе он не был бы таким счастливым! Что-то вселяет в него уверенность, что он доберется! Быть может, девушка назначила ему свидание.
Он встал посреди комнаты, словно набежал на стенку. Точно! Они договорились встретиться у школы. Рудольф дойдет туда по фиксированной дороге и Алина сделает то же. А там!..
Ревность разлилась по жилам едкой кислотой, переполнила разум. Ивор выбежал из комнаты, оставив дверь приоткрытой. В коридоре едва не сбил одного из сынов кузнеца. Ну как почти не сбил? Налетел с разбегу, отскочил, будто мячик от стенки, и побежал дальше, обогнув по широкой дуге.
Вниз слетел, как лавина с гор, по крайне мере шума наделал столько же. Мыслями был уже в школьном дворе, выглядывая из-за кустов на целующуюся парочку, а руки выдирали из земли ближайший ствол дерева чтобы…
Едва не проскочил стойку Бондаря, глянул туда мимолетно, побежал дальше и резко затормозил. На вахте расположился смотритель, перед ним на столе стояли нарды, напротив сидел Рудольф и тряс стакан с костями.
— Ха, шесть и пять! — воскликнул он, кинув кости.
— Мы еще посмотрим, кто кого! — азартно заявил Бондарь и почти вырвал стакан из рук рыжепрядого.
Рудольф увидел Ивора, улыбнулся и подмигнул. Лицо юноши задрожало, он хотел кинуться на бывшего друга и крикнуть в его наглое лицо все, что он о нем думает. Но глаза вдруг защипало, губы задрожали. Юноша понял, что еще чуть-чуть и расплачется, как последняя девчонка. Если Рудольф увидит — потом всю жизнь поминать будет. Да еще и расскажет всем.
«И тогда Ивка расплакался горючими слезами! — как наяву раздался голос Рудольфа. — Нет, я сначала сам не поверил, но потом пригляделся — точно, ревет как женщина».
Не в силах такое вынести, Ивор крутанулся на каблуках и понесся наверх. Вернувшись в комнату захлопнул за собой дверь, прислонился к ней лбом и замер, слушая как бешено пульсирует жилка на виске.
— Ненавижу Рудого! — прошептал он.
Со всего маху его кулак опустился на дверь. Если бы дверь была сделана не из тянучки — разлетелась бы в щепки.
Пропавшая история
В субботу их впервые отпустили домой.
Ивор был несказанно удивлен, встретив там отца. Обычно старый Крон работал без выходных, позволив себе отдохнуть лишь в воскресенье после обеда. Ивор удивился этой перемене, но неделя выдалась тяжелой, а выходные для того и придуманы, чтобы отдыхать. Поэтому Ивор выкинул все вопросы из головы, и просто наслаждался общением с отцом.
Воскресение решил посвятить покупкам. Отец отправился в мясную лавку, для него и один день проведенный вдали от нее был подвигом. Юноша мог насладиться свободой.
Он тут же покинул дом и отправился на главный проспект Фабричного города. Там его встретил Мефодий.
— Рудольф сказал, что не верит, будто звезду можно подделать!
— Если честно, я тоже в это не верю, — отозвался Мефодий. — Звезда — почти живой организм, который растет вместе с человеком. Если звезда, которую показал Морок, никак не пытается просигнализировать об опасности, значит, ее хозяин пребывает сейчас в полном здравии. Отобрать или украсть звезду невозможно, стало быть, Морок и есть ее хозяин. Абы кого на Фабрику не пустят, это означает, что на Мануфактуру магии был послан запрос и пришел однозначный ответ — человек с такой-то звездой действительно у нас работает и действительно послан к вам с миссией. Тут можно сделать лишь один вывод, этот человек — Морок.
Мефодий замолчал, довольный выстроенной логической цепочкой. Ивор вдруг резко остановился, подозрительно поглядел по сторонам.
— Ты чего?! — спросил дородный юноша. Его друг замахал руками, призывая к тишине.
Прикрыв рот ладонью, Ивор прошептал Слово Истины. Изображение города дрогнуло, и… ничего не изменилось.
— Отлично! — прошептал Ивор и как ни в чем не бывало повернулся к другу. — Понимаешь, все упирается в мусорного монстра. Уж очень он похож на того, который околдовал маму.
— Мусорный монстр не может околдовать человека, — тут же завелся Мефодий, — я тебе говорил тысячу раз! А то, что они похожи, так это понятно. Одно и то же заклятие произнесенное для схожих целей имеет схожий результат. Просто твой Морок таким необычным способом общается с начальством!
— Но он напал на меня! — вскричал Ивор.
Мефодий лишь хмыкнул. Ивор чувствовал его недоверие.
— Я тебе докажу!
— Кстати, а куда мы идем?
— Увидишь!
Ивор воровато оглянулся и резко свернул в подворотню, проскочил между двух домов, миновал небольшой кусочек леса. Пыхтя и отдуваясь, следом спешил Меф.
— Эй! Ты ведешь меня в Кривой переулок?! — воскликнул он некоторое время спустя. — Я не хочу…
— Нет! Мы уже на месте.
В нос ударил характерный запах разлагающихся пищевых отходов и перепрелой листвы.
— Свалка, — сморщился Мефодий и покрепче прижал к груди рваный башмак.
