Лайон де Камп - Демон, который ошибался
— Но сейчас все это уже неважно. Главный вопрос: как поступить в сложившейся ситуации?
Я слышал голос Шнорри, зовущий брата:
— Кузен Хваеднир! Баше величество! Вы где?
— Шнорри — единственная наша надежда, — прошептал я. — Позвольте мне привести его, прошу вас. — И, не слушая никаких возражений, я высунул голову из-за двери и позвал: — Принц Шнорри! Поднимитесь наверх! Идите сюда!
— Что-нибудь случилось? — спросил он, и его голова показалась в лестничном проеме.
— Вы это сами решите, сэр. Хорош или плох, но момент этот крайне важный.
Увидев тело Хваеднира, Шнорри кинулся к нему и подтвердил, что Хваеднир мертв.
— Кто это сделал? Как это случилось?
— Я объясню, — сказал я, стоя спиной к двери на случай, если бы Шнорри попытался выскочить и позвать своих людей. Доведись — я бы убил его, сказал телохранителям, что их господа спят, и ускользнул из города. Когда я закончил рассказ, Шнорри сказал:
— Мне следовало бы знать, что пьяный дурень обязательно вляпается в какую-нибудь историю. Если бы его разум был достоин этого великолепного тела... Но что теперь? Воины сожгут вас на медленном огне, если узнают. Я понимаю твою роль в деле, и причина этому та, что я долго жил среди новарцев, и, можно сказать, являюсь кочевником лишь наполовину.
— Сэр, — сказал я, — видели ли вы тело, лежавшее в гостиной?
— Да, и я собирался спросить об этом тебя. Я объяснил ему насчет мертвого воина.
— А теперь, — сказал я, — давайте действовать следующим образом: скажем солдатам, что госпожа Роска отправилась в свою комнату на отдых, что мертвый человек, который на самом деле был только ранен, пришел в себя, пробрался наверх и попытался овладеть госпожой Роской, что Хваеднир, услышав ее крики, бросился ей на помощь и они с воином нанесли друг другу смертельные раны. Тогда винить будет некого.
Вокруг моего плана возникли споры, но никто не мог придумать лучший. Роска удалилась в смежную комнату, чтобы привести себя в порядок. Я сказал Шнорри:
— По крайней мере, если Иру суждено управляться кочевниками, вы будете лучшим монархом, чем был бы ваш покойный кузен.
— Только не я! — ответил Шнорри. — Я буду рад убраться из этой проклятой жары и забрать своих воинов, пока они не попали под влияние новарской роскоши. У Хваеднира был огромный шанс, более умный человек мог его использовать, но тогда бы мы потерпели поражение в степях. Нам нужен каждый человек, чтобы мы могли противостоять гендингам. Помоги мне перенести мертвого воина в эту комнату, чтобы наша история получила подтверждение.
12
АДМИРАЛ ДИОДИС
Я сказал:
— Мне кажется, принц Шнорри, что нам с мадам Роской лучше уйти из Ира, прежде чем вы объявите о кончине вашего кузена. Вы, человеческие существа, так легко поддаетесь слухам. Если кто-нибудь из ваших друзей решится посмотреть на случившееся под другим углом, то мне не хотелось бы оказаться в это время поблизости от него.
После небольшого спора Шнорри согласился с тем, что мы правы. Мы вышли в гостиную, где Шнорри приказал одному из военачальников:
— Отведи этих двоих за пределы башни адмирала и снабди их лошадьми из генеральского резерва.
Через четверть часа мы были уже в пути.
— И что же дальше, Здим? — спросила Роска.
— Адмирал Диодис даст нам надежное укрытие, пока все не будет кончено. В случае нападения он может отплыть по Киамосу и дальше.
Так все и случилось. Тучный седеющий адмирал сердечно приветствовал нас на борту своего флагмана. Он уже созвал людей на корабли, и флот стоял на якорях вдоль побережья, так что врасплох его застать было невозможно.
Сидя в каюте Диодиса, мы пили горячую ароматную коричневого цвета жидкость. Адмирал объяснил:
— Этот напиток называется «чай», и его родина — Куромон, на Дальнем Востоке. Он растет на кустиках, и нежные листья его собирают и в таком виде привозят в Салимор, а потом в Янарет по Внутреннему морю, а далее по суше через Лограмы в Федиран и, наконец, через море в Ираз. Будем надеяться, что когда-нибудь чай будут привозить и в Новарию. Нам нужен хороший напиток, который, однако, не заставляет пьянеть. Ну а теперь, Здим, расскажи нам о своих приключениях.
Я пустился в повествование. Однако после нескольких минут рассказа я заметил, что адмирал Диодис и мадам Роска почти не обращают на меня внимания. Вместо того они не сводят глаз друг с друга, обмениваясь, иногда вполголоса, какими-то замечаниями. Они улыбаются и неоправданно много смеются.
В конце концов это сделалось таким заметным, что я, наслаждаясь чаем, позволил своему рассказу уйти далеко в сторону. Они ничего так и не заметили.
На следующий день принц Шнорри и несколько его военачальников подъехали к кромке воды и помахали нам. Нас с адмиралом подтащили на длинной лодке поближе к берегу, чтобы можно было разговаривать с ними.
— Возвращайтесь в Ир и пожелайте нам счастливого пути! — сказал Шнорри.
— Вы собираетесь уходить? — спросил адмирал.
— Конечно. Не бойтесь, с историей о смерти моего кузена не возникло никаких трудностей, и я отношусь к вам всецело по-дружески.
— Мы ценим это, — сказал Диодис, — но это место прекрасно подойдет для прощания.
— Я знаю, о чем вы думаете, но это не так. В полдень я проведу погребальную процедуру, а потом отдам приказ выступать. Вам бы тоже стоило быть там в это время, адмирал, потому что, насколько я понимаю, Ир должен деньги и вам. Сейчас как раз подходящее время их получить.
— Но если ваши швены совершенно очистили город...
— Мы этого не сделали. Мы взяли только то, что нам причитается по контракту Здима. Требования Цолона тоже могут быть удовлетворены надлежащим образом. Если вы мне не доверяете, возьмите с собой охрану из моряков. Или оставайтесь на своих кораблях, если предпочитаете, и попытайтесь сами собрать новую плату с Синдикатов, когда благодарность уступит место казуистике и заботе о собственных интересах.
— Мы прибудем, — сказал адмирал.
* * *Принц Шнорри поднес факел к саркофагу, в котором лежало тело Хваеднира. Когда рокочущее пламя и дым объяли тело, ряды хрунтингов потрясло рыдание. Едва ли чьи-то щеки остались сухими — рыдали буквально все. Шнорри тихо сказал мне:
— Возвращайся через сто лет, Здим, и ты обнаружишь, что Хваеднир стал героем цикла легенд — чистым, благородным, прекрасным идеалом хрунтингов. Его похождения будут забыты, а добродетель его будет превозноситься превыше всего.
Мы поговорили еще о том о сем, и я сказал:
— Прошу вас, принц, объясните мне, вы знаете обитателей Первой Реальности лучше, чем я. Вы видели вон ту пару, адмирала Диодиса и мадам Роску?
