Олеся Осинская - Знакомые незнакомцы
— Корни, я только очень тебя прошу, как друг — постарайся не влюбиться в Сорби. Ты заметила, что уже называешь его исключительно Джеком? Не милордом, не Сорби, не герцогом… Не хочу, чтобы ты потом страдала. Пообещай мне, что будешь осторожна.
— Я… конечно, — а сама задумалась. Ведь и правда, рассказывая об Академии, я говорила только о Джеке. Когда это он успел пусть столь прочные корни в моих мыслях? — Да, Кир, я постараюсь. Кстати, аура у него сияет — смотреть больно. Как ты думаешь, какие у него еще дары есть?
— А сама как считаешь?
— Наверное, должен быть воин — для аристократа не редкость. К тому же от одного сидения в профессорском кресле так изящно двигаться не будешь. Что еще… учитывая, что он герцог, может быть Королевский Дар первого или второго уровня. Больше догадок нет…
Кир чуть кивнул и поднес бокал к губам.
— Думаю, где-то так и есть, — согласился принц. Закралось подозрение, что он знает немного больше. Но раз сам не говорит, значит, и глупые вопросы задавать нечего. Мужчина чуть приподнял вопросительно бровь — ожидал, что стану допытываться. Я с удовольствием по-детски показала ему язык и мысленно улыбнулась.
Глава 8
Близился к концу первый семестр. Еще пара недель экзаменов и все. Свобода! Для нас, первокурсников, на целый месяц. Это со второго начнутся отработки и заслуженный отдых сократится вдвое.
На королевской площади в преддверии нового года уже ставили чучела королевской семьи — короля Асона, принца Эрика и лик-принца Ленси. Не знаю, откуда пошла эта традиция… Слепленные из чего попало статуи, обвешанные магическими светлячками, простоят две недели, пока длятся праздники Богов, а затем будут сожжены на народном гулянии. А вокруг уже сейчас начинали разворачиваться стихийные ярмарки. Прогулявшись между рядами, купила себе яркий платок и пару сладких пирожков.
Сознание не желало больше сосредотачиваться на учебе и экзаменах. Хотелось думать о вещах приятных, например, как проведу каникулы. Через пять дней после нового года день почитания Бога Ари — покровителя актеров, лицедеев и обманщиков — к которому я не раз обращалась в трудные минуты. По улице пройдет красочное зрелищное шествие. Надо поучаствовать, и отнести пожертвование в храм. А еще погостить у Кира, посетить их знаменитый ежегодный конкурс "Мисс Адания", отбирающий невест для верхушки аристократии (у всех свои обычаи), тем более, что сам принц по слухам тоже надумал жениться. А потом… потом можно еще на юг куда-нибудь заскочить, погреться на солнышке…
Нагулявшись, вся в приятных мечтах, я вернулась в общежитие. К моему удивлению, дверь была заперта. Я бы подумала, что Люська тоже где-то загуляла, но мой слух обмануть сложно — из-за двери доносились сдавленные всхлипывания. Я не стала стучать, а воспользовавшись ключом, быстро вошла внутрь, и снова закрыла дверь.
Чтобы уловить дух отчаяния, страха, чувства вины и какой-то обреченности моей соседки, не обязательно было применять эмпатию. По первой оценке состояние девушки находилось на зыбком промежуточном равновесии между "эмоциональная истерика уже прошла" и "мысли о ненужности собственной жизни на подходе". Рыдала Люська, похоже, давно. Слезы со временем закончились, остались только всхлипывания, и теперь ее просто трясло.
— О, Боги, Люсик! Что случилось? Тебя Вейс оставил? — бросилась я к сидевшей на кровати подруге.
— Хуже! — подняла она заплаканное лицо. С появлением сочувствующего слушателя, слезы мгновенно вернулись. Девушка схватила меня за плечо, словно пытаясь найти опору, и тихонько завыла.
Зная Люську, я могла предположить трагедию такого масштаба только по одному поводу — неудача в личной жизни. По-моему, с ее точки зрения остальные проблемы просто не существовали. Правда в последнее время появилась еще одна, но временная — экзамен по теории материальной магии.
Данный предмет сочетал в себе не только магию как таковую, но и давал некоторую научную базу по математике и физике. Подруге, неплохо в целом учившейся, этот предмет не удавался никак. И чем ближе подбирался день экзамена, тем хуже становилось. Перечитанные по двадцать раз учебники уже можно было заучить наизусть, тем не менее, студентка утверждала, что ничего не помнит. Верс, пытавшийся с ней заниматься, быстро махнул рукой — девушка при желании могла достать кого угодно. Но мелкие истерики не шли ни в какое сравнение с тем, что я наблюдала сейчас.
— Люсь, ты мне скажешь, что произошло? Не плачь, мы сейчас что-нибудь придумаем.
— Мне уже ничего не поможет, — обреченно покачала головой та и махнула рукой в сторону стола.
Поверх привычно разбросанных книг и тетрадок лежало несколько смятых бумажек. Развернув одну из них, я пробежала глазами по заголовку и содержимому, и, мягко говоря, удивилась.
— Люсь, это же экзаменационные задачи по теории материалки! Где ты это взяла?
Билеты были составлены по всем правилам, не хватало только подписи и печати ректора.
Вместо ответа страдалица закрыла руками голову и, покачиваясь из стороны в сторону, снова заскулила.
— Боже Ари, ты ведь не украла эти бумаги? — вопросительно посмотрела я на подругу. Ответ не потребовался, и так стало все ясно. — Хоть расскажи, как это тебе удалось?
Все оказалось просто. Днем Люська забежала к ректору Маслите в кабинет подписать направление на практику. Постучалась, вошла, направилась к столу, но не успела озвучить просьбу, как в кабинет заглянул кто-то из старшекурсников. Тихо сказал пару слов профессору, и они на несколько минут выбежали из комнаты. Ожидая возвращения начальства, Люська бросила взгляд на стол, и сердце замерло — рядом с ней лежала аккуратная стопочка листов с практическими заданиями на экзамен. Рука самовольно туда потянулась, разворошила несколько верхних — они предназначались первому и второму курсу, добралась до третьего… Дальше… сама не помнила, как выдернула пару нужных листов и, скомкав, как-попало сунула в портфель. И лишь тогда сообразила, что натворила. Исправить содеянное не хватило времени — вернулся ректор. Маслита вежливо попросил прощения, мол, срочно надо убегать и попросил Люську зайти завтра.
Ничего не соображая от страха, подруга выползла из кабинета и затаилась в ближайшем коридоре. Через пару минут появился профессор. Действительно запер дверь и куда-то ушел.
Вероятно, готовые задания были отданы ректору на формальное утверждение — тому следовало поставить на каждом листке печать и подпись. Скорее всего, он собирался этим заняться сегодня, но раз уж его отвлекли, то отложил на следующий день. Не надо иметь избыток ума, чтобы понять, что будет дальше — завтра ректор обнаружит пропажу билетов для третьего курса, и узнать, кто виноват, не составит труда — Люську даже спрашивать не обязательно, достаточно в лицо посмотреть. А потом… как минимум карьера магички после исключения из Академии подруге не светит.
