Анна Гурова - Превращение
Бешеные, стремительные извивы синего и черного… Хриплое рычание, визг, звонкий скрежет когтей по чешуе… Хлесткие удары хвостов, слепящие вспышки солнца на лазури!
Аура страха сменилась аурой ярости. Кровь во мне вскипела с такой силой, что я почувствовал себя выброшенным на грань, за которой бушевала смерть. Я зажмурился, как ребенок, пытаясь спастись в темноту, и хотя бы веками отгородиться от убивающего света. В тот миг я был полностью уверен, что они сейчас растерзают друг друга…
Но никто никого не растерзал. Битва, как выяснилось, длилась всего несколько секунд. И кончилось все тоже весьма по-кошачьи. Открыв глаза, я увидел, что Грег, все еще в облике дракона, схватил синюю дракониху зубами за шкирку и на миг прижал ее голову к земле. А потом отпустил, отскочил в сторону и превратился в человека.
Пленка на поверхности реальности лопнула, и мир снова стал привычным. Я поморгал, прикрываясь ладонью от солнца. Драганка стояла на четвереньках — встрепанная, волосы дыбом, — и орала, перемежая вопли ругательствами.
— Ну и ладно! Ну и забирай его! И подавись им! — тяжело дыша, выкрикивала она, — Пусть он тебе разорит гнездо, когда вырастет!
— Я не учу красных, — хладнокровно сказал Грег.
Драганка попыталась встать, но ролики разъехались, и она снова плюхнулась в траву.
— Блин! — воскликнула она, осмыслив его слова. — Так ты тут урок проводил? А я думала, тебе в самом деле нужна эта куколка!
Грег наклонился и светски протянул ей руку.
— Благодарю, что показала моим ученикам великолепный бой, прекрасная Драганка!
Та кое-как встала с его помощью и выпрямилась с мрачными видом, сердито сопя. Но потом неожиданно хихикнула, видимо, решив сменить гнев на милость.
— Не за что, черный, — томно сказала она. — Знаешь, у тебя неплохая техника, но до моего мастерства, конечно, как до луны. Ладно, еще увидимся, когда ты будешь один — и тогда я с тобой точно расправлюсь!
Грег ответил на эту возмутительную тираду любезной улыбкой. Драганка отряхнулась, надела перчатку, послала ему воздушный поцелуй и целеустремленно поковыляла по траве к аллее.
Через несколько минут они уже пронеслись с парнем-куколкой мимо нас — рука об руку, болтая, как старые знакомые. Никто на них не обращал внимания. Что особенного в обычной парочке, познакомившейся в выходной в городском парке?
— Отличная вышла драчка! — сказал Валенок, когда роллеры исчезли вдалеке. — Чистая работа, Грег! Просто приятно посмотреть! Ты когда догадался, что она синяя?
— После того, как она объяснила Лехе, чем он ей не угодил. Синие славятся своей самовлюбленностью. Это самые красивые среди драконов, и ни на миг об этом не забывают.
Я украдкой посмотрел на Грега. Тот не выглядел даже запыхавшимся. И вообще по нему никто бы не сказал, что он только что сражался не на жизнь, а на смерть.
— А теперь разбор полетов, — сказал он другим тоном. — Ники, я тобой сегодня доволен. Ты вела себя отлично. Неверно распознала дракона, но это простительно. Синих в наших широтах почти нет. Они абсолютно не переносят холода. Их много в южных странах, и эта Лея Драганка — явно залетная птица, иначе бы ко мне не полезла. Но начала ты именно с того, что надо. В общем, умница.
Ники зарделась.
— Но она же ничего не делала! — обиженный такой несправедливостью, влез я.
— В том-то и дело. Ники здраво оценила опасность. И повела себя разумно, адекватно ситуации. А вот ты, — голос Грега стал холоднее градусов на двадцать, — опять вел себя как полный идиот! Задираться к взрослому боевому дракону! Даже не поняв, кто перед тобой! Снова все те же ошибки!
— Но она первая начала! Она вела себя нагло!
— Она имела на это право.
— Какое еще «право»?
— Да право сильного, е-мое! — не выдержал Валенок. — А ты зачем к ней полез? Ты еще даже по-настоящему не сражался ни разу! Знаешь, Леха, — маленькие, но гордые птички плохо кончают. Ты уж реши, или ты маленький, или гордый!
Я сердито фыркнул, но промолчал. Не то Валенок точно решил бы, что я и к нему задираюсь.
— А впрочем, — добавил Грег задумчиво, — эта Драганка — такая же чокнутая, как и ты. Она отличный воин, но это явный перебор — напасть на четырех черных драконов сразу!
— Да уж, отличный! — ядовито заметила Ники, тут же приходя в плохое настроение. — У нее это на лице написано. Когтями!
— Горячий дэвушка, вах! — причмокнул Валенок.
— А окажись на моем месте боевой красный дракон, она бы уже была мертва, — сказал Грег.
— Слушайте, — вмешался я. — Это вообще нормально? Драконы так часто сражаются? Вот так, без повода — и сразу насмерть?
— Ха! — развеселился Валенок. — «Насмерть!» Это ж была даже не драка, а так — разминка.
— Красивый, чистый бой по всем правилам, — сказал Грег. — Никого даже не ранили. Так, унизили слегка.
Ники добавила ревниво:
— Но ты потом наговорил ей комплиментов, и она тут же растаяла!
— Зачем мне наживать врагов на пустом месте? Если бы это был бой насмерть, все было бы совсем иначе. Ты заметил, Леха, что мы не дышали ни огнем, ничем другим? И не пользовались магией? А примени она магию, и я бы не поручился за исход поединка. Синие драконы славятся своими уникальными боевыми техниками, и особенно сильны в магии иллюзий. Она могла бы так исподволь зачаровать место боя, что я вообще бы ни разу по ней не попал. Точнее, не я, конечно, а кто-нибудь другой на моем месте…
— То есть, если бы ты не вступился, пришлось бы сражаться мне? — уточнил я, чтобы внести в вопрос полную ясность.
Валенок гнусно заметил:
— Ну, «сражаться» — это явное преувеличение…
— И что, она могла бы меня убить?
— Ты — молодой дракон, — сказал Грег. — Бить молодежь можно и нужно, но в воспитательных целях. Убивать молодняк — дурной тон. Но в принципе, конечно, могла бы.
— А если бы опытный дракон убил меня, что бы ему было?
— Общественное порицание. Я бы, к примеру, такому дракону руки не подал.
— И все?!
— Конечно.
— И что, часто ли убивают новичков?!
— Да сплошь и рядом, — сказал Валенок. — Какого дракона когда-то интересовало мнение о себе?
Я отвернулся, ворча. Что-то мне все это не понравилось. В самом начале Грег расписал мне драконов, как этаких ангелов в чешуе, а тут такие новости…
— Грег, на пару слов, — сказал Валенок.
Они отошли вперед и несколько минут шли, о чем-то тихо беседуя. Ники шагала рядом со мной, сутулившись и с ожесточенным выражением глядя себе под ноги.
— Эй, а ты что такая мрачная? — спросил я. — Тебя же, в отличие от меня, расхвалили!
