Павел Кошовец - Это не наша война
РоПеруши только пожал плечами - что такое истина? Может ли она ею оставаться, рассказанная с третьих рук? Достаточно одному человеку быть не чистоплотным в этом отношении - и уже качество подобной субстанции, как истина сомнительно. А кто первоисточник? Победители? Побеждённые? Барды? Известные сказочники и любители преувеличить. Или приукрасить по желанию какого-либо господина или - для пущей романтики - дамы. Истина - столь хрупкая вещь под ворохом грязи и ненужных украшений, что пытаться рассмотреть её - всё равно что видеть воочию происходящее на звёздах. Кто-нибудь знает такого человека?
А РоГичи поймал себя на мысли, что уже не смотрит с превосходством, присущим как человеку благородных кровей, так и профессиональному военному, на эту компанию. Эта... команда смогла и заставила себя уважать. Они не выпячивали свои таланты, тихонько перемещались по земле. И при этом никому не давали себя в обиду - капитан почему-то не сомневался, что при необходимости они могли возражать и даже(!) дать отпор, например... королю... Для них все равны, будь то плотник, купец или аристократ в двенадцатом поколении, будь ты хоть дважды светлым, хоть трижды тёмным, хоть... сам дракон - отношение будет к тебе по твоим конкретным поступкам, а не по заслугам или грехам родителей, без всяких ссылок на сплетни и демагогические рассуждения. Потому что, во-первых, ни в чьих словесах они не нуждаются ибо определённых авторитов у них, скорее всего, мало, во-вторых, они не склонны к продолжительным философствованиям, не носящим вполне ясный юмористический оттенок, и, в-третьих, будучи этакими перекати-поле, у них нет особых привязанностей, поэтому, по большому счёту, им начхать на окружающих. Что, впрочем, и делают в присущей им манере, практически не отступая от необходимой в длительном пути дорожной вежливости. Однако, - РоГичи усмехнулся про себя, - его характеристика этих парней может быть в чём-то ошибочна. Жизнь покажет, конфузная встреча во "Выходи на четверых" - это удача или неприятность.
Капитан с интересом прислушался, как гоблин - его тембр было сложно перепутать - яростно спорит о чём-то, скорее всего, с гномом. Так как... а эльф ведь где-то до сих пор прячется. Ну, перестраховщики! РоГичи даже невольно улыбнулся, вспомнив о маленькой большеухой занозе, которая сквозь призму произошедших событий, выглядела уже не столь болезненно.
- Да, тёмная история, - еле слышно прошептал маркиз.
- Что? - РоГичи, вырванный из паутины размышлений, склонился к раненому.
- Говорю, что это вообще непонятная история - про королевских смертников в Илии...Столько версий событий с тех пор, как перестал существовать отряд. Слышал, что практически... невозможно отделить зёрна от плевел...
- Да... - протянул капитан, поднимаясь навстречу хмурому, но подтянутому и стремительному в движениях Тиссайе.
Глава 10.
Разговор в лесу.
Эльф (недовольно): - Что-то комары сегодня жужжат в диссонанс с Лесом.
Гном: - Так это гоблин песню поёт.
Эльф: - Так может ему крылья оборвать?
Дорога до Агробара заняла одиннадцать дней. Несмотря на огромное желание маркиза поспешить, скорость движения задавала колонна пехотинцев и телега с ранеными. Несмотря на то, что Худук немного успокоился относительно отсутствия рядом братьев по цвету, РоПеруши не рискнул растаться со столь крупным отрядом, как полутысяча ВерТиссайи и прикреплённых к ней кавалеристов. Лесистая местность постепенно сменялась степью. Солнце жарило во всю - и это был практически единственный недостаток путешествия. В деревнях они не знали отказа ни в еде, ни в крыше над головой (касалось это их компании, РоПеруши с гвардейцами и офицерами отряда - основная же масса разбивала лагерь в стороне от поселений, по-возможности разбавляя суточный паёк свежими продуктами). Ройчи думалось, что оплата, скорее всего, идёт из кармана маркиза. Но пехотинцы и кавалеристы кормились по такой схеме: частично из отрядной кассы, частично за счёт крестьян, но на виду у грозного аристократа не наглели. Наёмника это не напрягало - пусть счёт идёт светлому маркизу. И, в общем, это неплохо - не иметь бытовых проблем, постоянных скандалов и потасовок в дороге благодаря интернациональному составу команды и несдержанности на язык.
Положение у них было непонятное: то ли почётных пленных, то ли несвоевременных гостей. Отношение со стороны сопровождающих оставалось неизменно прохладно-вежливым, хотя нет-нет да и мелькало раздражение, лёгкое презрение, неприязнь. А в целом, солдатам было всё равно, куда идти, служба-то идёт, главное, чтоб увольнительные были регулярны да девчонки местные посговорчивей. Местные же, выделяя чудную компанию, находящуюся будто под защитой военных, наблюдали за ними совершенно без враждебности и агрессии, с каким-то детским (у взрослых) любопытством, собирались как правило со всего посёлка или деревни поглазеть на благородного, находящегося в компании не только светлых, но и тёмных.
К слову сказать, немного оклемавшийся маркиз предпочитал компании ВерТиссайи и РоЗелуна общество своих спасителей, где чувстввовал себя странно легко и непринуждённо, несмотря на порой острые шуточки. Эти разумные не испытывали никакого трепета по отношению к его дворянской крови. Но это его не задевало. Шутки их при этом не были злыми, задевающими, замечания - ехидными, но не обидными. Они просто были такие. Частенько приглашался и РоГичи, охотно присоединявшийся к ним. Чуть позже, как ни странно, за стол напросился и ВерТиссайя. Рыцарь оказался отходчивого, лёгкого нрава, балагур и любитель выпить. Его шутки и истории собственных похождений, как правило солёного толка, смогли растопить даже скептическое выражение на лице Худука. В первый же вечер с компанией он успел во время очередного рассказа извиниться перед светлым маркизом и "Как там тебя" Ройчи (хотя десять минут назад уже интересовался именем), поспорить с гномом по поводу закалки стали, вызвать Рохлю на борьбу на руках, которую благополучно проиграл на второй секунде, а после истории о весёлой вдове с широкой... душой, умудрявшейся встречаться одновременно с пятью мужчинами, и ради этой цели купившей на... собранные деньги постоялый двор с кабачком и комнатами на ночь (при этом доход был чуть ли не равноценным - что с кухни, что с благодетелей), Худук зачислил бравого вербарца в разряд драконов. И при этом чуть не вывел того на чистую воду - уж очень реалистичны были истории, как бы он не был участником их, пусть и на вторых ролях.
