Андрей Завадский - Вечная Вдова
Он был одет просто и удобно, явно снарядившись для долгого путешествия. Шерстяная рубаха с вышивкой на вороте, штаны из кожи, короткие сапоги, все было прочным, добротным. Был у спасителя Ратхара еще и плащ, легкий и очень теплый, которым путник как раз и укрыл раненого юношу, спая того от стужи.
Как и всякий путник из тех, что рискуют пускаться в странствие по этим негостеприимным краям, незнакомец позаботился об оружии. К могучему стволу возвышавшейся неподалеку ели было прислонено короткое копье с широким жалом, походившим на небольшой кинжал, а на поясе мужчины висел тяжелый нож в потертых ножнах. Явно это было не украшение, а рабочий инструмент и, наверняка, оружие, в умелых руках не уступающее настоящему стальному мечу. И почему-то Ратхар ни на мгновение не усомнился в том, что мастерства в обращении со смертоносным железом его нежданному спасителю было не занимать.
- Я нашел тебя у подножья холма, - произнес незнакомец. - След твой тянулся откуда-то с севера, но путь твой прервался бы здесь. Волки уже готовились приступить к трапезе, а ты едва ли мог бы отбиться от них, не имея под рукой ничего, могущего сойти за оружие. Я отогнал волков, - продолжал свой рассказ нежданный спаситель Ратхара. - Ты был в беспамятстве, но останавливаться на равнине я все же не решился. Мало ли, кто может заглянуть на огонек? Костер ночью виден за много верст, а эти места, как я уже успел понять, лишь кажутся такими безжизненными. К счастью, твоя рана оказалась не столь опасной, как я подумал. Я промыл ее и перевязал, так что скоро и следа не останется.
Тем временем Ратхар заметил то, на что не обратил внимания в первые мгновения. На левой щеке его спасителя, пока остававшегося безымянным, была странная метка. Два шрама, явно, весьма старых, шли параллельно, от скулы к виску, а их, точно перекладина, перечеркивал еще один рубец. Татуировка находилась как раз там, где у погибшего Кайдена, одного из дружинников рыцаря Магнуса, был шрам, оставленный каленым железом.
- Скельд, - удивленно произнес Ратхар. - Ты ведь скельд, верно?
- Да, я родом со Скельдина, - кивнул незнакомец. - Мое имя Альвен из рода Талем. А тебя как мне называть?
- Я Ратхар, и я из Альфиона, - поспешно сообщил юноша. - Благодарю тебя, Альвен. Ты спас мне жизнь, явившись, когда я уже и не надеялся на помощь. Я твой должник.
- Не спеши с такими словами, - усмехнулся островитянин. - Мало ли, чего могу потребовать в награду, какой службы потребую от тебя. Но лучше скажи, откуда ты пришел. Поблизости ведь нет человеческого жилья.
- Я пришел с берегов Эглиса, - мрачно ответил Ратхар, при мысли о погибших товарищах, пусть даже он едва знал многих воинов, что остались там, в лощине, на берегу реки, на поживу воронам. - Был бой, мы встретили удар врага, и погибли все, кроме меня. Нас было четыре сотни, - добавил юноша. - Но только мне суждено было вернуться оттуда.
- Здесь поблизости нет никакой реки, - недоуменно произнес Альвен. - Сколько же ты смог пройти?
- Не знаю, - помотал головой Ратхар. - Я не считал шаги, просто шел, покуда хватало сил.
Только сейчас юноша понял, как много он сумел пройти, прежде, чем свалился, едва не став добычей волчьей стаи. От тех холмов, где принял свой первый бой Ратхар и до леса, за которым, собственно, и начинались земли, чьи жители признавали власть короля Альфиона, было несколько лиг, больше половины дневного перехода. И можно было назвать просто чудом то, что в пути едва державшийся на ногах юноша не встретил хваргов, которых поблизости наверняка хватало.
- Что ж, о делах поговорим потом, - решил Альвен. - Похлебка, кажется, уже сварилась, так что прошу тебя, Ратхар, разделить со мною скромную трапезу. - Островитянин указал на висевший над костром помятый котелок, распространявший вокруг себя просто волшебный аромат и издававший призывное бульканье.
Ратхар не стал отказываться, поскольку живот его к этому часу уже перестали сводить голодные спазмы, словно тело окончательно отчаялось подкрепить истраченные силы. Все еще чувствуя слабость, юноша поднялся на ноги, перебравшись поближе к прогоравшему костру, и присоединился к принявшемуся с аппетитом поглощать собственную стряпню секльду.
Готовить Альвен, как выяснилось, умел, приправив мясо, то ли добытое на охоте, то ли купленное где-нибудь, хотя и непонятно было, где, какими-то травами. Проголодавшийся, точно медведь после спячки, юноша накинулся на нехитрую снедь, заедая похлебку, горячую, обжигавшую рот, куском зачерствевшей лепешки, которая нашлась в заплечном мешке Альвена. В прочем, постепенно он насытился, и потому стал есть неторопливо, наслаждаясь теплым ароматным варевом.
- И куда же ты намерен направиться теперь? - Как и обещал, островитянин вновь вернулся к самому главному: - Ты прошел столько верст, едва живой, что останавливаться теперь было бы грешно. На твоем месте многие сильные воины просто остались бы лежать там, среди тел своих братьев, покорно ожидая, когда за ними явится смерть.
Ратхар вздрогнул, уже потом понадеявшись, что это укрылось от взгляда его спасителя. В сознании словно прорвало плотину, и воспоминания, невероятные, сродни странному сну, но вовсе не бывшие грезами, нахлынули на юношу. И словно наяву, он вновь услышал голос, холодный, безжизненный, и вместе с тем чарующий, завораживающий: "Все только начинается здесь. И помни, я всегда буду за твоей спиной".
- Мне нужно идти замок своего господина, - подумав, ответил юноша. - Я должен принести весть о его гибели, и о гибели воинов.
- Пожалуй, тебе не стоит торопиться, - заметил островитянин. - Ты все же слишком слаб, чтобы пускаться в дорогу прямо сейчас. А с кем вы бились там? Мне казалось, эти земли почти необитаемы.
- Хварги, - словно выплюнул Ратхар. - Варвары с севера, кровожадные твари. Их было множество, возможно, несколько тысяч. Мы сдерживали их, пока хватало сил, пока хоть один воин еще мог держать оружие, но проиграли. И они еще могут быть где-то рядом. Никто не ждал, что эти дикари двинутся на юг так поздно, ведь перевалы в горах вот-вот может занести снегом, и тогда они не смогут вернуться в свои дома.
Странно, но сейчас, оказавшись в глухом лесу, юноша не испытывал страха при мысли о том, что кровожадные и неумолимые пришельцы с севера могут быть где-то поблизости, рыща в поисках нового врага, ибо не утолили еще жажду крови, сжигавшую их. Альвен выбрал для ночевки небольшую поляну, расположенную, кажется, довольно далеко от опушки. Должно быть, путника привлек бивший из-под земли родник, но кроме источника воды альфионский воин не мог найти в этом месте иных достоинств. Враги, укрываясь за деревьями, могли подобраться как угодно близко и, на выбор, одним стремительным броском добежать до путешественника и его невольного товарища, прежде, чем те успеют подняться на ноги, или, если захотят, просто перестрелять их из луков, за мгновение утыкав стрелами.
