Ольга Денисова - БЕРЕНДЕЙ
- У двустволки убойная сила больше. И стреляю я лучше.
- Ерунда. Его на рогатину надо брать. Только не одному, конечно, а вчетвером-впятером. И поперечницу подальше отодвигать, раз он жирный такой, чтобы до сердца достать. Только не знаю я таких охотников, кроме тебя, кто на медведя с рогатиной выйдет, если ружье его не подстрахует.
- Да я-то как раз на их ружья и надеялся. Мне ж тушу такую не удержать.
- Ты все правильно делал. Это я как старый медвежатник говорю. Был бы он обычный медведь, вы бы его взяли, и без потерь. Ты его на рогатину поймал, вот тут сбоку одного выстрела могло хватить, чтоб башку ему продырявить. Да и из-за твоей спины можно было стрелять - он же выше насколько! Да, был бы обычный медведь…
- Да обычный это медведь!
- Не скажи. Я за свою жизнь много историй таких слышал. А дыма без огня не бывает, сам знаешь. Отец мне рассказывал. Я-то совсем малец был в войну. А отец мой партизанил. И жил здесь медведь-оборотень, громадных размеров. Появился он, когда немцы сюда пришли. А немцы ушли - и его не стало. Так вот, бил этот мишка фашистов не хуже партизан. И ведь что интересно, ни одного нашего не тронул. Они его в лесу много раз встречали и расходились-раскланивались. Немцы на него облавы устраивали, из Германии своих медвежатников привозили - и ведь так и не смогли взять. А он, говорят, оборачивался человеком и уходил. Отец говорил, что сам видел его следы. Идет медвежий след, а потом раз! - и человечий.
Берендей слушал рассказ об отце затаив дыхание. Какая красивая получилась история… В устах отца она звучала совсем не так. Может быть, иногда можно приоткрывать завесу Тайны перед людьми?
- А вот еще старше сказка. Дед мой рассказывал, когда мы мальцами были, еще до войны, - продолжал Михалыч. - Жил здесь в незапамятные времена медведь-оборотень. Жил, никого не трогал, людям зла не делал. И люди его не трогали, почитали за защитника своего. И вот однажды пришел в эти места еще один оборотень. Злой оборотень. И крупнее был нашего медведя, и сильней. А главное, на людей нападал почем зря. И сколько люди ни хотели его извести, ничего у них не выходило. Он одинокого путника увидит - и подходит к нему в человечьем обличье. А когда тот бояться перестанет, он медведем оборачивается и съедает путника. И пошли люди к нашему медведю просить защиты. Поклонились ему в ноги и просят: защити нас, батюшка-медведь. Житья не стало. Наш медведь подумал и говорит: отдайте мне самую красивую девку в жены, тогда и прогоню я злодея. Подумали люди, почесали в затылках - а ну как не пойдет самая красивая девка за медведя замуж-то, хоть и оборотень он? Упали в ноги к ней, а она им отвечает: пойду замуж за медведя, если моих отца с матерью кормить-поить до самой старости станете. И если дети мои от медведя с вами жить захотят - их не прогоните, а всяческий почет и уважение им окажете. Привели ее к медведю, сыграли они свадьбу. Ну, после свадьбы люди ему говорят: выполнили мы твою просьбу, батюшка-медведь. Выполни и ты нашу. А он отвечает им: принесите мне платок красный да скатерть белую. Положил платок на скатерть накрест. И говорит: вот кровь оборотнина, а вот моя кровь - и ладонь себе когтем процарапал. Полилась кровь на платок, а через него на скатерть. Отбросил он платок и говорит про скатерть: а вот наша общая кровь. И если переступит оборотень через эту скатерть, тут смерть его и придет. Люди обрадовались, пошли в лес и позвали оборотня как будто на свадьбу. А на порог дома скатерть эту положили. Пришел оборотень на свадьбу, перешагнул через порог, тут его конец и пришел. А девка, что женой медведя стала, родила добра молодца, силы богатырской. И от них род богатырей пошел.
Михалыч смутился вдруг.
- Я эту сказку наизусть помню, дед часто нам ее говорил. Щас рассказываю - и словно голос деда слышу. А ведь почти семьдесят лет прошло…
Берендей постелил Михалычу у отца, а сам пошел к себе. Зажег лампу над кроватью и лег, глядя в потолок. Он собрался погасить свет, как вдруг заметил, что на его столе лежит книга. Берендей точно помнил, что никакой книги на столе не оставлял. Он потянулся и взял ее в руки. Она была совсем небольшой, не книга даже, а скорей тетрадь - только в те времена в тетрадях писали не менее тщательно, чем в книгах. Обложка из кожи, но без теснения и без названия на ней - простенькая такая обложка. Берендей пробежал глазами несколько строк. Написали ее примерно четыре века назад: его далекий предок оставлял наставления потомкам, как положено на первых пяти страницах объясняя, зачем и для кого это написано. Берендей просмотрел их по диагонали, пока не наткнулся на слова: «И если доведется вам встретить заклятого берендея…».
Он встал и оделся - не любил читать лежа. Значит, ему не привиделось, значит, отец действительно приходил? Иначе откуда взялась эта тетрадь? Наверняка она была в библиотеке, но Берендей запросто мог ее не заметить.
Несмотря на витиеватый слог, рассказ в тетради был кратким и емким.
Заклинает человека берендей, который не только хочет отомстить ему одному, но и всему роду человеческому. Для заклятия надо произнести лишь одно слово: «Заклинаю». Но заклятие произойдет, если берендей при этом действительно хочет мести, а не просто рассержен или подавлен. Его ненависти должно «хватить» на превращение человека в медведя. Чем больше его желание отомстить именно людям, а не конкретному человеку, тем крупнее получится заклятый в медвежьем обличии и тем труднее будет людям убить его. Известен случай, когда заклятый оказался неуязвим для удара рогатины, настолько крепкой была его шкура: лезвие соскальзывало и не могло ее проткнуть. Этого заклятого убили ударом рогатины в глаз и только через год после того, как на него началась охота.
Если заклятие удалось, берендей умирает. Он вкладывает в это слово всю свою жизненную силу и, едва превращение произойдет, падает замертво. Заклятие отнимает не только силу берендея, которую тот отдает до капли, но и силу рода, забирая от каждого берендея понемногу. Именно поэтому другой берендей по крови не может убить заклятого: заклятый имеет над ними власть, и преодолеть эту власть никому из берендеев еще не удавалось.
«Что ж, - подумал Берендей, - значит, я буду первым».
Но и сам заклятый находится во власти берендеев: его притягивает территория другого берендея, он стремится к ней и не может ее покинуть, если находит. Если он хотя бы один раз увидит берендея, то захочет занять его место - поселиться в его доме, владеть его вещами, перенимать его привычки. Происходит это потому, что заклятый понимает свое отличие от берендея по крови и старается стать таким же, как тот. Убив берендея, он занимает его место окончательно, но это не приносит ему желаемого результата. Люди, познав его кровожадность, рано или поздно все равно его убивают.
![Карочка — [email protected] - В день, когда магия замрет](/uploads/posts/books/no-image.jpg)