Джулии Кагава - Железный предатель
Идя по коридору с дверями по бокам и устланному красным ковром, я начал слышать голоса. Сердитые, неистовые, отчаянные голоса. Когда мы подошли к двери в комнату, голоса зазвучали громче, и мое сердце упало. Бледная Кензи в нерешительности остановилась у двери, из-за которой доносился гневный мужской голос. Я коснулся ее руки, склонившись к ней.
— Я здесь, — прошептал я, и она с благодарностью на меня посмотрела. — Я буду прямо рядом с тобой.
Сделав глубокий вдох, Кензи провела картой-ключом по замку и толкнула дверь.
Голоса немедленно прекратились. Через дверной проем я увидел большую комнату с единственной кроватью королевских размеров и стеклянными дверьми, ведущими на балкон. В комнате стояли трое: отец Кензи, который выглядел немного более помятым и небритым, чем в нашу первую встречу; ее мачеха, которая с телефоном в руке стояла у журнального столика; и маленькая девочка примерно десяти лет, обнявшая руками колени и наблюдающая за родителями со стула в углу.
— Кензи! — Ее мачеха уронила телефон и бросилась вперед, но отец Кензи поднял руку, останавливая ее. Кензи вошла, и я последовал за ней, заметив, как глаза ее отца ожесточились, остановившись на мне. Боковым зрением я видел, как Кейран проскользнул в комнату прежде, чем дверь закрылась, и поставил Анвил на ноги. Но фейри все еще устало опиралась на него, и он поддерживал ее за талию.
Затем отец Кензи обошел кровать и встал перед нами. Мое внимание сфокусировалось на нем.
— Маккензи. — Хоть и очевидно гневный, голос мистера Сент-Джеймса был спокойным, неверное, это тот самый «адвокатский» голос, которым он говорил в суде. — Я бы попросил тебя объясниться. Но, видимо, все и так ясно. — Его холодный взгляд переместился на меня. — Так вот почему ты хотела увидеть Новый Орлеан.
— Папа, — начала Кензи, — это не то, что ты думаешь.
— Нет? — Выражение лица ее отца не изменилось. — Так ты не хотела ехать в Новый Орлеан одна, чтобы встретиться с этим парнем, я не расстроил твои планы, настояв, чтобы поехала вся семья, и ты не сбежала прошлой ночью, чтобы шататься по Новому Орлеану и заниматься Бог знает чем. —Кензи сглотнула, и ее отец сузил глаза, пронзив меня взглядом. — Думаю, вам следует уйти, мистер Чейз, — произнес он безапелляционным тоном. — Это уже второй случай, когда вы утаскиваете мою дочь от семьи, и он будет последним. Вы уйдете и больше никогда не увидите мою дочь, вам ясно?
Я не обратил внимания на мой съежившийся желудок и очень осторожно сказал:
— Простите, сэр, но я никуда не уйду.
— Очень хорошо. — Ее отец даже не моргнул от удивления. — Кристина, позвони администратору. Скажи ему, чтобы прислал охрану в комнату 623.
— Нет! — с горящими глазами Кензи шагнула вперед. — Папа, это была моя идея. Я сказала Итану встретить меня здесь. Он ничего не сделал!
— Маккензи…
— Нет, ты меня выслушаешь хоть раз! — Кензи сжала кулаки и взглядом пригвоздила отца к полу. — Один раз, это все, о чем я прошу. Ты раньше никогда не обращал внимания на мои желания, потом я поехала в Новый Орлеан с Итаном, и внезапно ты снова хочешь быть заботливым папочкой? Не выйдет!
— Ты не знаешь, о чем говоришь, юная леди. — Мистер Сент-Джеймс сжал губы и повернулся к дочери. — Кто записывался на приемы? Кто мотался по докторам? Я достал тебе лучших врачей в стране, а ты поставила все это под угрозу, сбежав с этим… парнем, и попав в больницу.
— Да, и тебя там со мной не было! — бросила Кензи. — Ты никогда не навещал меня… Никогда не заходил в мою палату. Ты посылал Кристину и Алекс, чтобы они меня проведали, но никогда не показывался сам. — Кензи быстро заморгала и потерла глаза. — Даже тогда ты не мог смотреть на меня. Потому что после всего этого времени ты все еще винишь меня в смерти мамы.
Я моргнул, пялясь на Кензи с отцом, внезапно поняв гораздо больше. Глаза Кензи сверкали, и она стояла, выпрямив спину и бросая вызов своему отцу. Мистер Сент-Джеймс ничего не делал. Он просто стоял, не отвечая, его лицо было холодным и не отображало никаких чувств.
Скажи что-нибудь, — хотел я ему крикнуть. — Скажи, что она неправа. Но он не сказал, хотя в его глазах промелькнуло что-то, похожее на сожаление. Но может мне показалось. Его непроницаемое лицо ничего не выражало. Даже если он что-то и чувствовал, Кензи никогда бы этого не поняла. Неудивительно, что она считала, что ему все равно.
— Кензи, Итан. — Позади нас донесся мягкий отчаянный голос Кейрана, хотя мы и не могли на него посмотреть. — У нас мало времени. Пожалуйста, поторопитесь.
Кензи пошевелилась и тихо вздохнула.
— Мы с Итаном… сейчас поедем домой, — сказала она, стараясь сделать голос тверже. — У нас есть друг, которому мы нужны, и я не могу здесь больше находиться. Вы оставайтесь, закончите поездку. Мне все равно не нравилось тут.
— Кензи, нет. — В это раз это была ее мачеха. Женщина со светлыми волосами обошла кровать и встала рядом с мужем. — Ты не убежишь одна с этим парнем. Майкл, скажи, что она не может ехать.
— Вы не можете меня остановить. — Кензи шагнула назад, взяв меня за руку. — Какое вам вообще дело, что я делаю? Но наш друг в беде, и мы просто поедем домой. Увидимся, когда вы вернетесь.
Ее отец покачал головой, как будто выходя из транса.
— Маккензи, если ты выйдешь из этой комнаты, я сделаю так, чтобы этого парня арестовали. — Она яростно к нему повернулась, и мое сердце сделало сальто. — Я все еще твой отец, — неумолимо продолжил мистер Сент-Джеймс. — Мне все равно, что ты обо мне думаешь, и какие сказки ты себе напридумывала. Но с ним я тебя никуда не пущу. Ты останешься здесь, со своей семьей, а он уйдет, прежде чем охрана его выведет.
— Ты этого не сделаешь!
— Тебе шестнадцать! — взорвался отец Кензи, от чего мы оба подскочили. — Тебе шестнадцать, ты больна, и я не собираюсь потерять тебя, как я потерял Эмили. Ты никуда не пойдешь!
— Хватит!
Голос Кейрана прогремел позади нас, и внезапное ледяное отчаяние в нем вызвало холодок по моей спине. Мы с Кензи круто развернулись и увидели, как Железный Принц смотрит мимо нас, одной рукой обняв Анвил и с решительным и жестким выражением лица. Сузив глаза, он указал рукой на отца Кензи, и комната наполнилась магией.
Я ее не видел, и это не была холодная смертельная магия, которую Кейран высвободил в кабинете мистера Даста. Но я все равно чувствовал, как воздух уплотняется, становится густым, как если бы я вошел в сауну без обогрева. Мои веки отяжелели, и мне пришлось приложить усилия, чтобы остаться на ногах, прислонившись к стене. Кензи покачнулась, и я притянул ее к себе прежде, чем она рухнула.
