Эрик Ластбадер - Кольцо Пяти Драконов
Что бы это ни было, оно надвигается на Аннона — неопределимое, непостижимое, чудовищное. Кажется, что пол комнаты накренился, темнота стала видимой, ощутимой, свет ослабел до тени.
Нечто вот-вот поглотит Аннона — ее сына. Низкий грохот, подобный грому, раскатывается по комнате. Джийан делает шаг к колдовскому кругу.
— Отойди! Ты накличешь беду, войдя в круг Нантеры! — стонет Бартта.
— Оставь меня! Там мой сын. Я боюсь за него. — Джийан протягивает руки, нарушив круг, и вскрикивает, когда тьма, плотная и жилистая, как лиана, охватывает ее руки, обвивает их. Руки мгновенно немеют, и она чувствует боль, подобной какой еще никогда не испытывала. Словно кости распадаются изнутри.
Джийан снова кричит; голос искажен, вывернут наизнанку. Там, где руки проникли в Нантеру, их парализует боль. Она хочет протиснуться в круг — и не может. Ей надо добраться до сына, но приходится бороться с непонятно откуда взявшимся неистовым и злым водоворотом.
— Слишком поздно! Теперь он принадлежит Нантере. Его не вернуть. — Бартта поворачивает голову. — Риана ускользает. Мы опоздали.
— Не отнимайте его у меня! — Голос Джийан словно падает в мрак Бездны.
Бартта вцепляется в Джийан, обхватив за талию, и видит, что руки сестры затянуты в полутень отвратительного существа, склонившегося над мальчиком. Бартта содрогается и подавляет позыв к рвоте, треугольник в'орннского одеяния хлещет ее по рукам. Рыдая, она тянет изо всех сил. Джийан пятится. Вихрь пытается затянуть ее, отвратительное существо собирается, готовясь к прыжку. Оно будто ухмыляется, облизывается. Бартта из последних сил вытягивает сестру за границу круга. Когда Джийан оказывается вне круга, существо отворачивается и склоняется над Анионом. Его очертания начинают мерцать; теперь оно похоже на прозрачную осеннюю паутину.
— Слишком поздно бояться. — Бартта прижимает сестру к себе.
Фигура Аннона теряет форму.
— Слишком поздно раскаиваться. — Бартта чувствует, как дрожит сестра.
Его тело подергивается дымкой.
— Слишком поздно даже любить. — Бартта зажимает глаза сестры, отвращая и свой взгляд от того, чего никому из кундалиан не предназначено видеть.
Неестественная темнота поглощает дрожащих сестер, ощутимо бьется об их веки, хлещет кожу, как песчаная буря в Большом Воорге. Джийан рыдает, не думая о собственной боли.
— Мой сын, — причитает она. — Мой сын!
— Мы пытались защитить их, — говорит Бартта, — но, возможно, вместо этого убили.
Мерзость внутри колдовского круга выполняет свою страшную задачу; темнота, истекающая из нее, готова сожрать все заживо. Холодное пламя мигает и начинает угасать, а из водоворота Бездны возникают длинные скользкие существа. На сестер надвигается первая волна устрашающего воинства. Существо нетерпеливо придвигается к краю круга.
— Оборони нас Миина! Сестра, твое безрассудное вмешательство нарушило круг. Оно идет. — Бартта делает знак Великой Богини и запевает другую песнь на Древнем наречии.
— Нет, не позволю! — Джийан воздевает руки к небесам и падает на колени. — Услышь меня, Великая Богиня. Я никогда ни о чем не просила тебя, но теперь умоляю! Помоги нам! Я сделаю все, что ты потребуешь, принесу любую жертву, какую ты захочешь! Моя жизнь, самая моя душа — твои! Только верни мне сына!
В свойственной колдовству оглушительной тишине сверхъестественная тьма начинает светлеть. Воющие скользкие существа отброшены назад, в Бездну. Первое существо, зная, что наступает его черед, пытается сопротивляться... Бесполезно. Через мгновение и оно исчезает там, откуда вылезло. Последний всплеск силовых ручьев — и все кончено. Бездна Духов снова запечатана. Нантера за крыта.
Джийан стояла на коленях, не сводя глаз с тела Аннона. Пламя угасло, ястребиные перья превратились в кучки пепла.
Бартта осторожно опустилась на колени рядом с Анноном, прижалась ухом к груди.
— Сестра, он не дышит. Твой сын мертв. Скорбный крик зародился в глубине существа Джийан и вырвался наружу, как из музыкального инструмента Богини, наполняя дом душевной болью и стенаниями. Бартта перешла туда, где лежала бледная и безжизненная Риана, повторила процедуру.
— Тоже мертва. Бедная сиротка. Она не знала, откуда пришла, не понимала, что умирает. Какая короткая была у нее жизнь. Короче, чем у большинства. Гораздо короче. — Наконец странное чувство родства, которое она испытывала к этой девочке, овладело ею, и Бартта положила голову на грудь покойной. Под причитания Джийан она позволила себе несколько слезинок. И тут что-то случилось. Грудная клетка под ее щекой приподнялась, наполнившись воздухом, а потом снова опала. Волнообразное движение повторилось еще три раза, прежде чем до оглушенного мозга Бартты дошел смысл происходящего.
Она подняла голову, ощутила на щеке теплое дыхание девочки.
— Храни нас Миина, она дышит! — Бартта положила руку на лоб Рианы. Тот был влажным от пота, но больше не горел. — Сестра, сестра, смотри! Риана жива! Она пережила Нантеру! И лихорадка прошла!
Джийан подбежала к сестре, посмотрела. На щеки Рианы уже возвращался румянец. Дыхание было глубоким и ровным.
— Аннон, возлюбленный сын мой, какая жизнь ждет тебя? — прошептала Джийан.
— Теперь ты должна звать ее Рианой. — Бартта положила руку на плечо Джийан. — Пусть спит. Нантера нарушена. Никто не может сказать, какими будут последствия. Неразумно даже размышлять об этом.
Джийан кивнула, продолжая гладить Риану по щеке, и не могла остановиться.
С улицы снова донеслись крики.
— Давай же, — напомнила Бартта. — Пора сыграть заключительный акт.
Джийан тихо плакала, склонившись над телом сына. Пережитые потрясения лишили ее сил.
— До свидания, любимый мой.
— Быстрее, сестра. — Бартта подтолкнула ее к двери. — Каждая минута промедления влечет за собой смерть кундалиан.
Словно превратившись в сомнамбулу, Джийан наклонилась, подняла тело сына. Повернулась к открытой двери и услышала, как сдавленно ахнула сестра.
— Миина!.. Посмотри на себя!
Джийан растерянно посмотрела на руки. Кисти рук стали черными, твердыми, как кристалл, онемевшими, как свинцовые гири.
— Что это значит? — Бартта явно была перепугана.
— Наверное, кара за мой грех. — Она перевела взгляд на мирно спящую Риану. — Недорогая цена... за жизнь.
— Как ты можешь так говорить? — прошипела Бартта. — Ты понятия не имеешь, что сделала с тобой тьма Бездны!
— Теперь это не имеет значения. Мой сын спасен от врагов Ашеров. — Слезы текли по лицу Джийан, она расцеловала сестру в обе щеки. — Учи его хорошо, Бартта. Учи всему, что нужно знать, чтобы мудро править нами.
