Урсула Ле Гуин - Маг Земноморья
Джед в течение дня не проронил ни слова и только время от времени повторял необходимые заклинания, чтобы поддержать ветер и укрепить парус; Дрок решил наверстать упущенное и, устроившись на корме, лёг поспать, чтобы набраться сил. В полдень они поели. Разделив пищу по-братски, каждый из них молча устроился на своём месте и теперь спокойно жевал копчёную рыбу с пшеничной лепёшкой.
Весь день они пробивались сквозь волны на восток, никуда не сворачивая с намеченного курса и не замедляя хода. Однажды Джед нарушил молчание и сказал:
— С кем ты, Дрок? С теми, кто считает, будто дальше простираются лишь бескрайние просторы морей без клочка суши, или с теми, кто уверен, что есть другие Архипелаги и обширные земли в иной части света?
— Сейчас я с теми, — ответил Дрок, — кто считает, что мир всё-таки конечен, но всё равно будет путешествовать до тех пор, пока не обнаружит этого конца.
Джед даже не улыбнулся шутке; веселья не осталось в его душе.
— Кто знает, что за людей мы можем повстречать там. Явно они будут непохожи на нас.
— Может быть, кто-то и видел их, но ни один корабль не возвращался к нам из этих земель.
Джед ничего не ответил.
Весь этот день и ночь сильный магический ветер гнал лодку прямо на восток. С заката до рассвета, так и не сомкнув глаз, Джед продолжал вглядываться вдаль: в ночи силы Зла становились могущественнее, и надо было быть начеку. Но глаза его видели не больше, чем нарисованное око на носу лодки. С рассветом лицо его буквально почернело от усталости, а холод сковал тело так, что ему стоило большого труда, чтобы устроиться на дне лодки и отдохнуть. Еле слышно он прошептал: «Держи ветер с запада, Эстарриол», а потом заснул как убитый.
В этот день солнце не появилось на небе, пошёл сильный дождь. Скоро всё, что было на борту, промокло, а Джед только ёжился от холода, но проснуться так и не смог. Из жалости к другу, а может быть, и к самому себе, Дрок попытался повлиять на погоду, но здесь, вдали от суши, его чародейство оказалось бессильным, а ветры Открытого Моря не слушались его голоса.
Дроку стало страшно: сколько вообще осталось у них магической силы?
Ночью Джед сменил друга и продолжал вести лодку прежним курсом — на Восток. На следующее утро солнце всё-таки выглянуло из-за туч, а ветер стих, но волны вдруг стали такими большими, что Смотрящая Вперёд, казалось, не плывёт, а карабкается по горам.
Вечером этого дня Дрок, наконец, прервал долгое молчание.
— Мой друг, — сказал он, — как-то ты говорил мне, что мы должны достичь земли. Я не хотел расспрашивать тебя о твоих видениях, но, может быть, это только иллюзия, и никакой суши впереди нет — Тень просто хочет заманить вас как можно дальше от берега. Ведь здесь наша сила слабеет с каждым часом, а Враг, не нуждаясь ни в пище, ни в отдыхе, только увеличивает свою мощь.
Сейчас они сидели друг против друга, и, казалось, Джед смотрел на Дрока откуда-то издалека, через непреодолимую пропасть. Он медлил с ответом.
Наконец, после долгого молчания он сказал:
— Эстарриол, я чувствую, что мы близки к цели.
И Дрок понял, что Джед прав. Он положил руку на плечо друга и промолвил только:
— Хорошо — будь что будет.
И снова Джед нёс ночную вахту и не сомкнул глаз. Весь следующий день он тоже так и не лёг. Дроку оставалось лишь удивляться той силе, которая скрывалась в Джеде. Даже здесь, среди враждебных волн, он по-прежнему управлял магическим ветром. Итак, они продолжали плыть вперёд пока, наконец, не оказались за вратами Дневного Света. Джед всё так же вглядывался вдаль, но не океан видел он перед собой. Перед взглядом Джеда возникло чёрное видение, разросшееся до невероятных размеров и заслонившее собой всё. Дрок же ничего не видел, и только когда взглянул в глаза друга, ему показалось, что он тоже видит Тьму. И хотя они плыли в одной лодке, Дрок продолжал двигаться на восток, а Джед оказался в совершенно ином мире, где не было ни востока, ни запада, ни севера, ни юга, не было ни солнца, ни звёзд.
Вдруг Джед встал во весь рост и громко произнёс заклинание. Магический ветер исчез. Смотрящая Вперёд потеряла управление, и теперь её бросало на волнах как простой кусок дерева. Хотя морские ветры по-прежнему продолжали дуть с севера, парус провис, словно на море установился штиль.
Джед скомандовал: «Опусти парус!», и Дрок быстро исполнил приказ, а Джед вставил вёсла в уключины и начал грести изо всех сил.
Дрок, который видел перед собой только волны, никак не мог понять, почему они решили идти на вёслах. Однако ветер постепенно стих, и волны исчезли. Лодка теперь двигалась под сильными ударами вёсел Джеда. И хотя Дрок не мог видеть того, что видел Джед, он тоже время от времени посматривал вперёд, чтобы разглядеть, куда они плывут. Однако Дрок так и не увидел мрачных силуэтов, возникших прямо по курсу, пока дно лодки не пробороздило неожиданно песчаную отмель.
Дрок не верил глазам: они действительно оказались на земле. Тогда он начал творить заклинания, чтобы уничтожить иллюзию: он произнёс истинное имя воды, но песок при этом не исчез, а, наоборот, показался ещё реальнее. Скорее всего, это был конец Света, и они достигли его.
Они легко сошли с отмели, и теперь Джед грёб с особой осторожностью, поглядывая каждый раз через плечо, чтобы избежать нового столкновения. Так, медленно, они пробирались по странному каналу, огибая отмели и подводные рифы, которые только Джед и мог различить в этой мгле. Лодка опять села на мель. Джед поднял вёсла и вынул их из уключин — раздался скрип, и звук этот показался странным и пугающим в полном безмолвии: плеск воды, шорох ветра, скрип дерева, трепетание паруса на ветру — всё исчезло, растворилось раз и навсегда в мёртвой тишине. Лодка по-прежнему была неподвижной. Море превратилось в песок. Небо было пустым и холодным, а впереди — только сухая нереальная земля, простёршаяся без предела во все стороны.
Джед встал во весь рост и взял посох. Перешагнув через борт, он ступил на сухой песок. Дрок думал, что друг сейчас же уйдёт под воду, так как был уверен, что это иллюзия. Но море исчезло, и Джед спокойно двинулся вперёд, удаляясь всё дальше и дальше от лодки. Лишь на тёмном песке оставались его следы, да шорох песка при каждом шаге был единственным звуком, наполнявшим Вселенную в эту минуту.
Посох Джеда засиял необычным белым светом и вскоре стал настолько ярок, что пальцы правой руки Джеда, крепко сжимавшей тисовый ствол, стали кроваво-красными.
Он продолжал идти вперёд, всё дальше и дальше. Здесь не был о ни севера, ни юга, ни запада, ни востока, только бесконечная даль, куда и нужно было идти.
