Кэтрин Фишер - Корона из желудей
— Сильвия…
— Мы забыли еще кое-что. — Она склонилась над чертежом, закусив губу. — Метопы.
— Метопы? Я понятия не имею, что он…
— Мы должны наметить для них места. Иначе его замысел останется незавершенным.
Я смотрел на тайные знаки, значения которых не понимал. Если это буквы какого-то неведомого алфавита, мне их не прочесть.
— Я понятия не имею, что они обозначают, в каком порядке должны…
— Неважно. — Она взяла со стола карандаш. — Пронумеруй их, нанеси на чертеж. Пока кто-нибудь не сказал, что они тут лишние или слишком дороги. Если метопы содержат зашифрованное послание, найдется тот, кто сможет его прочесть.
И я сделал, как она велела. И даже пририсовал свою картинку: дерево, разбитое молнией, рядом с ним отломленный сук. Дуб был на гербе Форреста, а теперь он мертв. Как еще я мог увековечить его память?
Не успели мы закончить, как в дверь постучали. Миссис Холл затопала вниз по лестнице. До нас донеслись голоса и радостные возгласы.
— Быстрее, — прошептала Сильвия.
Мы аккуратно свернули чертеж, а я разложил бумаги так, как они лежали при Форресте.
Мы обернулись к двери.
На пороге появился молодой джентльмен.
Мое глупое сердце ухнуло вниз — передо мной стоял Форрест, только на двадцать лет моложе.
Те же темные карие глаза, такой же пристальный, острый взор.
Сильвия низко присела. Я поклонился.
— Вероятно, вы Зак?
— Да, сэр. С благополучным возвращением.
Он кивнул.
— Не таким уж благополучным, как я надеялся. — Он выглядел усталым, и все время оглядывал кабинет, словно ожидал увидеть отца, затем улыбнулся Сильвии.
— Отец писал мне о вас.
И в то же мгновение я понял, что Сильвии больше нечего бояться.
— Мастер Форрест был самым добрым человеком из всех, кого я знала.
Джек Форрест-младший печально улыбнулся.
— Да, разумеется, нам повезло, что судьба свела нас с ним.
Он был молод, Джек Форрест-младший, но в работе не знал устали. В течение следующих дней Форрест переговорил со всеми нужными людьми в городе, встретился с Ральфом Аллином, успокоил подрядчиков. Строительные работы не прекращались: золотистый камень резали и обтесывали, а дома поднимались все выше. Я работал с ним вместе, скинув сюртук, закатав рукава и не узнавая сам себя. И каждый вечер Сильвия и миссис Холл устраивали для нас настоящий пир.
Я трудился не покладая рук, трудился как вол, не думая, не рассуждая. Потому что стоило мне отвлечься, и я вспоминал о Форресте.
Однажды вечером, когда рабочие ушли и я остался один, за спиной кто-то кашлянул.
Я обернулся. Передо мной стоял Джордж Фишер.
— Мастер Форрест зовет вас, сэр.
Что-то в его тоне насторожило меня.
— Где он?
— В тайной комнате.
Мгновение мы молча смотрели друг на друга посреди залитой лунным светом площадки, затем я повернулся и последовал за ним.
Я не был в подвале с той ночи, когда умер Форрест, и от души надеялся, что мне не придется увидеть это место снова. К моему удивлению, Сильвия тоже пришла. Она куталась в плащ и выглядела испуганной.
— Зак, что происходит?
— Понятия не имею.
В комнате горела одинокая свеча и чуть слышно журчал источник. Рядом в земле была выкопана яма, около нее стоял могильный камень. Снова метопа. Бладуд, летящий к земле, расправив крылья.
— Еще одна. — Фишер посмотрел на меня пустым взглядом. — Пусть будет тут. Для него.
Я подошел ближе и заглянул внутрь. Сильвия цеплялась за мою руку.
В яме лежал гроб, на крышке была вырезана змея, круг и вписанный в него треугольник. Это все, что я успел разглядеть в мерцающем пламени.
Повернувшись, мы увидели входящего Джека Форреста, за ним шел Ральф Аллин.
Несколько рабочих остались стоять снаружи, сжимая в руках заступы.
— Он сам так захотел, — спокойно сказал Аллин. — Но, кроме нас, никто знать не должен.
Джек Форрест посмотрел на нас.
— Утром я прочел завещание отца. Его воля проста, и я намерен ее исполнить. Он хотел, чтобы мастер Стоук продолжил свое обучение. Отныне, Зак, ты будешь работать со мной, если захочешь.
Я молча поклонился, говорить я не мог.
Джек Форрест перевел глаза на Сильвию.
— Отец также велел продать вам один из домов. Он оставил вам небольшое наследство.
Сильвия смотрела в пол.
— Я этого не заслужила.
— Отец думал иначе.
— Он писал это, еще не зная, что я…
Если она не замолчит, то выдаст нас обоих.
— Сильвия, — перебил я ее, — пойми же, это неважно! Мастер бросился спасать тебя сломя голову и потом, даже когда узнал, ни за что бы не отступился от тебя! А будь он жив, посмеялся бы над нами и сказал: «Исполните, как я велел».
Она понимала, что я прав. Я видел по ее лицу, что Сильвия уже смирилась и сделает все, чтобы ее дом стал самым лучшим, ибо это его дар.
Про себя я не знал, что и думать. Сумею ли я стать ровней этому прямодушному загорелому юноше? Мне казалось, в нем нет ни силы, ни одержимости отца. Когда-то безумные идеи мастера раздражали меня, теперь я не смог бы прожить без них ни дня.
— Мы запечатаем комнату, — сказал Аллин, — осмотритесь хорошенько, никому из нас больше сюда не войти.
Я рассматривал стены и ступенчатый потолок. Даже при желании я не смог бы забыть это место.
Сильвия шагнула к источнику, наклонилась над водой и встала на колено. Я заметил на поверхности воды ее дрожащее отражение.
— Что это?
Сильвия опустила руку в горячую жижу и выудила крохотный обрывок бумаги. Казалось, источник вытолкнул его откуда-то из глубины.
Мы сгрудились вокруг нее, Сильвия попыталась расправить листок, но он расползся у нее в руках.
— Принесите фонарь, — сказал Форрест.
Фишер принес фонарь, и Сильвия шепотом прочла то, что сумела разобрать:
— Прошу, рассей тень над моей жизнью.
Слова эхом отразились от стен.
— Как это сюда попало? — спросил Аллин.
Если бы он был одним из членов тайного общества, то знал бы.
— Это обет, такие бумажки люди бросают в источник, — сказал Джек Форрест. — Кто знает, как давно это было? Отец рассказывал мне, что земля под городом пропитана водой. Сохраните его, Сильвия. А нам пора, рабочие ждут.
Они засыпали и разровняли могилу, замуровали проход. Мы смотрели, как тайная комната постепенно исчезает за каменной кладкой. Наконец осталось место для последнего камня. Фишер поднял его, но я положил руку ему на плечо.
— Позвольте мне.
Он обернулся на Форреста, тот удивился, но согласно кивнул.
Каменщик из меня вышел никудышный. Я осторожно вставил камень в дыру, разровнял раствор, расплескав половину, и отступил назад.
