Михаил Любовской - Проходящий. Спираль миров (СИ)
— Согласен — это проблема, — действительно, её нельзя будет перенести на Землю, и тут находиться очень опасно.
— И что скажешь?
— Я подумаю.
— Ну думай, думай, только не позднее девяносто дней до родов.
— А я знаю, когда они? — меня так и тянуло огрызнуться.
— О, боги, ты о чём думал, когда ребёнка делал?
— Ни о чём. — блин, может укусить его?
— Ни о чём, — передразнил храмовник. — Ладно, через сорок дней придёте или позовёте, я посмотрю.
Хозяева ушли заниматься своими делами, а я спросил Андреса о возможности 'Короны знаний' изучать другие языки, которые не заложены в информационных камнях.
— В принципе можно. Кристалл вставляется в другую ячейку и он снимает данные с носителя языка. Самому это делать не приходилось, но говорят, что процедура не очень приятная.
— Ничего, потерплю ради такого случая, а то из меня учитель совершенно никакой.
Мы прошли, в отведённую нам комнату, и принялись за эксперимент. Процедура оказалась настолько неприятной, что этот предмет срочно перешёл в разряд пыточных инструментов. Ощущения были такие, словно голова вот — вот взорвётся от избыточного внутреннего давления.
— Твою мать! — я обычно не говорю нецензурные слова при женщинах и детях, но тут сам бог велел выругаться от всей души. — Андрес, у вас, случаем, палачи не пользуются этой штукой?
— Нет, конечно. Зачем им это?
— А зря, очень действенное средство при допросах. Ну что, дорогая, — я обратился к Нарейсе, — теперь твоя очередь. Будешь изучать великий и могучий русский язык.
— Что‑то мне боязно, — она испуганно посмотрела на обруч. — Ты так мучился.
— Прошлый раз нормально было? Да? Так что боятся нечего.
Осторожно одевая обруч на голову, Нарейса вся сжалась и крепко зажмурила глаза. Через пару минут расслабилась, лишь слегка поморщившись, а ещё через пять сняла 'Корону' и медленно произнесла, прислушиваясь к новым звукам:
— Совсем не больно, только чуть — чуть. Правда я чуть со страха не обос…
— Эй — эй, подруга, аккуратнее со словами. Наш язык хоть и могуч, но нужно выбирать, что и где говорить.
— Какие интересные и ёмкие у вас понятия, — она немного задумалась и выдала откровенно матерную фразу.
— Господи, научил на свою голову, — погрозил пальцем и предупредил. — Только не вздумай это произносить на людях.
— Вы сейчас о чём беседуете? — Андрес взял обруч и покрутил в руках.
— О том, молодой человек, что в приличном обществе похабными словами не разбрасываются.
— Может и мне его выучить, вдруг пригодится? — он с сомнением посмотрел на 'Корону', а затем сел в кресло решительно водрузил себе на голову.
Да, парень явно не рассчитывал на такой эффект. Нарейса с жалостью смотрела, как он скрипит зубами и стонет от сильнейшей боли, из под зажмуренных век даже побежали слезинки.
— Серхео, может нам снять с него эту чёртову хреновину?
— Нарейса, ты меня начинаешь вгонять в краску.
— А разве я неверно сказала?
— По сути — правильно, но сам выбор слов…ох, учить тебя и учить. Только снимать я опасаюсь, вдруг процесс прерывать нельзя?
Наконец всё закончилось, и на нас посмотрели покрасневшие, от перенесённого напряжения, глаза.
— Пи — пи — пи, как мне пи — пи — пи. Чтобы я ещё раз одел эту пи — пи — пи железку?
— Ну, подруга, как тебе высокомудрые перлы этого начинающего матершинника?
— Действительно, в нормальном обществе не покатит.
— Ты хотела сказать — не стоит употреблять?
— Да, но так короче и понятнее.
— Ой, я что‑то не то сказал? — послышалось со стороны кресла уже на местном.
— Если бы мирса Эйнара это услышала, она бы отхлестала тебя по щекам и поставила в угол, коленями на горох.
— Вот чёрт, колданул, а всё равно не помогает. Пойду в ванну окунусь, — произнёс Андрес уже на русском, уходя из комнаты.
— Давай поваляемся, — Нарейса прошла к двери и задвинула щеколду.
— Здесь принято стучать, прежде, чем войти.
— А вдруг мы будем заниматься…любовью? Помоги расстегнуть эти долбанные застёжки.
— Неудобные.
— В этом случае — долбанные.
Я тоже скинул одежду и развалился на большущей кровати, следом запрыгнула Нарейса и улеглась у меня на груди, повозилась немного и, хитро прищурившись, произнесла:
— Мне так кажется, мирс Мирош, или ты готов выполнить…нахальное предложение мирса Деранго?
— Я думаю, мирса Мирош, не стоит огорчать столь хлебосольного хозяина, но доказывать ничего не будем.
Она рассмеялась и, уцепив меня за плечо, опрокинула на себя.
Глава 18. Время получать и отдавать долги
Утром нас разбудил осторожный стук в дверь и подобострастный голос управляющего, информирующий о том, что 'господа Деранго ожидают господ Мирош в малой столовой'.
— Вот видишь, засоня, как плохо жить без интернета и прочих зомбоящиков, — я откинул край одеяла и поцеловал сонное лицо Нарейсы. — Чуть солнышко встало, а местные уже на ногах. Труба их, что ли, зовёт?
— Какая труба? Я ничего не слышала, — она, зевая, потянулась, сбила одеяло ногами в комок и поднялась.
— Барышня, вы куда? Умывальня в другой стороне, — меня смех разобрал, глядя как Нарейса, с закрытыми глазами, тянет входную дверь на себя. — Или вам чем‑то насолил бедняга Грайс?
— Ну тебя, болтун, — она развернулась и поплелась в нужном направлении.
Малая столовая ожидала нетронутым завтраком. Реналдо что‑то писал в блокноте карандашом; Эйнара разглядывала подаренную косметику — часть упаковки уже была открыта.
— Доброе утро, приносим свои извинения за задержку, — я пропустил вперёд Нарейсу и помог сесть за стол.
— Ну, что вы, Сергис, — подмигнул хозяин, — мы вас понимаем. Сами такие были, да госпожа Деранго?
— Пошляк вы, мирс Реналдо, — хозяйка кинула в мужа пустую коробочку.
— И чего сразу? — он поймал прилетевший предмет и аккуратно положил на стол. — От этой пошлости у нас мужчина растёт, между прочим.
— Хватит разговаривать, — Эйнара решительно отняла у него блокнот и отодвинула лишнее в сторону, — Давайте, наконец, завтракать.
Тем не менее, лёгкий перекус не помешал вести беседу. После обеда обещали прибыть учёные и Реналдо передал их просьбу о встрече — нужно решить некоторые вопросы. Я поинтересовался, почему вчера он взял четыре клинка, вместо запрошенных трёх, на что получил ответ, мол уважающий себя мирс просто обязан тоже что‑нибудь подарить. Нарейса переводила инструкции к косметике и, пошушукавшись с Эйнарой, обе женщины покинули столовую, прихватив несколько коробочек.
