Евгений Щепетнов - Перекресток судеб
Нед шел, как уже бывало – настороже, запустив все свои чувства на высший уровень восприятия. Сердце работало как сумасшедшее, выталкивая в сосуды все новые и новые потоки крови, омывающие мозг свежей энергией.
Мозг, омытый волнами горячей крови, работал как никогда четко, ясно, выгнав из всех, даже самых дальних уголков последствия вчерашней «отвальной» пьянки, превосходящей по количеству и ядовитости выпитого все предыдущие раза в три, а то и четыре. Нед был свеж, бодр и находился на высшем уровне физического и психического здоровья.
Гира шла чуть позади, почти наступая ему на пятки, и Нед чувствовал, как девушка боится, как ее руки и ноги дрожат, в предвкушении появления чудовища. И немудрено было бояться – если у испытанного в боях воина, каким был Нед, по душе пробегал липкий холодок, то что было для нее посещение гнезда дракона? Для нее, домашней девушки, никогда не бывавшей в боях, сражениях! Нежной, холеной, избалованной роскошью последних лет жизни магини!
Пещера поражала величиной. Если издалека она смотрелась, как темное пятно – сравнить размер входа было не с чем – то теперь вход нависал над головой, как потолок главного храма Создателя, теряясь где‑то в вышине.
Пахло из пещеры чем‑то странным – Нед вспомнил рассказ Лапы о вонючей ящерице, и невольно усмехнулся – и правда, пахло то ли змеей, то ли ящерицей, а еще – дерьмом, будто где‑то рядом находились скотный двор или конюшня.
Когда глаза Неда привыкли к сумраку пещеры, он увидел то, о чем с таким смаком говорил Лапа – окаменевшее, засохшее дерьмо, похожее на птичьи погадки. Его было много, очень много – залежи этого самого дерьма, и оно было именно таким огромным, как описал ард.
Гира позади Неда судорожно вздохнула, и негромко, как будто горло перехватил спазм, сказала:
— О Создатель! Не хотела бы я видеть задницу, выдающую ТАКОЕ дерьмо! Нед, ты посмотри, оно чуть не с тебя ростом! Это какая должна быть тварь, чтобы произвести этакую штуку?!
— Достаточного размера тварь – с нервным смешком сказал Нед – а мы копья на нее навострили, наивные! Помнишь наши копья? Интересно – как их убивали наши предки? Как они сумели их извести? Даже не верится!
— Ты же знаешь – огромные стрелометы, яды, ловушки. А еще – убивали детенышей, разбивали яйца. Какой бы ты не был огромный и сильный – уберечь детеныша проблема нелегкая. А уж тем более уследить за яйцом. Вот и выбили. Мы с тобой это уже обсуждали, забыл?
— Не забыл. Но одно дело разговаривать, а другое – видеть это воочию. И еще – я не представлял себе, что эта штука такая большая! Как он летает? Какие у него должны быть крылья, чтобы поднять эту зверюгу в небо?
— Магия, что же еще – усмехнулась Гира – если бы знать заклинание, которым драконы облегчают свой вес! Я читала в книгах, что люди тысячи лет искали это заклинание – заклинание полета. Говорят, что древние умели летать – как птицы, и лишь мы, глупые потомки потеряли это умение, растеряли в веках. Ну что, пойдем, посмотрим, где там прячется эта ящерица — так ее назвал Лапа?
— Так – усмехнулся Нед – а ты что, рада, что дракона нет на месте?
— Можно подумать ты сейчас заплачешь с горя, что эта ящерица не нагадила на нас вон той здоровенной кучей! – тихонько рассмеялась Гира – скорее всего, мы бы такую дерьмовую атаку не пережили!
— Тихо! Стой и не двигайся! – вздрогнул Нед, чуть приседая и поводя головой из стороны в сторону, как принюхивающаяся собака – я что‑то слышу! Там что‑то впереди, что‑то живое, вон, за той скалой!
Нед кивнул на здоровенный булыжник, скалу, очертания которой терялись в тени, и медленно сделал несколько шагов вперед, заглядывая за эту глыбу в темноту, туда, куда свет почти не доходил.
Они с Гирой вошли уже достаточно глубоко, шагов на двести внутрь пещеры, и вход теперь виднелся позади светлым пятном, почти закрытым изгибом огромного тоннеля.
Оставив Гиру позади, чуть дальше скалы, ближе к входу, Нед пошел вперед.
Прошел несколько десятков шагов — медленно–медленно, осторожно, каждую секунду ожидая атаки из глубины тоннеля. Снова прислушался – он чувствовал живое существо, но где‑то далеко, очень далеко, потому что это были даже не эмоции, а их отголоски, слабые, неверные, неощутимые на «вкус».
Нед не мог определить, кому принадлежали эти эмоции – то ли человеку, то ли летучей мыши – если мыши, конечно, могут иметь какие‑то эмоции. Впрочем – почему и не могут? Ведь ощущал же Нед коров или баранов. Эмоции тупые, простые, практически бесцветные – но они были. На уровне – «боль», «жажда», «страх».
Остановился, снова прислушался, присмотрелся – нет, в этой бархатной, непробиваемой темноте ничего не рассмотреть. Тоннель здесь сужался, и посреди него лежала громадная скала, видимо вывалившаяся из потолка – определить ее размеры было невозможно – они терялись во тьме. Фактически тоннель был наполовину перегорожен этой скалой и оставались лишь небольшие проходы справа и слева.
Слегка подумав, Нед решил не ходить дальше, тем более что факелов у него не было и рассмотреть внутренности пещеры проблематично . да и что там искать, мифическое золото? Дракон, если он и был, скорее всего улетел на охоту, так что ждать его нужно возле входа в гнездо. Другое дело – зачем ждать? Как его убить? Дурацкими копьями?
Магией, конечно – решил Нед – чем же еще? Придется использовать и близнецов, и Гиру, и самому пострелять огненными шарами. Против шаров ни одна тварь не устоит. Несчастные сирвалы, имевшие неосторожность напасть на такую заманчивую добычу на своей шкуре узнали – что такое огнешары. И кроме огнешаров есть штучки, которые не понравятся дракону.
Нед пошел назад, к выходу, и когда уже почти дошел до расширения тоннеля, внезапно на его снова нахлынули отголоски чьих‑то эмоций. Теперь эти эмоции были более различимы, как будто существо приблизилось, значительно сократив расстояние. В эмоциях чувствовалась досада, раздражение и злость, будто кто‑то в глубине тоннеля почуял Неда и недоволен его присутствием.
Нед остановился, прислушался. Ничего не изменилось. Подошел к скале, оперся на нее ладонью, задумался, прислушиваясь к ощущениям и стал неосознанно постукивать по камню кулаком. Только секунд через пять он осознал, что скала, к которой прикоснулся, реагировала на его постукивания совсем не так, как подобает приличной скале. Под ударами тяжелого кулака Неда она будто слегка прогибалась, пружинила, и по ощущениям была слишком гладкой для добропорядочной скалы.
Нед все понял тогда, когда было уже практически поздно. Веко, размером в половину роста человека, стало медленно подыматься, обнажая желтый, пересеченный вертикальным зрачком глаз, слегка светящийся во тьме пещеры. «Скала» дрогнула, шевельнулась, стала приподниматься, с нее полетели осколки камня и пыль.
