Денис Агеев - Падший демон. Изгой
— Дурень ты! Сам перед капитаном отчитываться будешь!
— Может быть они вернутся… опомнятся и вернутся?
— Ага, жди! Ты хоть понимаешь, что даже если сам демон вселился в лошадей, в чем я сильно сомневаюсь, то это надо будет как-то доказать. Как ты докажешь? Да и все равно нам всем придется по полной отвечать. На кой демон мне сейчас все эти проблемы?! — не унимался первый стражник. — Ты хоть знаешь, сколько сейчас лошадь стоит?
— Пять или шесть серебряников, — неуверенно предположил второй.
— Хрен тебе! Семь, а то и восемь. И это еще такая, хиленькая кобылка. А если нормальная лошадь, то и на два золотника потянет, — рявкнул первый страж. — Отдавать сам будешь!
Проходя мимо Наргха и Клоина, они даже не задержали на них взгляда. Увлеченные руганью и своими проблемами, они быстро шагали к сторожке.
Клоин усмехнулся, провожая их ехидным взглядом. Он то уж точно знал, из-за чего животные внезапно взбесились и теперь заставляют нервничать хозяев.
К вечеру, оставив позади несколько деревень, путешественники остановились на ночлег. Они расположились прямо на лугу недалеко от тракта. Костер разжигать не стали и, поужинав остатками вяленой свинины, решили поскорее лечь спать.
Спустя четыре дня путники все же решили остановиться в каком-нибудь городке или селе. Запасы еды и воды подходили к концу, да и пиво Клоин давно все выхлебал, поэтому теперь им благоразумно было бы посетить какое-нибудь цивилизованное местечко. И чем скорее, тем лучше.
Природа тем временем сменилась с изредка встречающихся небольших пролесков на обширные луга и поля, по которым извилисто ползла Зеленая дорога.
Вдалеке, на размытой линии горизонта, виднелись массивные холмы; с них начинались владения центральных графств. Там, где-то очень далеко находится и столица Империи Мирания — величественный город Анаград.
Парень внимательно всматривался в карту и после недолгих раздумий изрек:
— Скоро мы подойдем к селу «Одинокое». Предлагаю там и остановиться.
— Мне без разницы. Ты же сам знаешь, что по мне, так лучше вообще не захаживать в людные места.
— Знаю, но нам нужно прикупить съестного. С твоим аппетитом нам вообще нужно каждый день пищу докупать.
— Я бы поохотился, но здесь очень мало лесов, — пожал плечами Наргх.
— То-то и оно. Я бы тоже свежего мяска отведал, но как видишь, графство Оуйнек не славится обилием лесистой местности. Зато здесь полно лугов и полей, и неплохо развито земледелие и скотоводство.
— Для меня все же лучше лес. Я как-то привык к нему.
— Хех, да уж, ты самый настоящий лесной демон, — усмехнулся парень и добавил. — Ничего, на западе природа на деревья не поскупилась, будешь чувствовать себя там, как в своей стихии… Хотя лес — это далеко не твоя стихия, но тебе видней.
Через некоторое время они свернули с тракта на прилегающую дорогу, и подошли к селу Одинокому.
Местный трактир они искали недолго. Он располагался в высоком (по сравнению с остальными домами даже очень высоком) строении рядом с мельницей. Над входом красовалась выцветшая табличка, корявая надпись приглашающее вещала: «Жареный фазан. Лучший трактир во всей округе». Чуть выше была небрежно выгравирована голова именуемой птицы. Но, судя по всему, гравировщик попался никудышный — изображение получилось сомнительное и вообще мало походило на то, что изначально задумывалось.
Наргх с Клоином вошли внутрь и, стараясь не привлекать ненужного внимания, уселись за один из свободных столиков, пятна темных разводов на котором говорили, что его уже давно не протирали. Вор заказал жареной говядины со свежими овощами и четыре кружки пива. На сей раз он решил не напиваться до сумасбродства, как в прошлый раз в Хождении. Наргх же вообще поначалу отказывался от пива, но после недолгих увещеваний вора, все же согласился осушить пару кружечек.
Помимо скромных яств и выпивки Клоин оплатил двухместную комнату. Надо признать, временное жилище оказалась на удивление просторным и чистым. Но вот насчет цены парню пришлось договариваться долго. Обнаглевший трактирщик — он требовал именовать себя Агораном Брежским, одним из внебрачных сыновей графини Брежской — просил аж целых три серебряника. Вор долго спорил — пытался сбить цену. И ему, надо сказать, это удалось — неудавшийся дворянин сбросил стоимость комнаты до двух серебряных и пяти медных империалов.
В таверне было малолюдно. Но с наступлением вечера народу сползалось все больше и больше. Люди, подобно рыбе, плывущей на нерест, с радостью шли в любимое заведение.
Близилась ночь, и на улице заметно похолодало. На быстро темнеющем небе начали появляться россыпи светящихся точек.
Когда улицы деревни окончательно заволокло мраком ночи, дверь таверны резко распахнулась, и на пороге появилось трое крепких мужчин средних лет и один седоватый старик. Все, кроме него, облачены в кованые доспехи. Старик же одет в красно-желтую рясу, сшитую из весьма дорогих на вид тканей. На груди у каждого вычеканено изображение меча пронзающего змею. Этот же знак украшал и серые плащи путников.
— О нет, только этого нам не хватало! — озадаченно фыркнул Клоин, осторожно поглядывая в сторону новоприбывших посетителей, и бросил в тарелку до конца не обглоданную кость. Его аппетит мгновенно угас.
— А что случилось? — удивился Наргх.
— Эти четверо… в общем, они наши враги.
— Что это значит? Кто они? — демон принюхался к внезапным посетителям еще тогда, когда они вошли, но ничего подозрительного не заметил — люди как люди.
— Это инквизиторы! — прошептал Клоин. — Видишь эмблемы на их кирасах?… Это символ Святого Ордена Инквизиции. Змея означает всеобщее зло, а меч — искоренение этого зла.
— Инквизиторы?
— Да. Но если быть точнее, то инквизитор только один — это старик, а остальные — его свита — телохранители и помощники. Но, честно говоря, в этом нет никакой разницы.
Наргх обомлел. Он осторожно поглядел в сторону инквизиторов и задумался. Из рассказов Клоина он представлял себе их немного другими: более возвышенными и могущественными. Сейчас же он видел обычных людей в доспехах. Неужели их вправду все боятся?!
Тем временем служители Ордена уверенно зашагали в сторону трактирщика, метая во всех присутствующих подозрительные взгляды.
Шумевшие до сего момента посетители словно лишились дара речи. Они искоса посматривали на трех коренастых мужей и старика. В их понурых взглядах ясно читалось недоверие и страх.
— Чего желаете, ваше святейшество? — осевшим голосом спросил Агоран Брежский, с трудом натягивая улыбку на сведенное испугом лицо.
