Сергей Мельник - Попаданец. Гексалогия (СИ)
Времени еще было полно, я приехал одним из первых, до бала весны и деловых передач и разговоров было примерно еще с неделю, поэтому я особо не спешил, заключая торговые сделки с местными толстосумами, посещая их дома. Товар брали и охотно, я распродался с хорошей прибылью, завел нужные связи и скомуниздил пару идей в местных мастеровых гильдиях. Что тут скажешь, о промышленном шпионаже и патентном бюро тут пока не знали.
Днем суета, вечером же, совсем другой коленкор, в арендованном вместе с покоями подвале меня ждал молодой вампиренок, скованный стальными цепями на столе. Интерес к трансформу у меня был пока научный. Зверь не умер, раны зарубцевались, кожа выглядела еще ужасно, но вот открытые кости заросли новыми тканями. Он смердел, поскуливал, но пока молчал, может изза пока не развитого мышления может по другим причинам. Меня это не интересовало. Я вел журнал обследования и составлял карту на монстра, замеряя и зарисовывая мышечную структуру, замер легких, светил в глаза фиксируя время задержки и отклика зрачком, наблюдал работу сердца по ритмике, прослушивал его, прощупывал, срезал кусочки обгорелой кожи, собирая по нему материал. Это было интересно, я уже три докторских диссертации мог написать только на одних наблюдениях. Впрочем, тварь пришлось, и кормить, так как у нее начал возрастать пик агрессии. Долго думать, чем ее кормить, не приходилось, не людей же ему скармливать? В дело пошла свиная кровь, что явно шло моему монстрику на пользу, скорость регенерации возросла, даже обрубки ног, по моим данным увеличились по длине! Неужели это чудо способно как ящерица хвост, отрастить себе ноги? Ах, какой замечательный случай! Какой замечательный больной! Вспомнил я анекдот, когда старый врач обходил поликлинику, заходя, к смертельно больным. Эх, мне бы самую простую лабораторию, хотя бы даже оставшуюся в замке, вот бы я развернулся, такой потрясающий образец неиссякаемой силы, энергии, а какая регенерация?! Впрочем, все еще впереди, дайте мне добраться до Лисьего.
Время пролетело быстро, на улице действительно к тому времени почти полностью спал снег, доставляя мне лишнюю головную боль по переоборудованию моего обоза с санного хода на колеса. Держать весь обоз с собой я не был намерен, по продаже грузов отправлял уже не сани, а телеги домой, пустыми, так как графство, увы, ничего не могло мне предложить, чего бы не было у меня. Таким образом, к концу недели из тридцати телег у меня оставалось две, плюс десяток стражников.
Вскоре же из дворца пришел посыльный, сообщая, что все бароны в сборе и граф приглашает меня присоединиться вечером к ужину. Вечером, так вечером, я достал свой лучший камзол, слуга до зеркального отражения начистил мне высокие сапоги, легкие черные штаны, белоснежная рубашка с кружевным воротником, и как довершение картины трость графа Десмода, подобранная мною на поле боя, презанятная должен я сказать вещица. Телеги с подарками уже были запряжены, так что вперед во дворец.
По пути через город, Мак выдал зуммер предупреждения, зафиксировав меткой следовавшую в отдалении от меня фигуру старого знакомого, я улыбнулся, погладив навершие трости.
Сам званный ужин проходил тихо без особой помпы. Каминный зал, длинный дубовый стол, сервированный серебряной полудой, изысканная даже по моим меркам еда, и напряженные взгляды друг на друга.
Во главе стола сидел сам Паскаль де Мирт, по правую руку от него восседала дородная женщина средних лет с печальным лицом усталого человека, это была его супруга графиня Катрин, тут же рядом с ней восседали два ее сына. Старший Альфред, сбитый крепыш лет под пятнадцать, и младший Герман примерно мой ровесник, лет восьми отроду. С лева от графа, сидели Деметра и Леа де Тид, сияющие как новогодние елки от навешанных на себя украшений. Не знаю, как они будут выглядеть на балу у короля, но здесь я бы их и курицами не окрестил, так бездарно все на себя напялить это еще постараться нужно.
Дальше уже в свободной форме друг напротив друга восседали мы бароны. Я со стороны герцогини плечом к плечу сидел рядом с бароном Турпом, хмурым богомолом, делающим упорно вид, что меня тут нет. Напротив нас восседал тучный рыжеволосый мужчина слегка за пятьдесят с пухлыми крупными руками и веселым нравом, это был Олаф Кемгербальд, причину его веселья можно перечислить так: ЛистаТинаЭстаСильвияДель фон Кемгербальд. Пять дочерей! Это рехнутся можно! Не удивительно, что он постоянно хохочет и улыбается. У него наверно весь годовой бюджет с земли на колготки и платья уходит, а девицы хоть и молоды, но скоро и кавалеры попрут табунами, сиди потом за каждой в кустах подглядывай с плеткой. Бррр. Бедный папочка, хотя вроде бы был и сын, остался в имении за управляющего. Дальше по нашей стороне, за Турпом восседало скромное семейство Пикскваров, сам барон Томас светловолосый с проседью на висках мужчина около сорока лет, с чувствующейся выправкой старого вояки, его жена Лора подтянутая и серьезная под стать мужу и их дочь Флора Пиксквар, белобрысая девчушка моих лет. Напротив них, сидел в одиночестве Наполеон Бонапарт. Шутка. Хоть и похож. Барон Нуггет фон Когдейр, был необычайно маленького роста, наверно, если мы станем с ним рядом, он едва будет превышать меня на пол головы. Лет ему было около двадцати пяти, при своем росте и утонченной легкости, с мягкими чертами лица белой кожей без единого волоса на скулах, он походил на...девушку. Злую, такую, мелкую и кусучую. Неудивительно, что его все старались задеть, а он выработал подлые приемы мести не в состоянии вызвать коголибо на дуэль, злости в нем похоже и обиды хватило для нас всех. Ну и, замыкали шествие Гердскольды, пожилая супружеская пара с двумя красавцами мужчинами Рамусом и Тримом, их сыновьями, крепкими около тридцати этакими гусарами. Видимо на них и была объявлена сегодня охота женским контингентом нашего скромного вечера, так как, то одна, то другая барышня под тем или иным предлогом, считала своим долгом перекинутся словом с парнями.
Все было вполне мило, и что несказанно радовало очень вкусно. Да за время моего пребывания в этом мире я еще не пробовал таких изысков. Во время жизни в деревне, перебивались, чем бог пошлет, а, уже став бароном, мне накрывали богатый, но дикий стол, изобилующих чемто мясным, обжаренным на костре. Здесь же чувствовалась настоящая рука мастера, еда не только вкусна, но и обставлена красиво!
По мере смены блюд, народ стал один за другим отходить от стола, ведя неспешные беседы и кучкуясь по группам, сами понимаете Рамус и Трим Гердскольды были оккупированы, так что изза юбок почти было не разглядеть их перекошенные "счастьем" лица.
