Путь безнадежного - Степной Аркадий

– Правильно, и теперь у нас есть для этого реальная возможность. Тридцать человек за спиной – это уже что-то.

– Еще бы, – поддержал Гарта Дайлин, – теперь нас в десять раз больше.

– У нашего капитана солдат было триста. И все разбежались, как только запахло жареным, – охладил Рустам их энтузиазм.

– Наш капитан слизняк, – отрезал Гарт. – Но вопрос поставлен верно. Что бы наши тридцать овец не разбежались при первом же столкновении, нужно будет сделать из них солдат.

– Вначале нужно будет сделать солдат из меня и Дайлина, – резонно заметил Рустам.

– Сделаем, – уверенно ответил на это Гарт. – И из вас сделаем, и из них сделаем.

– На это потребуется время. – Дайлин задумчиво прикусил губу.

– Потребуется, – согласился Гарт. – И как раз его-то у нас и мало. Значит, будем работать усиленно. Да не робейте, братцы, я столько мяса на своем веку перелопатил в настоящих воинов, что вам и не снилось.

– Это да, вот только завтра мы встретимся со своими людьми, и мне придется изображать из себя капрала, а Рустаму сержанта. Интересно, как мы будем это делать? – Дайлин озадаченно почесал затылок.

– Это не так страшно, как кажется. Ты уже был у капитана? – спросил Гарт у Рустама.

– Да. Удивительно, но капитан у нас тот же.

– Ничего удивительного, у него же была лошадь, – пробормотал Дайлин.

Гарт не обратил на его слова внимания, его интересовало другое.

– Куда назначили?

– Первый пул первой сотни.

– Добро пожаловать обратно в смертники. Я слышал, что во второй сотне свободна пара сержантских вакансий, но, видно, капитану ты не шибко понравился, – присвистнул Дайлин.

Но Гарт только махнул рукой, ничего другого он и не ожидал. Гораздо больше его волновал другой вопрос.

– Мы с тобой?

– Да.

– Ну вот и отлично, – повеселел Гарт.

– Почему-то это меня не удивляет. Ищи других дураков – добровольцами в первую шеренгу, – буркнул Дайлин.

– Не ворчи, малой. – Гарт хлопнул друга по спине. – Нормально все, первую шеренгу боится только тот, кто за свою жизнь дрожит больше, чем она того стоит. А для нас там – самое место. Забыл, что ли, зачем мы вернулись?

– Драться.

– Вот именно, малой. Мы вернулись драться, а для этого нет места лучше, чем первая шеренга лондейлских безнадежных.

– Ну вообще-то я знаю местечко, которое мне нравится гораздо больше, – хитро прищурил Дайлин левый глаз.

– И где же оно? – поинтересовался Гарт.

– За твоей спиной, – фыркнул Дайлин и засмеялся первым.

Когда друзья вдоволь насмеялись, Рустам спросил о том, что его волновало больше всего:

– Так что нам с Дайлином делать завтра? Если наши люди увидят, что мы сами ни черта не умеем, как мы сможем повести их за собой?

– А что в этом плохого? – спокойно посмотрел на него Гарт. – Если ты не больше их знаешь в военном деле, это что, повод для стыда?

– Ну не то чтобы… Просто мне кажется, командир не имеет права приказывать своим людям то, что не умеет делать сам.

– Ты в чем-то прав, – согласился с ним Гарт. – Но посмотри на нашего капитана или на других сержантов. Разве хоть кто-нибудь из них лучше тебя?

– Я не хочу быть таким, как они, – гневно сверкнул Рустам глазами.

– А чего же ты тогда хочешь? – вкрадчиво спросил у него Гарт.

– Я хочу быть настоящим сержантом. Я хочу знать и уметь все, что положено сержанту. Хочу, чтобы мои солдаты верили мне и верили в меня.

– Тогда тебе придется очень нелегко, – предупредил его Гарт. – Намного хуже, чем в каменоломне.

– Я справлюсь, – пообещал Рустам.

– Я тоже, – вскинулся Дайлин, – если уж я теперь капрал, то хочу стать таким, как ты, Гарт.

Парень упрямо сжал губы, готовый выдержать любые насмешки. Но никто над ним смеяться не стал. Напротив, Рустам крепко пожал ему плечо, а Гарт окинул их оценивающим взглядом и качнул головой:

– Договорились, только потом не жаловаться.

– Не будем, – уверенно ответил ему Рустам за них двоих.

– Хорошо, тогда завтра мы начнем с того, что примем пул и познакомимся с нашими людьми. После чего я отведу вас всех вместе на тренировочное поле и начну гонять до изнеможения. А когда я выжму из вас все соки, когда вы будете валиться с ног от усталости, тогда мы отпустим солдат в казарму на отдых, а вы двое останетесь. И мы продолжим.

– А как у нас это получится, если перед этим ты выжмешь нас до предела? – недоуменно поинтересовался Дайлин.

– Через «не могу»! – отрезал Гарт. – Не сможете удержаться на ногах – будете тренироваться сидя, не останется сил сидеть – продолжите лежа. И так до бесконечности, пока я не решу, что хватит. – Гарт позволил себе немного полюбоваться на лицо Дайлина, прежде чем продолжил: – И прикрой рот, малой, муха залетит. Вы сами вызвались, а я честно предупредил – будет нелегко.

– Нормально, справимся, – еще раз пообещал ему Рустам, – раз ты считаешь, что так нужно, значит, мы это сделаем.

– Вот и отлично. Ладно, братцы, день завтра будет интересный. А сейчас, малой, вставай, нам с тобой пора идти в хибару для капралов. Господину сержанту нужно поспать.

Дайлин поднялся, а Рустам, подняв вверх ладони, поспешил уточнить:

– Не надо этих глупостей. Мы же друзья, для вас я всегда буду – просто Рустамом.

– Конечно, – не моргнув глазом ответил Гарт, – но только наедине, а при посторонних ты – господин сержант, и никак иначе.

– Но… – растерялся Рустам.

– Никаких «но». Теперь вы в армии, ребята, – усмехнулся Гарт и, открыв дверь, подобострастно произнес: – Спокойной ночи вам, господин сержант.

– Спокойной ночи, господин сержант, – подхватил за ним Дайлин, улыбнувшись одними только глазами.

Рустам погрозил им растерянно кулаком, но они уже успели закрыть за собой дверь. Оставшись один, он быстро разделся, лег на матрас, набитый соломой, и, устроившись поудобней, задумчиво произнес:

– Да, завтра у тебя будет тот еще день, господин сержант.

Глава 9

Сержант

Тридцать человек – первый пул первой сотни лондейлского полка безнадежных. Старый граф восстановил полк из ничего за считаные дни. Из прежнего состава остались только капитан, спасшийся благодаря своей лошади, и Рустам со своими друзьями. Остальные погибли под копытами эльфов или висели на городской площади, подвешенные расторопными лондейлскими палачами. Висеть бы на этой площади и капитану, но помогли ему старые связи с первым советником короля. Вот и пришлось старому графу скрипя зубами помиловать пройдоху и даже восстановить в старой должности, нагнав напоследок страху.

Чтобы укомплектовать полк заново, граф Лондейл приказал начисто выскрести свои тюрьмы. Если раньше осужденным предлагали выбор, то теперь всех подряд забирали в солдаты. В переполненной некогда городской тюрьме остались только женщины и никуда не годные инвалиды. Людей все равно не хватило, и граф стал выкупать у королевских приставов каждого крестьянина, не выплатившего налог, тем самым окончательно укомплектовав безнадежных. Среди всего этого сброда совершенно не было опытных солдат. Унтеров и сержантов назначили из тех, у кого нашлось чем заплатить капитану за теплое местечко. Старый граф прекрасно это осознавал и не строил иллюзий по поводу боеспособности городских безнадежных. Но у него были свои планы на этот полк, и ему было безразлично, смогут ли они оказать реальное сопротивление. Тем не менее он запретил капитану использовать безнадежных в качестве рабочей силы, как это делалось раньше, и приказал вместо этого ежедневно проводить воинские занятия. Это решение чрезвычайно расстроило бы капитана в любое другое время, но сейчас шла война, и, сказать по правде, пройдоха больше волновался за свою жизнь, нежели за кошелек. Сказавшись больным, доблестный капитан большую часть времени проводил в своем городском доме, пустив все дела в полку на самотек.

– Как зовут?

– Бришноби, господин хороший.