Журнал Если - ЖУРНАЛ «ЕСЛИ» №3 2008 г.
– Повтори… Редактор повторил.
Стратополох нетвердой рукой взял свою рюмку, машинально пригубил. Вкуса не почувствовал. Владелец кабинета наблюдал за Артёмом с болезненной пристальностью, словно сравнивая нынешнюю реакцию гостя с недавней собственной.
– Политическая активность – лечится, – добавил он еще глуше.
– Бред!
– Вот именно… – Редактор со вздохом подтянул поближе «Толковый словарь», раскрыл на закладке. – «Бред альтруистический, – скорбно зачитал он вслух, – содержит идею возложенной на больного высокой миссии политического или религиозного характера…» – Закрыл словарь, покряхтел. – Понял, в чем сволочизм-то весь? – заключил он с тоской. – Формулировочка, а?
– Дай сюда! – привставая, осипшим голосом потребовал Артём. Отобрал книгу, въелся глазами в текст. – Ну! – вскричал он через несколько секунд. – Что ты мне тут, понимаешь, лапти плетешь? «Основные признаки. Бред является следствием болезни и, таким образом, в корне отличается от заблуждений и ошибочных убеждений психически здоровых…» На, держи! – Стратополох с победным видом вернул – чуть ли не кинул – словарь редактору.
Тот принял книгу, но взгляд его остался траурным, как был.
– Не говоря уже о том, что ты сейчас признал наши убеждения ошибочными, – с кроткой язвительностью молвил он, – позволь спросить: кто будет отличать болезнь от заблуждений?
– Специалисты. – Артём пожал плечами.
Редактор удовлетворенно наклонил свой мощный, как башня, лоб.
– То есть сотрудники доктора Безуглова… Те самые, что не зарегистрировали партию и направили меня в поликлинику.
Стратополох снова опустился на стул и некоторое время не мог выговорить ни слова.
– Слушай! – ошарашенно вымолвил он наконец. – Ну, политика – ладно, а вот религия… Их же затопчут…
– Кто? – с безнадежной усмешкой отозвался редактор. – Кто затопчет? Пол-Сызнова закодировано… да и попы уже всех достали… А вот еще не желаешь? «Бред архаический…»
– Стоп! – прервал Артём. – Я, например, беспартийный патриот… Редактор немедленно отложил словарь и взял газету.
– Так… – бормотал он, водя пальцем по абзацам, отмеченным красным карандашом. – Где же тут было… Ага…
– Что это?
– Тронная речь… Значит, говоришь, беспартийный патриот. Тогда слушай: «Следует также учитывать, что лица с нетрадиционной сексуальной ориентацией могут вступать в интимную связь не только с живыми существами (гомосексуалисты, зоофилы), но также с неодушевленными предметами (фетишисты) и даже с абстрактными понятиями (патриоты)».
– Но не в сексуальную же связь! – заорал Артём.
Редактор засопел и, бросив газету на стол, снова раскрыл словарь. На этот раз листал подольше.
– «Зоофилия эротическая, – огласил он в итоге, – вид перверсии, при которой больные испытывают наслаждение при рассматривании животных или общении с ними, например, при верховой езде, дрессировке…»
– И что?
– «При этом отсутствует стремление к совокуплению с животными», – хмуро дочитал редактор. – Один к одному. Ты же с Отечеством тоже совокупляться не собираешься… Так, наслаждаешься при рассматривании…
– Постой! – взмолился Артём, берясь за виски. – Дай сообразить…
Несколько секунд прошло в напряженном молчании.
– Так… – хрипло выговорил Стратополох. – Выходит, мы теперь извращенцы?
– Выходит…
– И куда нас теперь? В психушку?
– Кодирование и лечение только на добровольных началах, – проворчал редактор. – Если не врут, конечно… А вот за пропаганду извращений могут и принудительно…
– Нет, интересное дело! А если я не отмечусь в поликлинике?
– Не будешь считаться патриотом. Артём молчал.
– Эх… – так ничего и не услышав, с горечью сказал редактор и помотал щеками. – Вот помяни мое слово, все врассыпную брызнут, ни один не отметится… Давай-ка еще примем, – решительно закончил он, доливая в рюмку Стратополоха до краешка.
Выпили. Некоторое время редактор сидел, опустив голову, потом вскинул выкаченные наслезенные глаза и, скрипнув зубами, с маху хватил кулаком по «Толковому словарю психиатрических терминов».
– За Родину, – всхлипнул он, – на все пойду! Пусть хоть в пидарасы пишут…
Глава 3. Быт
День приходил, как всегда: в сумасшествии тихом…
Александр Блок.В подъезде тонко благоухало хлоркой. На тщательно ободранной, подготовленной к дезинфекции и побелке стене кривлялась ненавистная, но, слава богу, отчасти заскобленная латиница. Еще стену украшал плакат с изображением осенней аллеи и уходящей по ней в обнимку разнополой пары. Внизу постер был снабжен лозунгом: «Что естественно – то не безобразно». А чуть ниже кто-то уже успел добавить ехидным ядовито-зеленым маркером: «Но что естественно?»
Артём приостановился перед почтовым ящиком и, отомкнув жестяную дверцу, достал свежий номер газеты «Будьте здоровы!». Нашел на предпоследней странице рубрику «Литературный диагноз», проглядел заголовки…
– Доброе утречко, – послышался за спиной сладенький голос соседки. – Про себя небось ищете?
Артём обернулся. Округлое личико женщины лучилось улыбкой, глаза же откровенно проводили внешний досмотр. Супруг соседки, серый, невзрачный человечек в сером, невзрачном плащике и такой же кепочке, держался чуть позади, ступенькой выше.
Пару лет назад мужичонка этот пострадал в автомобильной катастрофе и с той поры повредился рассудком: требовал максимального вознаграждения, пытался убедить окружающих в своей нетрудоспособности, мечтал наказать виновников аварии. Подобный синдром психических расстройств, согласно словарю, называется синистрозом.
Надо полагать, пожилая чета направлялась в аптеку.
– И про себя тоже… – приняв рассеянный вид, отвечал Артём. Больше не было сказано ни слова. И лишь прикрывая за собой входную дверь, невзрачный сосед проворчал негромко, но отчетливо:
– Ну и подъезд у нас! Не педрики – так патрики… Стратополоху захотелось догнать и пришибить урода. «Патрики!»
А у самого, между прочим, походочка-то лисья, ступни по одной линии ставит. Это еще выяснить надо, не поражены ли у соседушки лобные доли головного мозга! Накатать на козла анонимку… Нельзя. Отказ от своего имени чаще всего наблюдается при шизофрении, а иногда и при глубоком слабоумии. Жаль…
Отчасти успокоившись, снова развернул газету. Вот он «Литературный диагноз». И опять об Артёме Стратополохе – ни словечка. Обидно… Книжка-то уже месяц как вышла…
