Влад Менбек - Чистилище для грешников
– Ты завтра тоже придешь? – поинтересовался Петр.
– Раз вылез из могилы, то приду.
– Помойся и приходи: договорились?
– Вода не поможет, – пренебрежительно засипел новенький: – Да и противная она – ржавею. Мне бы серной кислоты…
Петр помолчал, что-то прикидывая и спросил:
– Много кислоты?
– Бочоночек во-от такой, – новенький поднял руку в полуметре от поверхности стола: – Пластиковый. В них масло для машин налито.
– Литра три?! – удивился Петр, припоминая, что видел на рынке пластмассовые канистры с маслом: – Или пять?
– А что больше? – в свою очередь спросил новенький.
– Пять больше, – усмехнулся Петр.
– Вот ее и тащи, – просипел странный мужик.
– Пьющий что ли? – немного удивился Петр.
– Да нет, – с трудом махнул рукой чужак, трепыхая лохмотьями: – Мне кислота нужна для баланса концентрации демиума. Что-то вроде катализатора.
– Что за демиум?
– Последний устойчивый элемент вашей химической таблицы.
Петр стал вспоминать недавно просмотренную им таблицу Менделеева и ничего не вспомнил напоминающее демиум.
– Это близко к урану или к сере? – спросил он.
– Это далеко за ураном, – просипел чужак. – Уран как перышко, против демиума. Последний стабильный элемент. Он завершает магические ядра атомов, так профессор когда-то говорил, – новенький показал головой в сторону нервничавшего лектора.
– Ты вообще-то нормальный? – кротко спросил Петр.
– Вообще-то да, но не по человеческим меркам.
– Инопланетянин что ли?..
– Да ну!.. – сипло хмыкнул чужак: – То же мне, сказанул! Инопланетяне почти такие же как и вы – люди. Может малость не так устроены и тело у них другой формы, например, как у дракона. А на самом деле: человек, он всегда человек. Вы все себя так называете.
– Хочешь сказать, что ты дьявол? – усмехнулся Петр. – Но не лепи горбатого – я в дьяволов и чертей не верю.
– Молодец Петруха! – удовлетворенно захрюкал чужак. – Это вот они меня дьяволом величают. А я всего лишь демон, если смотреть на мое существование с точки зрения мифологии.
– Ты откуда знаешь как меня зовут: гипноз что ли?
– Да нет. Некоторые твои мысли как открытая книга…
– В демонов я тоже не верю, – заявил Петр.
– Вот и хорошо, – обрадовался пришелец и заперхал, будто закашлял: – Терпеть не могу это определение. Это все люди придумывают, а нам ничего не остается, как поддакивать.
– А почему бы не сказать как тебя, или ваше племя, зовут на самом деле, – предложил Петр.
– Не получится. Наше название не произносится и передается на этих, как их… А!.. На СВЧ частотах электромагнитного излучения. Вы ничего не услышите.
– Уменьши частоту, чтобы мы услышали и скажи.
– Полгода нужно будет выговаривать только мое имя. Нерентабельно и бессмысленно, – и пришелец вновь заперхал.
– Что простудился?
– Мы не простужаемся, – вновь махнул он рукой и лохмотьями: – Просто долго под землей был. Закопался, когда этот философ, – он снова показал головой в сторону профессора, – только-только начинал пороть свою чушь.
Петр вспомнил, что говорил ему Виктор о продолжительности пребывания профессора в одном и том же дне.
– Значит, говоришь, что под землей пролежал шесть-семь тысяч лет?
– Наверное, – согласился чужак. – Тебе уже кто-то говорил о философе?
– Сидел бы там и дальше, не пугал бы народ, – начал наседать Петр.
– Надоело, – шумно засипел пришелец: – Домой захотелось, – и пристально взглянув в сторону Петра чем-то блеснувшим в дырках вместо глаз, с надеждой поинтересовался: – Кислоту принесешь?
Петр нахмурился и пожал плечами:
– Обещал ведь, значит принесу.
– Странный ты мужик, Петруха, иногда даже меня пугаешь, – признался пришелец.
– Хуже черта?
– А ты уже поверил?
– Нет, – усмехнулся Петр: – Не верю. Ты не дьявол и не демон, а что-то другое.
– Вот правильно сказал – мы что-то другое, не похожее на людей.
– Но вы наши враги, – продолжил свою мысль Петр.
– Ошибаешься, дядька, – отрицательно мотнул громадной головой пришелец: – Мы не враги, а симбиоз. Так было угодно сделать Ему, – и чужак ткнул пальцем в потолок.
– Кому? – переспросил Петр.
– Да тому, кого вы называете Богом.
– А что, у него другое имя?
– Еще заковыристее, чем у меня. В общем: ни пером описать, ни топором не врубить.
– Однако, ты поднахватался нашей терминологии! – удивился Петр: – Наверное давно на Земле?
– Да я здесь бывал еще до появления не только Земли, но и Солнца, – просипел чужак. – Ждал, когда вы зародитесь из амеб проклятых, ни дна им не покрышки. Совершенно безмозглые твари! А потом вдруг вы объявились! Я в растерянности: каким таким образом у вас разум появился? У вас и мышление, и подсознание, и сознание, и личное «Я»! Оборзели совсем! Богатеи! А у нас мышление да личное «Я» – и все! Ничего он нам больше не дал! Разве это справедливо? А у вас от всего и ДУША появилась…
– Ты что, хочешь душу получить?! – разозлился Петр.
– Да на хрена она мне! Мне нужно несколько, для баланса между мышлением и личным «Я».
– По мою душу пришел? – наливаясь злом поинтересовался Петр.
Чужак подался от него в сторону и загородился ладонями:
– Да на что мне твоя душа?! Ты мне все внутри развалишь! У меня есть с штук несколько и то, по их же собственному желанию. Пока что баланс соблюдается. И душа этого обормота мне не нужна, – чужак ткнул длинным пальцем в сторону попа: – У него не душа, а гниль сплошная. На что мне такое говно. Это редкость, чтобы попалась удачная душа, да ее еще нужно уговорить, ублажить.
– Обмануть? – бросил Петр.
– Бывает, что и соврешь, – легко согласился чужак: – А вы что – все праведники?
– Если соврал – убью! – мертвым голосом пообещал Петр.
– Да не вру я! И убить меня невозможно. Вечный я. Буду существовать до тех пор, пока вселенная не развалиться и не развеется в пыль, в нейтрино, в кванты.
– А облез почему? Шкуру что ли меняешь? – спросил Петр.
– Да нет, – шумно засипел чужак: – Тоже, как и вы, попал в воронку и скатился в точку, вот и кручусь на одном месте. А она, воронка, энергии много съедает у меня. Вот я расползаюсь на лямки, на лоскуты. Ну ты принесешь?..
– Обещал же!.. Вот пристал, как клещ!
– Я верю тебе, Петр, – тяжело вздохнул чужак и ссутулился, будто задремал.
А поп продолжал отмахиваться крестом и частить:
– Чур меня! Чур!..
Петр осмотрел присутствующих и понял, что не поворачиваясь каждый из них старался не пропустить ни слова из его разговора с чужаком. Плюнув на все, приближалось три часа ночи, Петр положил руки на стол, а голову на руки и провалился в тяжелый сон.
