Анна Клименко - Век золотых роз
«Ну, и на том спасибо», – решил Дар-Теен, одеваясь.
Все сидело как влитое. Дар-Теен даже ощутил соблазн попытаться вырваться из стойбища, освободив при этом Элхаджа. Но, само собой, это было наибольшей глупостью, какую только можно вообразить.
– Я готов, – сказал он кочевнику, выбираясь из шатра в молочные сумерки.
– Идем, – отозвался тот, окидывая северянина колючим взглядом.
И тут Дар-Теен понял, что его ждет еще одно малоприятное испытание: поездка на щере. Ибо кочевник размашисто направился к парочке зеленых, тварей, привязанных к вколоченному в землю столбу. Разумеется, оба щера были оседланы и взнузданы и весело помахивали хвостами в ожидании прогулки.
Ийлур нерешительно остановился, поймал на себе еще один взгляд кочевника – теперь уже насмешливый. Нет, не то чтобы Дар-Теен боялся сесть на здоровенную зеленую ящерицу… Хотя – да. По позвоночнику словно прошелся холодок. Дар-Теену не доставляла удовольствия мысль о том, что придется взбираться на спину зубастой твари, пусть даже с седлом, а потом еще и ехать на оной.
– Бери поводья, – прошипел кочевник, – пора ехать.
– Пора так пора. – Ийлур с деланым равнодушием пожал плечами.
А затем бочком-бочком подобрался к своему щеру, даже не вздрогнув, когда тяжелая морда опустилась на уровень его лица. Злые красные глазки так и впились в Дар-Теена.
«Ведь сожрет, как только случай представится, – уныло подумал ийлур, – и как, прости меня Фэнтар, эти дикари на них ездят?»
Он с горем пополам забрался в седло, дотянулся до поводьев; и все бы хорошо, но в этот миг кочевник звонко присвистнул – и зловредный ящер сорвался с места, нимало не заботясь о том, кто у него на спине.
– Эй, эй! – Дар-Теен едва не свалился, затем поймал стремя, вцепился мертвой хваткой в седельную луку. – Меня бы подождал, а?
– Рассвет не ждет, – назидательно произнес кочевник.
Но, глядя на его довольную ухмылку, Дар-Теен подумал о том, сколько удовольствия может получить кочевник, унижая презренного северянина.
…Щеры шли бойко, размашистой рысью стлались над снегом. Дар-Теен обернулся: издали стойбище походило на расставленные в несколько рядов зеленые пирамидки – и вот оно уже исчезло за пологим холмом с лысой, не приукрашенной снегом верхушкой. Горизонт пылал; плавающее в жидких облаках солнце расцветило унылую степь розовыми бликами, играло цветными искрами на сугробах.
– Долго еще?
Кочевник обернулся, ухмыльнулся, но ничего не ответил. Не расслышал из-за шумного дыхания щеров и далекого завывания ветра? Или же…
«Или же меня просто везут, чтобы тихонько расправиться вдали от стойбища», – мазнула холодком по позвоночнику тревожная мысль.
Правда, уже в следующий миг Дар-Теен улыбнулся. Да что это с ним? С какой стати кочевникам желать его гибели? Да и не глупо ли думать о том, что с тобой хотят расправиться, дав при этом в руки оружие?
Между тем степь менялась. Все чаще и чаще стали попадаться холмы – невысокие, пологие. Кочевник нахлестывал своего щера, то и дело подносил ладонь к глазам и вглядывался куда-то. Дар-Теен попробовал проследить за его взглядом, но не увидел ничего интересного. Только холмы, снег и бурые пятна оголившейся земли.
– Как долго нам еще? – повторил он свой вопрос.
На сей раз кочевник не стал загадочно ухмыляться. Дернул резко поводья, отчего щер приподнялся на задних лапах, и указал прямо вперед.
– Нам туда.
И всадил каблуки в зеленые бока твари.
А Дар-Теен увидел наконец цель их недолгого путешествия: впереди возвышался холм, определенно выделяющийся из толпы своих братьев и крутизной заснеженных боков, и размерами.
Ийлур с размаху шлепнул ладонью по крупу щера, поравнялся с проводником.
– Та дорога, о которой говорил ваш владыка, она начинается с этого холма?
– Сам все увидишь, северянин.
И Дар-Теену вдруг померещился страх в темных глазах кочевника.
«Видать, не все так просто, как говорил степной царь», – подумал ийлур. А вслух спросил:
– Те храбрые воины, которые отправлялись по этой дороге… Они возвращались?
– Не все, – спокойно ответил житель степей, – но у тебя нет выбора.
– Это точно, – пробурчал Дар-Теен.
Больше они не разговаривали, и каждый думал о своем. Дар-Теен по привычке пытался прикинуть, какие опасности его могут подстерегать «по ту сторону», а кочевник… Его скуластое лицо окаменело, на лбу прорезалась глубокая складка. Может быть, он думало тех, кто так и не вернулся?
И с каждым вдохом ийлуры приближались к холму, и под конец он уже заслонил собой полнеба. А затем, словно наткнувшись на невидимую преграду, щеры стали. Не помогли ни шлепки, ни пинки. Кочевник лишь хитренько улыбался, глядя на попытки Дар-Теена заставить упрямую тварь сделать хотя бы шаг. Затем, когда ийлур спешился, яростно упоминая родство щеров с Темной Шейнирой, коротко заметил:
– Они не пойдут дальше, северянин. Это нехорошее место, и твари это чуют. Да неужели ты и сам не видишь?
Как же… Дар-Теен все прекрасно видел. Конечно, пока холм не явил ничего страшного, что в самом деле могло испугать зубастых щеров, но все же, все же…
То, что возвышалось перед ними, не было обычным холмом. Ийлур даже засомневался в том, что он был создан богами в то же время, что и прочие, меньшие собратья. Степные ветры, пыль, снега – все это долгие годы сглаживало, полировало склоны. Но и по сию пору, приглядевшись, можно было увидеть узкие террасы, спиралью сходящиеся к вершине, и пузатых каменных божков, расставленных у подножия холма.
– Ты знаешь, чей это бог? – вырвалось у Дар-Теена.
– Это не Фэнтар, – обронил кочевник, – не Фэнтар. Это чужой бог. Пойдем, оставь щеров здесь… Они будут меня ждать.
– И куда нам дальше?
– Туда.
Палец кочевника проткнул воздух в направлении ближайшего божка.
Он спокойно сидел, скрестив пухлые, ноги, и глядел каменными незрячими глазами на двух ийлуров. Короткие ручки покоились на коленях, грубо вырезанные пальцы сжимали кругленький камень. То ли хлеб, то ли маленький мешочек – не разобрать. Голова божка была гладкой, и надо лбом, там, где у ийлуров начинали расти волосы, неведомый резчик выбил короткие ложбинки, и так до самых плеч.
Дар-Теен обошел изваяние, потрогал пальцем. Не понять, кто это: стихии слишком хорошо потрудились над камнем, стерлись черты лица, да и все тело покрылось оспинами от жалящих песчинок.
Кочевник тем временем возился пред ликом божка; Дар-Теен только удивленно моргнул, когда в смуглых и не очень-то чистых пальцах ийлура оказался тот самый камень, что еще недавно сжимал неведомый небожитель.
– Пойдем, – пробурчал кочевник, – у нас теперь есть ключ.
